Актуальные проблемы языкознания ГДР: Язык – Идеология – Общество

Чемоданов Николай Ильич

в) по их обязательности: обязательная норма или факультативные нормы;

г) по их способности изменяться: стабильные нормы или меняющиеся нормы.

Хотя здесь и не приводятся более подробные объяснения по отдельным частным системам литературного языка, очевидно, что для понятия нормы характерна многообразная дифференциация, которая, конечно, сказывается на развитии нормы, делая этот процесс тоже дифференцированным и сложным. Таким образом, употребляемый нами термин «национальная норма» представляет собой лишь суммирующее обобщение достигнутого определенного уровня развития в процессе развития литературно-языковой нормы, точнее такого уровня, на котором сформировывается и получает всеобщее распространение норма, потенциально единая для всей языковой общности. При этом определение «национальная» должно подчеркивать многообразные отношения и взаимосвязи, существующие между процессом становления этой нормы и процессом развития буржуазной нации. Правда, здесь следует подчеркнуть, что, как уже было упомянуто выше, вследствие относительно узкого социального базиса литературного языка единый и всеобщий характер литературно-языковой нормы для всего народа в условиях буржуазной нации в известной мере ограничен и полное обобществление литературного языка может быть достигнуто лишь у социалистической нации.

2.

Развитие национальной нормы происходит в процессе отбора и распространения определенных языковых форм из всей

совокупности форм, имеющихся в распоряжении языковой общности. В процессе этого развития определенные языковые формы постепенно начинают преобладать и становятся нормой; другие параллельные языковые формы постепенно отходят на задний план или исчезают совсем. О завершении процесса образования национальной нормы можно говорить тогда, когда инвариантный языковой материал в рамках всей области распространения языка становится таким обширным и число вариантов настолько уменьшается, что еще существующие варианты больше не воспринимаются как непонятные или неправильные и внутри области распространения языка возможен свободный, теперь уже беспрепятственный процесс общения. Разумеется, образование национальной нормы не означает полного устранения всех вариантов или дублетов. Развитие языка не останавливается и после образования национальной нормы, возникают новые формы, старые отступают, и в любой отрезок времени сосуществует некоторое количество вариантов, наличие которых, однако, не затрудняет коммуникацию внутри всей территории распространения языка, как это имеет место до образования национальной нормы.

Процесс формирования и осуществления национальной нормы происходит, естественно, не во всех сферах языкового употребления, но в первую очередь лишь в некоторых областях применения, а именно там, где используется высокий стиль языка и ставится целью более широкое воздействие. Сюда, например, относятся язык науки, правоведения, государственной и административной деятельности, церкви и не в последнюю очередь художественной литературы. Другими словами, национальная норма развивается внутри языковой формы существования литературного языка [446] , потому что эти области применения (вместе с некоторыми другими) составляют литературный язык. Литературный язык становится носителем национальной нормы и тем самым окончательно закрепляет за собой ведущее положение среди форм существования языка, в то время как диалекты все более и более утрачивают свое значение. Возникновение национальной литературно-языковой нормы находится в тесной взаимосвязи с процессом общественно-исторического развития буржуазной нации, который требует в возрастающей степени глобальной и беспрепятственной коммуникации в рамках языковой общности, совершенно свободного и быстрого взаимопонимания между представителями разных частей территории распространения языка. Ленин четко выделяет эту взаимосвязь между становлением нации и образованием единого, всесторонне развитого языка, когда он пишет:

446

Как видно уже из предыдущего изложения, для обозначения стандартного языка мы везде употребляем по примеру советских лингвистов термин «письменный язык» (Schriftsprache), который довольно часто встречается в немецких работах.

