Балтийский альманах
Шрифт:
Во всЪх этих предан1ях чувствуется характер песьеглав в качестве демонов, пожирающих трупы. Но, конечно, тип их мог и выродиться. Тогда они становятся простыми людо'Ьдами, гоняющимися за дЬвушками и откармливающими своих жертв. Тучных людей они немедленно с'-Ь-дают, тощих откармливают молоком и ор'Ьхами.
') \\'е51Ьегй, 2иг ХУапйегип^ йег Ьап§оЬаг(1еп (Мёто1ге8 йе ГАса41ёт1е йез 8с1епсе8 йе 51. Рё1егз-Ьоигё 1904).
НаиболЬе лакомым песьеглавы считают мясо женщин и дЪтей. В ЭСТ0Н1И распространена сказка
0 песьеглавах: «Как откармливали женщину». Таким образом в этих предан1ях о песьеглавах явно наблюдаются два слоя: древн'Ьйш1Й, когда песьеглавы выступают демонами смерти, пожирающими трупы, и бол-Ье П03ДН1Й, когда песьеглавы людоЪды, сказочныя
Стоит еще обратить вниман1е на ту роль, какую пещеры играют в современных предан1ях о песьеглавах. То песьеглавы сами живут в пещерах, то люди прячутся при нашеств1и песьеглав в них. Эти пещеры чаще всего рылись на берегу рЬк и так, что нельзя было попасть в пещеру при полноводь'Ь. В сказк1Ь «Три дтЬвушки и песьеглавы» пресл-Ьдуе-мыя д-Ьвушки спасаются в такую пещеру, вход в которую потом закрывается водой. Или же пещеры д'Ьлаются под корнями деревьев. Эти пещеры существуют не только в сказках, но и в д-Ьй-ствительности. Изсл'Ьдователи полагают, что они служили уб-Ьжищем стариков, женщин и д-Ьтей во время войны. Но именно потому, что предан1е постоянно ставит эти пещеры в связь с песьегла-вами, мы ставим вопрос, не являются ли эти пещеры тЬми пом-Ьщен1ями, куда, во время существо-ван1Я обычая предварительных похорон, покойники уносились, чтобы лежать м-Ьсяц, другой, и даже полгода, как разсказывает Вульфстан. У неевропейских народов, соблюдающих обычай предварительных похорон, покойники обыкновенно пом1Ьщаются в пещерах. В двух случаях, правда, упоминаются и поля, служивш1я не то уб-Ьжищем от пресл-Ьдован1Й песьеглав, не то м1Ьстопребыва-н1ем последних: луг Моипатаа на острове Дагэ и торфяное поле в К а г к и 8 в Эстон1и. Очевидно, в данном случае, покойники выносились на указанныя поля.')
Таким образом, свид-Ьтельство Вульфстана об обычаЬ предварительных похорон и предан1Я о песьеглавах открывают новую страницу доистори-ческаго быта балтшских народов.
IV
Другой похоронный обычай, описанный Вульф-станом, конское состязан1е. Прочитывая это описание, нельзя не зам-Ьтить н-Ькоторой спутанности разсказа. Выходит, что им-Ьющ1й лучшаго коня скачет меньшее разстоян1е, чЬм наездник на худшем конЬ. Непонятно также, какое отношение скачки им-Ьют к дому умершаго. Эта неясность об'ясняется на наш взгляд гЬм, что король Альфред не понял Вульфстана. Король Альфред был
') Матер1а.11 о песьеглавах заимствован из рукописно» тетради доктора Николая Буша, директора городской Оий.чютеки Риги, за право пользования которой приношу ему искреннюю благодарность. Ср. также В 1 е-петапп, 1л\1апй18сЬе5 За^епЬисЬ, стр. 258 и 273;
1 п 1 а п (1 1844, стр. 699.
№ 2.
1924
«Б а л т 1 й с к I и Альманах»
17
знаком с обрядом германским, который между прочим описывается и в англо-саксонском эпосЪ «Беовульф^>: «Вокруг кургана скакали могуч1е герои, двенадцать знатных мужей, которые согласно с древним обычаем пЪли пЪсни, оплакивая умершаго и восхваляя короля. Они громко превозносили славные его подвиги и рыцарск1й его облик, воздавая честь его д'Ьян1я.м в словах и стихах подобающим образом».') В таком же дух-Ь и 1ордан в 39 глав-Ь описывает похороны Аттилы: «избранные наЪздники со всего гуннскаго народа ?Ьздили, кружась вокруг того мЪста, гдЬ был положен его труп, на манер игрища и при этом п-Ьли похоронную п^снь, восхваляя его дЪян1я».
