А. Блок. Его предшественники и современники
Шрифт:
русской революции. Но поиски трагедийно понимаемой исторической
перспективы составляют самую суть этого кризиса и выхода из него на новый
этап творчества.
Нахождение и творческое осознание исторической перспективы в качестве
того идейного, творческого единства, которого искал Блок, придает большую
определенность его выступлениям на тему о «народе» и «интеллигенции» в
конце 1908 г. Эти выступления опять-таки связаны с именем Горького, со
стремлением
как представителя «народа», социальных низов. Усиливается, сгущается
трагедийность в самой постановке вопроса; яснее, чем прежде, Блок понимает,
что он обращается к «интеллигенции», представляющей, по его мнению,
социальные верхи старого общества, к «старой интеллигенции», находящейся в
«предсмертном сне» («Стихия и культура», декабрь 1908 г., V, 353). Больше чем
когда-либо Блок убежден теперь, что разрыв между этой «старой
интеллигенцией» и «народом» трагически непоправим. Вместе с тем Блок
говорит о «согласительной черте» («Народ и интеллигенция», ноябрь 1908 г., V,
324) между «народом» и «интеллигенцией».
Здесь сплетаются воедино сильные и слабые стороны блоковских
представлений о перспективе истории. С одной стороны, «согласительная
черта», по Блоку, означает единство исторического источника, единство
истории России, порождающей и «народ», и «интеллигенцию». Подлинная
культура создается на этой «согласительной черте», т. е. создается фактически
народом, определявшим и в прошлом развитие культуры. Тут у Блока есть свои,
не до конца осознанные и разработанные, трагические коллизии: он и в
прошлом видит в культуре представителей «народа» и «интеллигенции»:
«Ломоносов, как известно, был в свое время ненавидим и гоним ученой
коллегией… На наших глазах интеллигенция, давшая Достоевскому умереть в
нищете, относилась с явной и тайной ненавистью к Менделееву» (V, 324). Тут
ясно сказывается стремление Блока к исторической дифференциации и в старой
культуре, к связыванию и старой культуры с перспективой истории.
Основное для Блока, однако, современность, ее трагические коллизии. И
тут выступают слабости Блока: сущностью самой перспективы истории
является «музыкальный ритм», т. е. общие представления Блока об истории
носят идеалистический характер. Поэтому за единством исторической
перспективы в «согласительной черте» проступает отсутствие у Блока четких,
точных представлений о борющихся силах современности: «… вопрос о
сближении не есть вопрос отвлеченный, но практический… разрешать его надо
каким-то особым, нам еще неизвестным,
Иначе говоря, главным вопросом является вопрос о социальном поведении,
социальной активности в обстановке крайнего обострения объективных
общественных противоречий. Прямого ответа на такой конкретный вопрос Блок
дать не в состоянии. Однако это значит также, что идея «согласительной
черты», на которой «вырастают подчас большие люди и большие дела» (V, 324),
никак не говорит о склонности Блока искать искусственные синтезы,
примиряющие общественные противоречия. Напротив, здесь речь идет о
социальном поведении, трезво учитывающем наличие трагических коллизий в
современности. Главное для Блока — понять противоречия культуры и истории
в их объективности и в их внутреннем единстве. «Мы еще не знаем в точности,
каких нам ждать событий, но в сердце нашем уже отклонилась стрелка
сейсмографа» (V, 359) — таков трагедийный итог блоковских размышлений о
противоречиях современности в связи с проблемой «народа» и
«интеллигенции». Отклоняющаяся стрелка сейсмографа говорит об
объективных грядущих социальных катастрофах; конкретные их формы Блоку
неясны, так же как неясен ему и вопрос об определенных формах поведения
сейчас. Это и есть историческая перспектива в своеобразном блоковском
истолковании: признание объективного характера противоречий, нахождение их
в прошлом, анализ трагического их обострения в современности
(производимый поэтическими, но не научно-логическими средствами) и
представление о неминуемом их взрыве в недалеком будущем.
Именно эта попытка Блока поставить вопрос об объективно-трагическом
обострении современных противоречий в форме коллизии «народа»
(социальных низов) и «интеллигенции» (культурных социальных верхов) в его
выступлениях осенью 1908 г. вызвала дружное неприятие и даже отчасти
третирование Блока со стороны представителей разных направлений
буржуазной общественности. Вот как описаны в газетной корреспонденции
прения по одному из этих выступлений Блока: «Проф. Рейснер, Б. А. Мякотин,
Филатов, Неведомский, Базаров, Акимов, Махновец и в особенности Столпнер
резко нападали и на докладчика и на реферат, презрительно обзывая его
“детским лепетом”, ненаучным, непродуманным, выбросившим за борт не
только логику, но и факты — целую яркую полосу совместной работы
интеллигенции с народом, когда не было розни, когда не только мысли, но и