Золотой Змей
Шрифт:
Пока я спешивался, то обнаружил, что за мной собралась группа людей. Народ инстинктивно тянулся ко мне. Я ещё раз посмотрел на Тростниковую ложбину. Из-за веток, с этого уровня, почти от самой земли, толком ничего видно не было. Просматривался только Вириин со своим контадо. И небольшие, по нескольку человек, группы вражеской пехоты, которые медленно брели от своего лагеря в нашу сторону. Скорее всего, слуги — сколоченных банд, как вроде тех же моих кесаенцев, я не увидел. И попытку их организовать не просматривалось. Этих пешеходов можно не считать. Впрочем, так тут обычно и делали — никто не считал пехоту в полевых сражениях. Так, кегли.
— Декан, то есть, теперь Ректор, Бруно Джакобиан,
Точно. Используемые в Империях для мгновенного возведения переправ и полевых укреплений, эти артефакты требовали умения и таланта. А то, как им управляли местные… Откуда я это знаю? Сейчас это не важно.
«Если ситуация не ясна, в девяти случаях из десяти самым верным решением будет бездействие», — говорил мне Вокула.
«Сначала бей, потом думай!» — кричал на маленького Магна сеньор Рой, его наставник.
«Ты можешь сделать глупо, можешь сделать неправильно, но всё это лучше, чем ничего не сделать!» — как-то обронил по пьяне Старый Волк.
Что же, два против одного. Надо что-то делать. Пусть глупо и неправильно, но делать. Я вскочил с земли, развернулся к своим людям. Оскалился, как я надеялся, в радостной гримасе. Даже в ладони хлопнул со лязгом железа, выражая удовлетворение. А потом как можно громче крикнул:
— Пока всё идёт даже лучше, чем я планировал. Враг сам лезет к нам в руки!
Пока я думал, что ещё добавить, Эйрик хохотнул, встал рядом со мной и потряс своим неподъёмным боевым топором.
— Не орать! — заорал я, успев определить его на долю секунды. — Орать будем вечером на пиру! Сейчас медленно и осторожно спускаемся вниз по склону!
И подал пример сам. Протянул руку к конюхам, взял вожжи — висящие у него на морде конюхи просто бросились в разные стороны, и Коровиэль сам подошёл. Я похлопал его по стальной пластине шафрана на голове и повёл за собой.
Остальные, к счастью, намек поняли — рыцари взяли лошадей и пошли вниз. Идти пешими я замыслил как дополнительную предосторожность, чтобы нас не увидели раньше времени. Но вскоре выяснилось, что склон холма, обращённый к Тростниковой Ложбине, был куда более обрывист и крут, чем тот, по которому мы поднялись. На самом деле спуск оказался довольно трудным — то и дело приходилось обходить валуны и участки, которые шли под слишком крутым углом.
Периодически я нервно поглядывал в просветы между деревьями. Видя это, Сперат поднял своего дрона. Фея вспорхнула повыше, и через некоторое время Сперат доложил:
— Нас не видят! Они строятся чуть в стороне, ближе к нашей пехоте.
Ещё не меньше десяти минут довольно трудного спуска. Ругательства, лязг доспехов. И Сперат сообщил:
— Кажется, они готовятся атаковать людей Фрозена!
Ещё пять минут, за которые мне пришлось удерживать Коровку от падения. Из-под его копыт вывернулся ком земли, и он заскользил вниз. Мы обошли опасный участок, для чего нам пришлось подняться наверх. Люди уже не стеснялись ругаться, кто-то уронил меч — тот выскочил из ножен и, весело звеня на камнях, укатился вниз. Впрочем, как бы ни было шумно вокруг, в Тростниковой Ложбине было ещё больше шума. До нас доносились сливающийся в гул грохот копыт, лязг доспехов и крики людей. А потом пронзительные, как ножом по стеклу, звуки боевых рогов.
