Балтийский альманах
Шрифт:
Красота должна играть и переливаться разноцветными, яркими, прекрасными огнями во всех гранях жизни, как солнце в огромном многогранном брилл1анте чистой воды. Из каждаго взгляда люд€й, из каждаго их слова, жеста, выражен1Я лица, от каждой мысли их, от всякаго прикосновен1я руки и пальцев их к жизни должны исходить лучи красоты.
Тогда о красоте можно будет сказать, что она есть в жизни. И тогда понятны станут велик1Я слова Достоевскаго.
— Красота спасет М1р.
II.
Подобное расщирен1е понят1я красоты, требова-Н1е, чтобы художественное творчество вышло из тесных сгбн музеев и студ!й и вошло творческою силою во все углы м во всЬ поры жизни, чтобы стало, как говорится, достоян1ем и улиц, и площадей, никак не требует понижен1Я
И Будда, и Сократ, и Христос ходили, именно, по улицам и площадям. По самым глухим углам и проселкам. Обращались к толпе. Говорили к каменщикам и бездомным нищим. И проповедь их оттого не теряла своих ни силы, ни достоинства, ни красоты. Так и дело красоты, всякое художественное творчество. Выведенныя на площадь и улицу искусство и красота не становятся оттого уличными и площадными. Солнце и над болотом, и над грязными лужами остается солнцем. Искусство и красота в данном случае являются как-бы духовным солнцем. Все поры и все клеточки жизни должны быть насыщены красотою, и каждый человек должен быть носителем, воплотителем и апостолом, распространителем красоты.
И тут также не развенчан1е ген1ев искусства. Не свержен1е Рембрандтов, Рубенсов, Роденов, Му-рильо, Донателло, Дюрера и Микель Анджело с их заслуженных престолов. Тут опять под'ем толпы.
«Б а л т I й с к 1 и Альманах»
№ 2. — 1924
самых широких масс народа на высоты геншв ху-дожественнаго творчества. Пр1общен1е вс1Ьх и каждаго к духу красоты, пророками которой были и есть всЬ велик1е художники.
В землю Ханаанскую шли всЬ евреи, но вел их туда пророк Моисей. Такими пророками обетованной, желанной и ожидаемой «страны» красоты, вождями в жизнь, полную художественнаго творчества, и являются ген1и искусства, велик1е художники.
Французск1Й художник Роден прекрасно указал разницу между художниками, ген1ями красоты, и людьми толпы. Он сказал:
— Толпа смотрит, а художник видит.
Житель города смотрит с вершины горы в глубь долины и не различает, кто там движется маленькими точками, а горный охотник или горный пастух смотрят и видят, кто, именно, движется внизу, различают фигуры, даже черты лица.
Так и художники. Это суть люди наибол'Ье тонкой, чуткой, впечатлительной души. Душа их особенно воспр1имчива к явлен1ям, как красоты, так и уродствам жизни. Их коробит, возмущает всякое безобраз1е окружающей действительности. И вм-ЬстЪ с т-Ьм они полны жажды, потребности красоты. Они суть собиратели и распространители красоты. Пророки и апостолы ея.
Считают, что духовный вождь еврейскаго народа, Моисей, поднявшись на вершину Синая, принес оттуда и завещал человечеству две скрижали, и что это были и есть единственный Синай и един-ственныя скрижали. Это не совсем так. Человечество много богаче. Человечество в ген1ях многих народов имеет много Синаев, а в творениях искусства их имеет ряд новых и новых скрижалей, скрижалей красоты.
Увеличительное (зажигательное) стекло собирает разреженную, разсеянную в окружающей атмосфере солнечную теплоту, а затем, сосредоточив ее в себе, собрав отдельные лучи в один пучок, «фокус», зажигает этими собранными лучами, накаливает все, что попадает под вл1ЯН1е его. Так и велик1е художники, ген1и искусства. Они воспринимают в себя всю полноту пониман1я и ощу-щен1я красоты людьми своего народа и своего времени. Воплощают эту полноту ощущен1я красоты в своих произведен1Ях: в картинах, статуях, в П0ЭЗИ1, в музыке, в прекрасных здан1ях. И затем этими произведен1ями охватывают ум, чувства и волю толпы. Передают толпе свои настроен1я, свое м1роощущен1е. Прививают толпе потребность красоты. Поэтому о великих художественных творен1Ях, великих ген1ев искусства смело можно сказать, что они суть скрижали, завещанныя человечеству вдохновен1ем того народа, который
жело и «Сикстинская Мадонна» Рафаеля — скрижали эпохи возрожден1я. Картины Рубенса и художников его школы суть скрижали Фландр1И. Картины Гальса, Хельса и Рембрандта суть скрижали Голландт, и т. д., и т. д., и т. д.
