Актуальные проблемы языкознания ГДР: Язык – Идеология – Общество
Шрифт:
Значительные успехи были достигнуты в исследованиях по лексике современного немецкого языка. Помимо специальной политической лексики, которая анализировалась прежде всего с точки зрения ее идеологического воздействия [42] , помимо проблемы отражения в языке углубляющихся различий между двумя немецкими государствами [43] и анализа попыток противника манипулировать языком [44] , особое внимание обращалось на изучение лексики специальных языков и ее соотношение с общеязыковой лексикой [45] . Наряду с этими исследованиями, ориентированными более или менее непосредственно на практику, имелся еще ряд работ по важным теоретическим проблемам лексикологии, по предмету и методике теории значения, по философским вопросам словарного значения, по семантической структуре словаря, по семантическому анализу и проч. [46] .
42
См. литературные ссылки в сборнике «Sprache und Ideologie»; далее:
· Zur Widerspiegelung von Klassenpositionen in der semantischen Struktur der Sprache. –
43
См. среди прочего вошедшие в данный сборник статьи X. Лангнера, Т. Шиппан, Р. Баудуш, Р. Рёслера, а также статью, написанную Р. Боком, Г. Гарнишем, X. Лангнером и Г. Штарке.
44
Ср.: Sprache in der ideologischen Auseinandersetzung. – «Linguistische Studien», Ht. 4.
45
Ср.: Fachsprachen und Sprachstatistik. Berlin, 1975;
· L. Hoffmann. Kommunikationsmittel Fachsprache: Eine Einfuhrung. Berlin, 1976.
46
Ср.: G. Wotjak. Untersuchungen zur Struktur der Bedeutung. Berlin, 1971;
далее: Probleme der semantischen Analyse. Berlin, 1977.
В рамках этой статьи невозможно отметить должным образом также многочисленные исследования в области исторической лексикологии, лексических заимствований из славянских языков, слов иностранного происхождения, а также работы по ономастике. Важно еще подчеркнуть тот момент, что исследования по лексикологии (так же, как и в области синтаксиса) не в последнюю очередь преследовали цель повысить эффективность преподавания родного языка и, кроме того, способствовать повышению языковой культуры широких масс трудящихся.
Наиболее полным справочником, охватывающим всю употребляемую в наши дни лексику немецкого языка (начиная с 30-го выпуска с учетом различного развития в ГДР и ФРГ), является законченный к настоящему времени шеститомный Словарь современного немецкого языка [47] . В нем дан семантический и грамматический анализ лексем, которые – впервые в истории немецкой лексикологии – снабжены на всем протяжении словаря стилистическими пометами. Этот словарь явился справочником, незаменимым для каждого, кто занимается немецким языком, для преподавателей немецкого языка в республике и за рубежом, для журналистов, писателей, переводчиков и т.п.
47
Ср. об этом статью P. Клаппенбах в данном сборнике.
Из грамматических исследований современного немецкого языка следует назвать вышедший в 1972 году на правах рукописи «Очерк немецкой грамматики» («Skizze der deutschen Grammatik»). Заново переработанный вариант этой рукописи, отразивший наиболее существенные результаты широкого научного обсуждения «Очерка», получил название «Основы немецкой грамматики» («Grundzuge der deutschen Grammatik»). Дополняют эти исследования работы по вопросам теории и практики изучения текста [48] и по теории текста [49] . Проводились также научные изыскания по проблемам действующего в настоящее время немецкого правописания, как и в отношении возможностей его реформы [50] .
48
Textlinguistik. Ht. 1 – 4, Dresden, 1970 – 1975.
49
H. Isenberg. Texttheorie und Gegenstand der Grammatik. – «Linguistische Studien». Ht. 11, Berlin, 1974.
[Русский перевод см. в: «Новое в зарубежной лингвистике», вып. VIII, с. 43 – 56. – Ред.]
50
D. Neriuc. Untersuchungen zu einer Reform der deutschen Orthographie. – «Sprache und Gesellschaft». Bd. 6, Berlin, 1975;
ср. также: Sprachwissenschaftliche Probleme einer Reform der deutschen Orthographie. – «Linguistische Studien», Ht. 23 u. 24, Berlin, 1975.
Не только непосредственное народнохозяйственное, но и большое теоретическое значение имеют работы, проводившиеся в области автоматической обработки языка в целях разработки методов частичного синтаксического и семантического анализа немецкого языка, а также в целях автоматического переноса по слогам для немецкого и иностранных языков [51] .
Нижеследующее упоминание ряда важных учебников и справочных пособий, которые были созданы в период выполнения первого плана общественно-научных исследований, должно дополнить данную здесь картину развития лингвистики в социалистической Германии, которая все же во всех аспектах остается фрагментарной [52] .
51
Ср. статью: S. Koch. Automatische Silbentrennung. – «Sprachpflege» 1974, Ht. 6, S. 113 – 115.
52
Помимо уже указанных, следует особо назвать еще следующие сочинения:
· W. Fleischer. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. 3. Aufl., Leipzig, 1974;
· T. Schippan. Einfuhrung in die Semasiologie. Leipzig, 1972, (2. uberarb. Aufl., 1975);
· Worterbuch der deutschen Aussprache. Leipzig, 1964, (4. Aufl., 1974);
· G. Helbig. Geschichte der neueren Sprachwissenschaft. Leipzig, 1970;
· J. Schildt. Abriss der Geschichte der deutschen Sprache. Berlin, 1976.
Необходимо еще обратить внимание на такую важную серию, как:
· «Linguistische Arbeitsberichte der Sektion Theoretische und angewandte Sprachwissenschaft der Karl-Marx-Universitat Leipzig»,
а также на научные журналы, издаваемые различными университетами и вузами.
