Бегущий по лезвию бритвы
Шрифт:
— Сколько тебе лет, Джо? — спросила Джулиана, разглядывая его смуглое тело.
— Тридцать четыре.
«Значит, ты был на войне». Но Джулиана не замечала у него физических дефектов — мускулистое стройное туловище, длинные ноги. Под ее внимательным взглядом Джо нахмурился и отвернулся.
— Что, нельзя посмотреть? — обиженно спросила она. «Странно, вместе провели ночь, и вдруг — такая стеснительность»,— Мы что, клопы? Не можем быть на свету и должны прятаться по щелям?
Он что-то пробурчал и, как был, в трусах, двинулся к ванной, потирая небритые щеки.
«Это мой дом,— подумала Джулиана.— Я позволила тебе остаться, а ты не разрешаешь
На его плече Джулиана увидела татуировку — синюю букву К.
— Что это? — спросила она.— Имя твоей жены? Конни? Карина?
Джо буркнул:
— Каир.
«Какое экзотическое имя,— подумала она и вдруг почувствовала, что краснеет,— Я просто дура!»
Итальянец, тридцати четырех лет, из нацистской части континента... Ну, конечно, он был на войне, сражался на стороне Оси. Воевал в Каире, а татуировка — символ кампании, знак совместной победы над британо-австралийской армией генерала Готта. Выходит, Джо служил в африканском корпусе Роммеля.
Выйдя из ванной, Джулиана прошла в спальню — заправить кровать. Руки не слушались.
На стуле аккуратной стопкой лежали пожитки Джо: одежда, маленький саквояж, кое-какие мелочи. Ей бросилась в глаза коробочка наподобие футляра для очков.
«Ты и в самом деле сражался под Каиром,— подумала Джулиана, открыв коробочку и увидев Железный Крест второй степени с выгравированной надписью: “Каир” и датой: 10 июня 1945,— Такую награду получили не все, а только самые доблестные. Интересно, что ты там натворил... Тебе ведь было тогда лет семнадцать...»
Когда Джулиана извлекла орден из бархатного футляра, в дверях показался Джо. Она даже подскочила, заметив его. Но он не рассердился.
— Я только посмотрела,— виновато произнесла Джулиана.— Никогда не видела такой награды. Тебе ее сам Роммель вручил?
— Генерал Байерляйн. Роммеля к тому времени послали в Англию добивать британцев.— Он говорил спокойно, но машинально водил скрюченными пальцами от лба к затылку, будто расчесывал волосы. Это было похоже на хронический нервный тик.
— А ты мне расскажешь про Каир? — спросила Джулиана, когда Джо вернулся в ванную.
За бритьем и после, моясь под душем, Джо скупо рассказал ей о войне. Но его история была не из тех, которые любила слушать Джулиана.
Когда двое его старших братьев отправились в Эфиопию, он, тринадцатилетний мальчишка, вступил в Милане в молодежную фашистскую организацию. Позже братьев зачислили в знаменитую артиллерийскую батарею майора Рикардо Парди, а вскоре после начала Второй мировой к ним присоединился и Джо. Они дрались под командованием фельдмаршала Грациа-ни. Техника, особенно танки, у них была хуже не придумаешь. Британцы расстреливали их как кроликов, даже старших офицеров. В бой танки ходили с мешками песка на башне — иначе люки распахивались от тряски. Солдатам майора Парди приходилось собирать неразорвавшиеся снаряды, чистить их и снова пускать в дело. Однако в сорок третьем батарея остановила отчаянное танковое наступление генерала Уовелла.
— А твои братья живы? — спросила Джулиана.
Его братьев в сорок четвертом задушили проволокой британские коммандос из «Лонг рэндж дезерт груп» [43] , которые устраивали диверсии в тылах Оси. В конце войны, когда стало ясно, что союзники проиграют, они дошли до последней степени фанатизма.
—
— Хотел бы я увидеть, как англичанам воздают сполна за Африку, — хладнокровно ответил Джо.
43
Диверсионно-десантное подразделение британских ВС, предназначавшееся для действий в пустынях.
— Но ведь... прошло восемнадцать лет,—сказала Джулиана — Я знаю, британцы много всяких ужасов натворили, но...
— Все говорят о зверствах нацистов над евреями,— проворчал Джо,— но англичане были хуже зверей. Взять хотя бы битву за Лондон,— Помолчав, добавил: — Видела бы ты их огнеметы... видела бы, как горят фосфор и нефть, как вспыхивают лодка за лодкой... Мне попадались обугленные трупы немцев-десант-ников... А трубы под водой, зажигающие, казалось, само море! А массированные налеты бомбардировщиков на беззащитные города, благодаря которым Черчилль надеялся добиться перелома в конце войны... А то, что осталось от Гамбурга, Эссена...
— Давай не будем об этом, — перебила его Джулиана из кухни, где жарила ветчину. Она включила маленький пластмассовый приемник фирмы «Эмерсон», подаренный ей на день рождения Фрэнком.— Сейчас приготовлю что-нибудь поесть,— Она покрутила ручку, пытаясь найти легкую музыку.
— Взгляни-ка,— сказал Джо из спальни. Он сидел на кровати, рядом стоял раскрытый саквояж. Ухмыляясь, он достал старую, потрепанную книгу, видимо, побывавшую во многих руках,— Иди сюда. Знаешь, что пишет один человек? Вот тут.— Он ткнул пальцем в книгу,— Это довольно забавно,— Он схватил ее за руку и заставил сесть рядом.— Хочу тебе почитать. Предположим, они бы победили. Как бы это выглядело? Незачем ломать голову, этот парень обо всем за нас подумал,— Джо раскрыл книгу и стал медленно переворачивать страницы,— Вся Европа под контролем Британской империи. И все Средиземноморье. Италии нет и в помине, Германии тоже. До самой Волги — только бобби, смешные солдатики в высоких меховых шапках, и власть короля.
— По-твоему, это было бы плохо? — тихо спросила Джулиана.
— А ты читала эту книгу?
— Нет,— Джулиана наклонилась, чтобы рассмотреть обложку,— Но слышала. Ее читали очень многие. Мы с Фрэнком... с моим бывшим мужем, часто размышляли о том, что было бы, если бы союзники победили в войне.
Джо как будто не слышал ее. Он смотрел в книгу.
— А знаешь, почему побеждает Англия? Как ей удается одолеть Ось?
Джулиана отрицательно покачала головой, чувствуя, как в душе сидящего рядом человека закипает злость. У него задрожал подбородок. Джо часто облизывал губы, запускал пятерню в волосы... и вдруг хрипло произнес:
— У него Италия предает Ось.
— Ого! — воскликнула Джулиана.
— Италия переходит на сторону союзников. В результате перед англосаксами открыто, как он пишет, «мягкое подбрюшье Европы». Впрочем, неудивительно, что он так считает. Всем известна трусость итальянских солдат — едва завидев британцев, они давали деру. Горькие пьяницы, разгильдяи. Драться не любят и не умеют. Этого парня...—Джо закрыл книгу, взглянул на обложку,— ...Абендсена, я не виню. Он писал то, что подсказывало воображение, выдумывал мир, в котором Ось — проигравшая сторона. А как бы еще она могла проиграть, не предай ее Италия? — Голос дрогнул.— Всем известно, каким паяцем был дуче.