«Во всем мире эпоха окончательной победы капитализма над феодализмом была связана с национальными движениями. Экономическая основа этих движений состоит в том, что для полной победы товарного производства необходимо завоевание внутреннего рынка буржуазией, необходимо государственное сплочение территорий с населением, говорящим на одном языке, при устранении всяких препятствий развитию этого языка и закреплению его в литературе. Язык есть важнейшее средство человеческого общения, единство языка и его беспрепятственное развитие есть одно из важнейших условий действительно свободного и широкого, соответствующего современному капитализму, торгового оборота, свободной и широкой группировки населения по всем отдельным классам, – наконец, условие тесной связи рынка со всяким и каждым хозяином или хозяйчиком, продавцом и покупателем» [447] .

447

В.И. Ленин. О праве наций на самоопределение. Собр. соч. Изд. 4, 1953, т. 20, с. 368.

При этом политические, экономические, культурные и языковые особенности страны, естественно, придают процессу становления национальной нормы специфический характер и определяют его характеристики, его протекание, его длительность. Это видно, например, если сравнить процесс унификации языка в Германии и во Франции. Во Франции образование национального литературного языка, которое среди прочего опиралось на рано достигнутое государственное и экономическое единство страны, проходило существенно по-иному и быстрее, чем в Германии, которая еще в XVIII веке была политически и экономически раздробленной.

3.

Исторические и языковые особенности Германии послужили причиной того, что формирование национальной литературно-языковой нормы было исключительно длительным и сложным процессом. Политико-экономическая раздробленность страны и конфессиональные (религиозные) противоречия, слабость центральной власти императора и политическое бессилие класса буржуазии также служили почти до XIX века серьезной помехой на пути создания единого литературного языка. Кроме того, влиятельные круги общества долгое время вообще не пользовались немецким языком как инструментом общения, презирали его и считали неполноценным по сравнению с другими языками. Поэтому почти до середины XVIII века в науке доминировал латинский язык [448] , а употребление французского языка в дворянских кругах отчасти преобладало даже во второй половине XVIII века [449] . Таким образом, в своем становлении общенемецкий литературный язык должен был преодолеть не только партикуляризм, но и сопротивление высших слоев общества. Ведь только тогда можно говорить о завершении формирования общенемецкого литературного языка как потенциального средства общения народа, охватывающего все предметы и явления, когда литературный язык не только имеет единую норму, но и используется в самых разнообразных сферах.

448

См.: A. Langen. Deutsche Sprachgeshichte vom Barock bis zur Gegenwart. Deutsche Philologie im Abriss. Hrsg. von W. Stammler, Berlin, 1957, I. Bd., 2. Aufl., Sp. 1018/1019.

449

См.: A. Bach. Geschichte der deutschen Sprache. Heidelberg. 1956, 6. Aufl., S. 328.

Даже в начале XVIII

века еще не может быть речи о наличии общенемецкой литературной нормы, а тем самым и о существовании национального немецкого литературного языка, поскольку на больших пространствах на юге и западе территории распространения немецкого языка все еще имелись более или менее сильные отклонения от языкового употребления в восточносредненемецкой и нижненемецкой языковой области, где уже наблюдалось сравнительное единообразие; так, сильно отличались по языку Швейцария [450] и вся верхнерейнская область [451] , рейнско-франкская область [452] , а больше всего Швабия [453] , Бавария и Австрия [454] .

450

См.: W. Henzen. Schriftsprache und Mundarten. Bern, 1954, 2. Aufl., S. 114 ff.

451

См.: E. Wolff. Uber Gottscheds Stellung in der Geschichte der deutschen Sprache. – Festschrift R. Hildebrand. Erganzungsheft zur «Zeitschrift fur den deutschen Unterricht». Leipzig, 1894, S. 257.

452

См.: B. Merkel. Die Sprache der Mutter Goethes. Ein Beitrag zur Geschichte der rheinischen Schriftsprache. Phil. Diss. Heidelberg, 1936, S. 137.

453

См.: W. Pfleiderer. Die Sprache des jungen Schiller in ihrem Verhaltnis zur nhd. Schriftsprache. – «Beitrage zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur». Halle, 1903, Bd. 28, S. 420.

454

См.: H. Birlo. Die Sprache des PARNASSUS BOICUS. Phil. Diss. Munchen, 1908, S. 11 u. o.