Творен1я великих художников открывают нам душу народов, сынами которых являются ген1и искусства. И что важнее всего, эти творен1я искусства показывают нам душу народов в минуты их вдохновен1я, в состоян1и наивысшаго духовнаго напряжен1я, во всем очарован|и доступной им красоты ума и сердца. Эта красота, выношенная и часто выстраданная ген1ями народов, зачаровывает нас. Облагораживает нас, духовно очищает, освежает. Манит нас за собою на новыя и новыя вершины безпредЬльной, вечной красоты.
Толпа тупа. Слепа. Глуха. Люди толпы сознаются у Пушкина.
«Мы сердцем хладные скопцы».
Толпа не чувствует жажды красоты. Не страдает от грязи и уродства окружающей убогой и дрянной жизни. Толпа барахтается в смрадной жизни, как в навозной луже, и не испытывает брезгливости отвращен1я. /
Ген1и искусства приходят к такой толпе и кричат ей о мерзостях вкруг толпы. Тычут толпу носом в самую гущу смрада жизни. Приводят отупелую толпу «в сознан1е». А когда у людей толпы открываются глаза, когда им самим становится тошно от творимых ими мерзостей, когда им хочется уйти от окружающих смрада и уродства, тогда ген1и искусства с чарующею силою говорят толпе о красоте. Раскрывают тайны красоты. Зовут к красоте. Как солнечным светом, заливают светом, заливают толпу С1ЯН№м красоты.
Отсюда становятся ясными, как сущность искусства, так и цели, задан1я его. р природе искусства о целях и стремлен1ях его "идут из глубины веков страстные споры. Споры безконечные и, надо признать, безплодные. Безплодные потому, что они безжизненные, книжные схоластичные. И ведутся эти споры людьми по натуре чуждыми искусства, не понимающими красоты.
т.
Обратимся к великим художникам, к ген1ям искусства, к их дивным творен1ям. От времен древней Эллады и ранее, вплоть до наших дней и статуи Фид1Я, Донателло, Микель Анджелло, и картины Дж10тто, Беноццо, Гоццоли, Леонардо да Винчи, Теньера, Веласкеза, и храмы Брунелески, Милаццо Векки, Флоренц1и, — все и все согласно и громко говорят, что художники, во-первых, не равнодушные зрители явлен1й и событ1й жизни, которым безразлично зло и добро, уродство и красота. Во-вторых они и не простые «увеселителиг жизни. Они не просто давали красивыя линш.
№ 2. — 1924
«Б а л т I й с к I и Альманах»
31
краски, звуки, слова. Все это для них было только необходимая форма, язык их р'Ьчи, а самая р'Ьчь их всегда была пророческою. Была откровен1ем новой и новой правды, высшей и высшей красоты. Они или клеймили и бичевали уродства жизни, возмущались ими, скорбели, вчдя торжество их, или же вдохновенно пЬли гимны красотЪ. Несли красоту людям, звали людей к красогЬ.
IV.
Как наглядный и убедительный прим'Ьр высо-каго, пророческаго поннман1я искусства ген1ямм-художниками, может служить любое их произве-ден1е. Мы возьмем двЪ небольших картины Рембрандта.
В Париже, в Луврском музее, в зале Рембрандта висят рядом две картины, на первый взгляд как бы не имеющ1Я по содержан1ю ничего общаго между собою. Одна картина: «Мясная лавка», на ней нарисованы больш1е и малые куски мяса разнаго рода. Другая картина: «Христос и ученики в Эммаусе». Что общаго между «Мясною лавкою» Рембрандта и «Христом в Эммаусе»? Как один и тот-же художник мог нарисовать и ту, и другую картину? По этому поводу, если угодно, можно говорить, что художник равнодушен к содержат» своих произведен1Й. Для него важно дать красивую /сартину. А что будет на той картине: «Христос» или «Мясная лавка», — для него безразлично. Так мног1е обычно и говорят. И говорят ошибочно, неспособные проникнуть в глубокий пророческ1Й смысл художественнаго произведения.