Золотой Змей
Шрифт:
Джевал Гру, если это он вёл против нас горстку всадников, похоже, имел не только лишний меч, но и яйца. Под слегка панический звук рогов их оруженосцев, они ускорились. Даже начали опускать копья. Рано. Я не торопился. Их настолько меньше, что вполне возможно мы расстреляем их ещё на подходе. Впрочем, на это надежды мало — попасть из арбалета со скачущей лошади трудно, а сильных боевых магов среди моего сброда я не припомню. Я слегка ткнул Коровиэля пятками. Впрочем, он и сам всё прекрасно понимал, ускоряя шаг, а потом, не торопясь, перешёл в ленивую рысь. До наших противников было ещё больше ста метров, мы успевали резко ускориться, пусть и не разгонимся как следует. Для
Сквозь топот копыт послышались сухие, похожие на выстрелы удары тетив арбалетов. И тут странное поведение Джевала Гру стало понятно — его люди резко отвернули в сторону. Перед ними в землю ударились болты, в том месте, где они должны были оказаться через секунду. Будто мгновенно расцвела целая полянка разноцветных цветов. Я недооценил наших конных арбалетчиков, если бы враги резко не свернули, они бы точно поймали пару-тройку болтов в крупы коней.
Коровиэль, влекомый азартом, дёрнулся было в сторону, попутно грызнув мешающую ему лошадь Сперата. Выдрал кусок стёганой попоны, которую ножом хрен разрежешь, зверюга бешеная. Лошадка Сперата, впрочем, уже привыкла к таким выходкам Коровиэля, поэтому только испуганно шарахнулась в сторону и приотстала, убираясь с дороги.
— Твою мать! — выругался я по-русски. И тут же, громче, на местном, поправился. — Император тебя на херу вертел, Гру!
Натужное ругательство, призванное затереть оговорку на незнакомом языке, не отменяло моего искреннего бешенства. Джевал, а теперь я был почти уверен, что это был именно он, смог меня провести. Я натянул поводья, стараясь сделать это не больно, и заставил Коровиэля начать сбавлять скорость.
— Мой сеньор?! — забеспокоился Сперат. Он ничего не понял.
— Вот ублюдок! — заорал Кант, подняв забрало. — Его надо убить! Я же предупреждал!
Мне остро захотелось выпустить из рук копьё, выхватить клевец и всадить его прямо в рожу Канту. Я спас своего партнёра по опасному бизнесу от немедленной смерти могучим усилием воли. Досада обожгла, как холодная вода в бане, тут же переходя в мутную ярость. Давно у меня такого не было.
— Сперат, труби сбор! — заорал я. К счастью, он замешкался, не понимая приказа, и я успел передумать. — Нет! Стой!
Проблема с этим рыцарским ополчением в том, что они не умеют в маневры большими группами. Сейчас, развернувшись в линию, мы как паровоз, буквально сметём всех на своём пути. Но нам почти так же трудно повернуть. Мы не стадо оленей, способное резко изменить направление бега, следуя за вожаком. Не потому, что рыцари глупее… Или не только по этому. Нет, нам ведь надо сохранить строй. Маленькие группы рыцарей, в одно, или даже три-пять копий, сохраняют способность резко повернуть в сторону. Такая толпа, как у меня — нет. Пользуясь этим, Джевал поманил меня собой, привлёк как тореадор. Развернул меня почти перпендикулярно остальному своему войску, не дав ударить по его людям с тыла. А потом резко ушёл с линии атаки, оставив меня как быка на корриде, глазеть на пустое место.
Теоретически, я могу начать поворачивать в сторону, и постепенно вся линия повернёт в сторону. Вот только радиус у такого поворота будет километра полтора. Тростниковой Долины не хватит. Я заставил Коровиэля перейти на шаг, не успевая сориентироваться и остановить разгорячённых коней, рыцари отрывались от основной линии и уезжали далеко вперёд. Зато меня нагнали мои щитоносцы.
Коровиэль недовольно
Я привстал на стременах и посмотрел в сторону ряда кароччо, почти уверенный, что основная масса вражеских всадников уже развернулась в нашу сторону и строится в линии для атаки. К своему удивлению, там я увидел ожесточённую резню.
Глава 6
Смотри по сторонам
Коровиэль большой конь, сильно выше большинства лошадей. Однако, в толпе всадников у многих из которых украшения на шлемах, да и торчат то копья, то еще какой инструмент расчленения, толком вокруг ничего не видно. Но если еще и выпрямить ноги, «встав» в стременах, обзор получается относительно сносный.
Враги атаковали моих бедолаг-пехотинцев сразу в нескольких местах. Скорее всего, вражеская армия разбилась на «клубы по интересам». Кто-то стремился примкнуть к уважаемому человеку и добыть уважение, воюя под его знаменем. А кто-то пытался получить уважение демонстративно, просто находясь под этим знаменем, не принимая активного участия в бою. А может, это были просто конкурирующие группировки. Впрочем, мне это было только на пользу. Потому что между атакованными участками оставалось по нескольку незатронутых битвой отрядов пехоты.
У меня тоже была примерно такая же ситуация — я не был уверен, что Кант смог бы слаженно воевать ни с Эйриком, ни с Белым Рыцарем, если бы я не держал всех их под контролем. У каждого были свои представление о хорошем, но у всех одинаково большое мнение о себе. Хоть и проявляли они это каждый по своему. Вот только пока рядом был я, о котором каждый мог рассказать много хорошего, они вынуждены были работать сообща, хотя и не без напряжения.
Да, я гордился тем, что среди рыцарей и пехотинцев меня ценили за доброту и способность убить полностью одоспешеного конного ударом боевым молотом с земли.
Что происходило правее меня, я не видел за своими и чужими всадниками. Зато я мог наблюдать, как бьётся с моими пехотинцами «жёлтый отряд». Может, это просто особенность восприятия. Одинаковая цветовая гамма очень помогала сконцентрировать внимание и разобраться в происходящем. Желтые рыцари выбрали для атаки одно кароччо. Судя по десятку тел с торчащими в них обломками копий и расколотыми щитами, первый удар был страшен. Похоже, всадники чуть не вытоптали отряд пехоты, защищавшей это кароччо — они очистили от пехотинцев половину повозки, зачем-то убив даже запряжённых в неё быков. Передняя часть повозки пылала, как будто облитая бензином — явно последствия магического удара. Но заднюю часть повозки пехота не сдала, прижимаясь к ней, как к родной, пехотинцы буквально облепили её, как пчёлы соты. Прямо на моих глазах всадник в северном шлеме-ведре, весь задрапированный в жёлтое, таранил толпу пехоты конём. Плотная масса пехоты закрывалась от него щитами и неловко тыкала множеством копий. Боевой конь жёлтого рыцаря встал на дыбы, видимо пытаясь ударить копытами, но вместе с ним поднялся в воздух и пехотинец, прижатый толпой к его груди. Бедняге не было места упасть, а давление было такое, что он не мог выскользнуть. За ним поднялись и ещё несколько, но не так высоко. Жёлтый рыцарь орудовал моргенштерном на длинной цепи — хороший выбор, у меня есть похожий. Очень удобно бить через щит. Только мой бронзовый и ледяными глыбами шарахает. Кстати, хорошо что вспомнил, надо бы достать потом.