Образование национальной литературно-языковой нормы в Германии просто не могло произойти так же, как это произошло в других европейских странах вследствие существовавшей в них политико-экономической централизации, потому что из-за слабости немецкой буржуазии и раздробленности страны еще в XVIII в. в области политики и экономики происходило лишь очень медленное продвижение по пути к окончательному становлению общенемецкой буржуазной нации [455] .

Напротив, в области культуры и не в последнюю очередь в деятельности по развитию языка отчетливо отразилось стремление к национальному единству. Важнейшую роль в этом процессе сыграло творчество выдающихся писателей, получивших всенародное признание. Наряду с этим большое влияние на развитие общенемецкого литературного языка оказали усилия языковедов, направленные на составление правил и установление норм. Обобщая, можно сказать, что процесс отбора и распространения определенных языковых форм в узком смысле происходит прежде всего как результат взаимодействия между этими двумя факторами. Влияние и авторитет отдельных писателей, а также широкое распространение их произведений усиливают воздействие употребляемых ими форм языка, их языковое употребление становится образцом для подражания и часто служит отправным пунктом в деятельности по упорядочению языка. С другой стороны, формирование национального литературного языка невозможно без правил языка, повсеместно признанных обязательными. Потребность в едином языке приводит к более интенсивной разработке теории языка, к стремлению зафиксировать в правилах норму литературного языка и тем самым сделать ее достоянием сознания. Появилось, особенно начиная с середины XVIII века, большое количество грамматик и сводов языковых правил [456] . Вокруг вопроса об окончательной редакции национальной литературно-языковой нормы разгорелись жаркие споры, главным образом между представителями Южной Германии, с одной стороны, и Средне-Восточной и Нижней Германии – с другой. Везде к вопросам языка проявлялся большой интерес, в тот период почти не было журнала, который бы не участвовал в дискуссии по языковым проблемам. Образование национальной нормы явно стало актуальной задачей того времени.

455

См.: G. Schilfert. Deutschland 1648/1789. Berlin, 1959, S. 62.

456

См.: M.H. Jellinek. Geschichte der neuhochdeutschen Grammatik von den Anfangen bis auf Adelung. Heidelberg, 1913, I. Halbband, S. 248.

4.

Что касается языкового материала, то при описании процесса формирования национальной нормы немецкого литературного языка в XVIII в. мы ограничимся здесь данными по частному разделу грамматики, а именно по флексии и роду существительных. Как уже упоминалось выше, в различных частных системах языка литературно-языковая норма имеет определенные различия, например различия в вариативности, обязательности или способности изменяться. Этот факт, конечно, отразился и на процессе становления общенемецкой литературно-языковой нормы. Не во всех частных системах литературного языка завершение образования нормы происходит в одно время, равно как и не во все эти системы норма внедряется одинаково полно и одинаково прочно. Поэтому результат исследования такого узкого грамматического раздела, как флексия существительных, не может, конечно, дать общий ответ на вопрос о процессе развития национальной нормы, но представляет собой вклад в решение этой проблемы именно в области исследуемой тематики. Следует, правда, отметить, что для процесса образования общенемецкого литературного языка становление национальной нормы в области грамматики имеет особое значение. Из всех частных систем эта область языка обладает наибольшей стабильностью, и потому ее единообразие служит главной точкой опоры для завершения формирования национального литературного языка; напротив, лексике, как известно, с самого начала свойственна намного большая вариативность.

Нижеследующие данные о развитии нормы в области флексии существительных опираются на анализ текстов, отобранных по определенным принципам. Во-первых, отбирались тексты, относящиеся к разным периодам исследуемой эпохи, так чтобы максимально полно отразить процесс во времени. Преобладают тексты, относящиеся ко второй половине XVIII века, в меньшем объеме представлены тексты первой половины столетия. Во-вторых, в текстах представлены различные диалектные области, входящие в ареал распространения немецкого языка, в первом приближении это Швейцария, Швабия, Бавария, Австрия, франкская область (южнонем. и средненем.), Средне-Восточная Германия и нижненемецкая область.