Такой же пробег концентрическими кругами вокруг того м-Ьста, гд1Ь лежал покойник, описал и король Альфред. Тогда понятно, что худшая лошадь должна бежать по внутреннему, бол-бе короткому кругу, а лучшая лошадь по вн^Ьшнему, бол-Ье длинному кругу. Но Вульфстан, очевидно, им-Ьл в виду совс'Ьм другое. Ни в БеовульфЬ ни у 1ордана ни словом не говорится о вознагражден1и, которое на-Ьздники получали за свой пробег. Да оно и ясно почему: похоронный обычай германцев вовсе не им-Ьл в виду испытать, чей конь б1Ьжит быстрее. Другое дЪло балт|йск1й обычай, который, очевидно, сводился к испытан1ю лошадей. "Ьздили, разум-Ьется, не концентрическими кругами, а по прямой дорогЬ — как это впрочем явствует даже из неяснаго разсказа короля
Сл1Ьдует еще обратить вниман1е на то, как обращаются с имуществом умершаго: часть пропивается, пока покойник лежит в домЪ, другая распределяется в вид-Ь прем1й между наездниками. Это указывает на совершенно примитивныя поня-т1я о собственности: право наследован1я имущества, очевидно, отсутствует. Существующее индивидуальное право собственности погашается с момента смерти за исключением того оруж1Я и той одежды, которыя сжигаются вмЪсгЬ с покойником. Остальное же поступает в распоряжен1е общества, которое пользуется им, как выше сказано.
Конское состязан|е на похоронах опять возвращает нас к вопросу о том народе, который имел в виду Вульфстан. Очевидно, это был народ, у котораго лошадь играла очень большую роль. Таким народом, по характеристике Генриха Ла-тышскаго, были именно литовцы. В XII главе своей хроники он говорит, что литовцы во время боя на своих быстрых конях летели, согласно своему обычаю, то вправо то влево, то они обращались в бегство, то снова преследовали и ранили весьма многих, метая свои копья. В марте 1205 г. литовская конница в 2.000 чел. выступает против эстов
') Вео^VиИ, стихи .4169-3175.
(IX гл. § 1). В 1211 г. ливы и христ1анская пехота побеждают литовцев и берут в виде добычи много тысяч лошадей {XV гл. § 3). В важных случаях испрашивают конск1й оракул. Когда бал-т|йск1е язычники собираются казнить мисс1онера Теодориха, то в присутств1и народнаго собран1я ведут коня к протянутому поперек пути копью, но конь, желая перешагнуть через копье, поднял ногу, предвещающую жизнь, и Теодорих остался в живых. (1 гл. § 10).
Таким образом, Вульфстан и Генрих ЛатышскШ сходятся в своей характеристике литовцев, как смелых наездников. Если Вульфстан нам сохранил так1е сочные штрихи, как употреблен1е ко-быльяго молока, обычая предварительных похорон и конскаго состязан1я на похоронах, то это об'-ясняется тем, что Вульфстан, будучи сам язычником, не был заинтересован в умалчиван1и языческих обрядов. Другое дело Генрих Латышск1Й, составлявш1й свою хронику а(1 ша^огет Бе! §1о-г1ат. Он весьма скуп на сообщен1я подробностей языческаго культа и даже в вышеприведенном конском оракуле полагает, что конь поднял ногу жизни «по Божьему велен|ю». Наконец, нельзя также упускать из виду, что между Вульфстаном и Генрихом лежит промежуток времени в триста приблизительно лет.
Приведем для полноты еще последн1й отрывок отчета Вульфстана:
«Эсты обладают силой производить стужу; поэтому покойник у них лежит так долго, не подвергаясь разложен1Ю, так как они окружают его стужой. Если поставить два чана, наполненных пивом или водой, они делают так, что жидкость в обоих чанах покрывается льдом, будь ли то летом или зимой».')
В основе этого разсказа лежит существующ|й еще поныне у балт1йских народов обычай оберечь покойника от разложен1я, ставя рядом по обе его стороны по чану с холодной водой. Вот откуда у Вульфстана «два чана с водой» и стужа, которой окружают покойника. Но остальное относится к области вымысла, вызваннаго распространенным на скандинавском севере поверьем, что можно колдовство.ч вызвать ту или другую погоду. При анализе отчета Вульфстана постоянно приходится считаться с недоразумен1Ями, вызванными усвоен1ем разсказов о чуждой народности со старинным своеобразным бытом людьми, выросшими при других обстоятельствах и знакомыми с другими взглядами и обрядами.
Проф. Карл ТШндер.
«Балт1йск1Й Альманах»
№2.
1924
СТИХОТВОРЕН1Я ИВАНА Б-ЬЛОУСОВА.
Я видел в городе зимою, Из-за зеркального окна, Завеянного вьюгой злою, Глядела светлая весна: —
Там за окном, благоухая, Раскрыли венчики цветы, Как в дни ликующего мая Полны чудесной красоты.
Они цвели и не слыхали. Как стонет, воет ветер злой, Их крепко стены защищали, -Тепло им было за стеной . ..
Я видел в городе весною Печальный, хмурый, серый дом. Стоял один он за стеною — Мертво и грустно было в нем.