Вольфдитрих Хартунг.
О смысле и содержании марксистско-ленинской
Что, собственно, дает нам право говорить о марксистско– ленинской концепции языка? В чем ее отличие от других концепций? Отличается ли эта концепция лишь степенью научности или выражает степень адекватности отображения одной из сфер проявления реальной действительности – языка? Или же эта концепция является возвратом к соответствующим теориям классиков или по крайней мере сопоставима с этими теориями? И далее: понимание природы языка составляет основу теории языкознания, которая представляет собой совокупность сведений о функциях, истории и структуре языка. Эту теорию, которую, правда, в деталях еще предстоит разработать, мы также называем марксистско-ленинской. Следует ли отсюда, что каждой из ее категорий можно приписать определение «марксистско-ленинская»? Подобные вопросы возникают, конечно, не только при анализе языка. Поэтому и ответы на них входят в компетенцию не одного лишь языкознания. Но понимать суть этих вопросов должен каждый, кто имеет дело с языком в качестве предмета исследования или преподавания, поскольку результаты познания как следствия марксистско-ленинского подхода к проблемам отдельной науки существенно определяются тем, сколь прочно данная наука базируется на марксистско-ленинском мировоззрении. В зависимости от этого и становится возможным или невозможным определение данной науки как марксистско-ленинской.
53
Wolfdietrich Hartung. Uber Sinn und Inhalt der marxistisch-leninistischen Sprachauffassung. – In: «Linguistische Studien», Reihe A, Arbeitsberichte, Berlin, 1973.
Очевидно, что реализация марксистско-ленинской концепции языка не может ограничиться лишь подбором соответствующих цитат из произведений классиков. К. Маркс, Ф. Энгельс и В.И. Ленин неоднократно высказывались о природе языка. Но они не ставили себе целью создание теории языкознания или всесторонней характеристики языка. Языковые проблемы приобретали для них значение в связи с обоснованием исторического материализма и разработкой теории познания. Поэтому представляется недопустимым приписывать отдельным местам из классиков, где они высказывались о языке, узкую языковедческую направленность или, опираясь на них, решать спорные вопросы современных научных дискуссий только лишь на основании внешней схожести словоупотребления. Большое и непреходящее значение, которое имеют для нас мысли классиков марксизма-ленинизма о языке, заключается, скорее, в том, что они позволяют рассматривать языковую проблематику в общей взаимосвязи с проблемами исторического материализма и теории познания. Таким образом, ценность представляют не столько детали, касающиеся непосредственно отдельной науки, сколько прежде всего методологические вопросы подхода к общественной природе языка. И именно поэтому мы можем почерпнуть очень многое у классиков, и в частности из «цитат», в вопросе принципиальной ориентации нашего подхода. «Цитаты» не могут освободить нас от труда по изучению и доказательству тех или иных положений, но они могут направить наши усилия в верное русло. Следовательно, под марксистско-ленинской концепцией языка подразумевается, во всяком случае, нечто большее, чем непосредственное формирование нашего понимания из соответствующих высказываний классиков.
Часто полагают, что «марксистско-ленинский» означает то же самое, что «правильный» или «научный». Так, например, в очень любопытной, опубликованной недавно и у нас книге Л. Сэва «Марксизм и теория личности» написано:
«Иными словами, марксистская политическая экономия есть не что иное, как научная политическая экономия или всего лишь политическая экономия» [54] .
По аналогии можно было бы считать марксистскую концепцию языка не чем иным, как научной языковой концепцией, адекватно отражающей действительность. Фактически это делало бы в общем излишним определение «марксистско-ленинский», поскольку само собой подразумевается, что марксистско-ленинская концепция языка может носить лишь научный характер и давать все более приближающееся к адекватному отображение объекта. Однако корни проблемы лежат не в синонимии определений, а глубже. Прежде всего, мы можем констатировать, что марксистско-ленинская концепция языка является единственно научной концепцией, которая связана определенным образом с марксистско-ленинской философией и марксистско-ленинским мировоззрением в целом. Иногда такая связь понимается односторонне, как подтверждение философских воззрений в рамках отдельной науки. Если этот аспект отношения между марксистско-ленинской философией и отдельной наукой абсолютизируется, то тогда, конечно, как критически замечает Л. Сэв, может развиться мысль о том, что
54
Цит. по: Л. Сэв. Марксизм и теория личности. М., «Прогресс», 1972, с. 85.
«частные научные истины содержатся потенциально и в их общей форме в диалектическом материализме; в итоге остается лишь дедуктивно выводить их из диалектического материализма» [55] .
Разумеется, этого нельзя сделать, так как в конечном счете критерием истины может быть только практика, а не голая дедукция (это не исключает того, что дедуктивные методы позволяют в больших масштабах проверить истину и добыть знания). Л. Сэв прав, когда выступает против нарушения этого важного марксистского принципа. Такое нарушение не замедлит сказаться, в частности, в неоправданном употреблении определения «марксистско-ленинский» при очередной попытке уклониться от необходимого доказательства истины и выдать недоказанное за непреложное. Однако в своем обобщающем выводе автор заходит слишком далеко:
55
Цит. по: Л. Сэв. Марксизм и теория личности. М., «Прогресс», 1972, с. 83.
«Но мысль о „марксистской“ психологии… запутывает (!) основной вопрос о критерии научной истины… и эта мысль неизбежно содержит в себе, по меньшей мере в зародыше, ложную, одновременно догматическую, субъективистскую концепцию взаимоотношения между философией и частными науками» [56] .
Этот зародыш заключается не в идее построения теории отдельной науки на марксистской основе вообще или, в нашем случае, в идее марксистской концепции языка, а в неправильном понимании этой идеи.
56
Там же, с. 85 – 86.