Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2
Шрифт:
Блок слышал музыку.
И это не ту музыку — инструментальную, — под кото
рую на музыкальных вечерах любители, люди сурьезные
и вовсе не странные, а как собаки мух л о в я т , — нет, му
зыку —
Помню, в 1917 году, после убийства Шингарева и Ко-
кошкина, говорили мы с Блоком по т е л е ф о н у , — еще мож
но б ы л о , — и Блок сказал мне, что над всеми событиями,
над всем ужасом слышит он — музыку, и писать пробовал.
А это он «Двенадцать»
И та же музыка однажды, не сказавшаяся словом,
дыхом своим звездным вывела Блока на улицу с крас
ным флагом — это было в 1905 году.
Из всех самый к р е п к и й , — куда ж Андрей Белый —
так, мля с седенькими пейсиками, или меня взять —
червяк, в три дуги согнутый, и вот первый — не дума-
но! — раньше всех, первый — Блок простился с белым
светом.
409
Не от цинги, не от голода и не от каких трудо
вых повинностей — ведь Блоку это не то, что мне, полено
разрубить и дров принести! — нет, ни от каких неуст¬
ройств несчастных Блок погиб и не мог не погибнуть.
В каком вихре взвихрилась его душа! на какую ж
высоту! И музыка —
— Я слышу м у з ы к у , — повторял Блок.
И одна из музыкальнейших русских книг — «Перепи
ска» Гоголя — лежала у него на столе.
Гоголь тоже погиб такой же судьбой.
Взвихриться над землей, слышать музыку — и вот
будни — один Театральный отдел чего стоит! — передви
жения из комнаты в комнату, из дома в дом, реоргани
зация на новых началах, начальник-на-начаьнике и — ни
чего! — весь Петербург, вся Россия за эти годы переез
жала и реорганизовывалась беспоследственно.
С угасающим сердцем Блок читал свои старые стихи.
«В таком гнете писать невозможно».
И как писать? После той музыки? С вспыхнувшим и
угасающим сердцем?
Ведь чтобы сказать что-то, написать, надо со всем
железом духа и сердца принять этот «гнет» — Россию,
такую Россию, какая она есть сейчас, всю до кости,
русскую жизнь, метущуюся из комнаты в комнату, от
дверей к дверям, от ворот до ворот, с улицы на улицу,
русскую жизнь со всем дубоножием, шкурой, потрохом,
ором и матом, а также — с великим железным сердцем
и безусловной свободной простотой, русскую жизнь — ее
единственную огневую жажду воли.
Гоголь — современнейший писатель Гоголь — к нему
обращена душа новой возникающей русской литературы
и по слову и по глазу.
Блок читал старые свои стихи.
А читал он изумительно: только он один и передавал
свою музыку. И когда на вечерах брались актеры, было
неловко слушать.
Ритм — душа музыки, и в этом стих.
Стихи — не для того, чтобы
до понимать, стихи слушают сердцем, как музыку, а ак
теру — профессиональным чтецам — не ритм, выраже
ние — все, а выражение ведь это для понимания, чтобы,
слушая стих, лишенные «уха» — мух по-собачьи не
ловили.
410
Про себя Блока будут читать — стихи Блока, а с
эстрады больше не зазвучат — не услышишь, если, ко
нечно, не вдолбят актеру, что стих есть стих, а не раз
говоры, а безухий есть глухой.
У Блока не осталось д е т е й , — к великому недоумению
и огорчению В. В. Розанова! - н о у него осталось боль
ш е — и нет ни одного из новых поэтов, на кого б не
упал луч его звезды.
А звезда его — трепет сердца слова его, как оно би
лось, трепет сердца Лермонтова и Некрасова — звезда
его незакатна.
И в ночи над простором русской земли, над степью и
лесом, я вижу, горит.
7 ноября 1921
Берлин
КОНСТ. ФЕДИН
АЛЕКСАНДР БЛОК
1
Вот так хочется иной раз бежать в комнату, порог ко
торой не переступают люди. Заткнуть все щели и скважи
ны в дверях и окнах, завесить стены коврами, платьем, пок
рывалами, чтобы никто, никто не слышал, как играешь.
Потому, что на руках моих жесткие выросли ногти, и
пальцы отвыкли от грифа, и легкий смычок — чужой мне.
И потому, что стыдно держать инструмент, когда не
быстры пальцы и не гибки кисти. И жалок, презренен я,
которого руки не пускают передать живущую во мне
песню.
Есть многое в сердце моем о Блоке. Но что это мно
гое — не знаю. И если скажу словами, которыми дано
мне говорить, кто поверит, что вижу я образ поэта?
Для меня мое видение — содержание. Но руки не
пускают передать его. Слова, за ними фразы, главы за
ними — и содержание утрачено.
Сгусток всего — мыслей, переживаний, взлетов, паде
ний — вот содержание.
Сгусток всего — это стих.
Как же передать мне свою песню, когда стих не во
власти моей? Разве бежать в комнату, порог которой не
переступают люди? И там, для себя, для одного себя,