— Они
Это было понятно и без него. Я скрипнул зубами, и в этот раз, кажется, кусочек эмали откололся. Мы отчаянно не успевали. И я постарался ускориться.
— А наша пехота даже не построена, — добавил Сперат через некоторое время.
Мы добрались до невысокой стены, высотой мне примерно по пояс, сложенной из необработанных камней. Я пинком развалил её, провёл в пролом Коровку — и мы оказались на открытом пространстве. Покрытая пышной зеленью земля всё ещё шла под уклон, но деревьев больше не было. Видимо, до сюда уже вода заливает. Я вскочил на Коровку.
Слева от меня — волшебный мост, который был не запланирован. Прямо передо мной — обычный, как я и планировал выйти из деревьев так, чтобы отрезать врагов от него. В основном армия врагов справа. Вот только их многовато.
Надо отдать должное Джевалу — он смог добиться от рыцарей подчинения. Разумеется, происходящее было мало похоже на компьютерную стратегию или голливудский фильм. Отряды не ходили ровными рядами. На самом деле по всему полю сновали туда-сюда всадники, как тараканы по кухне. Нас видели, но не обращали внимание. Принимали за своих. А белые ленты и красно-белая геральдика — ну, мало ли у кого такая может быть? Однако большая часть вражеской конницы всё же сгруппировалась перед моей пехотой. И от этой массы периодически отрывались группы в несколько десятков человек и под звуки боевых рогов атаковали моих пехотинцев. Отряды, ведомые наиболее благородными, читай — богатыми, или банды наёмников. К ним примыкали отряды поменьше, семейные или местечковые аристократические ополчения. Или наоборот.
Как ни странно, пехота держалась. Пока. Вириинцы тоже ещё не взялись за них всерьёз.
Я видел, как всадники имитировали атаку, слишком рано опустив копья — и отвернули в стороны, не доезжая до моей пехоты два десятка метров. И проехали вдоль строя, осыпая пехотинцев магией. Вспышки, огонь, лёд. Сразу за ледниками, почти к самым пехотинцам, подскочили конные арбалетчики и разрядились почти в упор, метров с десяти.
И этого бы хватило — пешая толпа не стеснялась разбегаться от всадников, как протестующие от конной полиции, лишь изредка бросая в ответ дротики или стреляя из маленьких охотничьих луков и редких арбалетов. Рыцари бы уже давно опрокинули мой пехотный сброд. Проблема была в карроччо — вокруг них пехотинцы сгрудились плотно, как пчёлы вокруг улья. Строй пехотинцев не был монолитным — передние так и норовили спрятаться поглубже, рождая постоянное броуновское движение внутри отрядов. Прыгать с разгона в эту толпу рыцари пока не спешили. Они не торопясь «размягчали» их. На моих глазах отчаянно вопящий, судя по распахнутому рту, повар-священник поймал похожий на хищную птицу полупрозрачный магический заряд прямо лицом. От его лица отлетели ошмётки, а на белую рубаху, расшитую символами Императора, плеснулась кровь. Он выронил из рук деревянную бадейку и упал на колени.
Я неожиданно задумался, зачем ему эта бадейка. Ах, ну точно. Они же перед едой руки моют. Значит, через воду идёт благословение Императора. Значит, если прямо во время боя публику водой с мыльной травой облить, это поможет. Всё логично.
Ситуация требовала незамедлительного вмешательства. Коровиэль угрожающе и нетерпеливо фыркнул, перебирая копытами. Я тоже поёрзал задницей о высокое седло, устраиваясь поудобнее. Проверил, на месте ли украшенный золотом клевец, подарок кесаенцев, слева на седле. Проверил, хорошо ли выходит длинный меч в ножнах справа — подарок от Пиллара. Принял от Волока щит и копьё. И остался на месте, несмотря на острое желание сорваться с места и насадить на копьё вон того беззаботного хмыря.