Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
Его подельники, не выдержав, сбежали, как и Бьянка. Остались только мы втроём.
***
Теоден Дрейгорн
Стук копыт звучал, словно барабанная дробь, и даже под покровом ночной тьмы Теоден видел, как клубится пыль, поднимаемая лошадьми. Рядом с ним ехал Ронан со своим отрядом, следуя сразу за герцогом, который уверенно вел их в нужном направлении.
Сигнал шел из Бориуса — деревни в четырех часах пути от замка. Само его появление могло означать
Точнее, Теоден был почти уверен, что именно он стал причиной её похищения. Не сдержался, позволил другим заметить свои чувства, вероятно, в тот самый момент, когда они вместе с Талирой ловили Лилеану Муради на преступлении.
С того момента стражники патрулировали все входы и выходы замка, но он не ожидал, что баронессу похитят ночью, через тайные ходы, о существовании которых знали лишь он и вдовствующая герцогиня.
Вернее, должны были знать лишь они двое. На деле же…
Кто помогал брату? После своего чудесного спасения, дарованного обожаемыми руками Талиры, Теоден уволил почти всех слуг замка, оставив лишь тех, кому доверял безоговорочно, и тех, кто служил его матери десятки лет. Но даже это оказалось ошибкой.
Одной из многих, что он совершил за эти дни.
Вместо того чтобы проводить с Талирой каждую минуту, когда её не охраняли его верные люди, он играл в равнодушие. В основном перед Его Величеством, понимая, что монарх ни за что не допустит их союза, узнав про нездоровый интерес Теодена. Не стоило селить Талиру в покои сиятельной Селении — нужно было дождаться их прибытия в Терезию. Эта поездка, без участия Кайроса, была решённым вопросом, не без значительного давления Теодена.
Но он не смог.
Не смог отказаться от её близости.
Возможность находиться рядом, касаться её, вдыхать её аромат, сводила его с ума. Он хотел быть с ней, быть в ней. Хотел доводить её до пика удовольствия, снова и снова, пожирая глазами юное лицо, на котором каждая эмоция была настолько яркой, настоящей, прекрасной. Никакое собственное наслаждение не могло сравниться с этим зрелищем.
Теоден отчаянно, всем сердцем жаждал определённости. Он хотел, чтобы Талира принадлежала ему так же, как он принадлежал ей. Но он откладывал этот разговор, потому что боялся потерять её, если надавит, если потребует ответа.
Без ясности в их отношениях он не мог просить её включать его в свои решения, не мог защитить её. А она, словно назло, принимала совершенно необдуманные, даже безумные решения, не понимая, какой подвергает себя опасности. Она даже не задумывалась над тем, что могла бы попросить у него помощи. Не сказала ни слова о том, что ей угрожают, что на нее уже покушались — в ту самую ночь, когда он упрекал ее в том, что проблемы в семье случаются у всех, но никто не выносит их на потеху публике.
Какой же это казалось глупостью сейчас.
— Дождь начинается, милорд. Вы уверены, что знаете, где искать миледи Талиру? — приблизился к нему Ронан.
Теоден решительно кивнул, продолжая всматриваться
— Да. Мы не можем терять ни секунды. Я точно знаю, где она…
Пока она жива.
С каждой минутой Теоден всё острее осознавал: её держат там специально, чтобы выманить его. Они знали, что он чувствует её сигнал.
Тяжесть на сердце сковывала дыхание, душила. Мрачные мысли, словно черные змеи, проникали в каждый уголок сознания, мешая сосредоточиться, погружая в панику за жизнь и здоровье Талиры.
То, что она жива, совсем не означало, что она в порядке.
Напротив, ее жизнь была в опасности — прямо сейчас, поэтому он и чувствовал сигнал.
— Здесь слишком людно, Ваша Светлость. Для такого времени, — тихо заметил Ронан.
Его чутье было поразительным — Теоден осознал это уже давно и потому назначил его капитаном своей гвардии. Герцог и сам видел это: в Бориусе действительно собралось слишком много людей. Незнакомые всадники, облаченные в плащи, могли бы показаться случайными горожанами тем, кто не понимал, что происходит.
Теоден опустил ладонь в перчатке на рукоять меча, закрепленного на седле.
— Нам нужно возвращаться, Ваша Светлость. Вы в опасности, — тихо добавил другой его стражник, не желая привлекать внимание «случайных прохожих».
— Я не вернусь без миледи д’Арлейн, — зло ответил Теоден.
Без Талиры он не вернется, что бы ни случилось. А дальше… Он наконец сможет объяснить, сказать ей, что ему можно доверять. Что именно он, Теоден, должен быть ее мужчиной.
Он знал, что она обижалась на его невнимание, что она думала, что между ними всё кончено. Талира пыталась поговорить с ним, пыталась назначить встречу. Теоден видел отчаяние и боль в её глазах, в застывшем, словно каменном лице каждый раз, когда он прилюдно игнорировал её.
Но и сам… Он тоже злился. За то, что она подвергала себя опасности, не понимая, в какие глупые и смертельно опасные авантюры ввязывается. За то, что продолжала изображать нормальные отношения с Кайросом, позволяя своему ургову мужу прикасаться к себе, демонстрировать Талиру окружающим, словно редкую драгоценность.
Он злился даже на то, что... сейчас она была свободна. Что могла выбрать любого мужчину, не подарив ему того года в Терезии, который он считал их собственным. Молодая, красивая, богатая, титулованная леди, пусть и разведённая, — великолепная партия для любого аристократа.
За Талирой начнётся настоящая охота.
Даже мысль о том, что она вправе выбрать другого, вызывала в нём тёмные, мучительные чувства, которые он изо всех сил старался подавить.
Но сейчас…
Ничто из этого больше не имело значения. Если с ней что-то случится, Теоден никогда не простит себе этого.
Никогда не простит, что так и не сказал ей.
— Ваша Светлость! — крикнул Ронан, но предупреждение не понадобилось — Теоден уже всё услышал.
Тишину прорезал приглушённый вскрик, затем — звуки борьбы. Кто-то, захлебнувшись, рухнул на землю. Скрип сапог по гравию, звон стали — и ещё один крик, короткий, как удар ножа.