Белый олень. Часть 1
Шрифт:
Я возьму количество карт по числу островов и ещё добавлю управляющие карты, от сочетания которых будет зависеть переход островов из рук в руки.
Чтобы преуспеть в Игре, необходимо тренировать ум и память.
Я изготовлю два одинаковых стола для перемещения карт между игроками. Сколь далеко бы они ни находились друг от друга, ходы будут совершаться мгновенно. Не буду описывать здесь, как я это сделаю, потому что к правилам Игры это отношения не имеет [20] .
20
Эта
Дим Фо, “Правила Игры”
Клеть
Касьян находился в каменном мешке. Под ногами хлюпала вода. Очень высоко было крошечное окошечко, забранное решёткой, сквозь него проникала толика света. Стены мешка поросли мхом и лишайником.
Судя по всему, темница была ниже уровня Талы.
С краю стоял низкий топчан, который был чуть посуше, чем всё остальное. Касьян присел на него. Из щели в каменной кладке напротив высунулась крыса, пискнула и неторопливо всунулась обратно.
В окошечке появилось лицо стражника.
— Эй! — крикнул Касьян.
— Чего тебе?
— Можешь растолковать, что я сделал?
— Натворил ты дел, парень, — укоризненно покачал головой стражник. — Тебе теперь из Клети только на плаху.
— Каких дел? Я только на карты посмотрел. Кто была эта девушка?
Стражник присвистнул, посмотрел на него как на дурачка.
— Откуда ж ты такой взялся? Это царевна Стасия.
Он исчез. Потрясённый Касьян остался один со своими мыслями.
Значит, это место называется Клеть. Подходящее слово.
Надо же было попасть в такую историю на первом шагу во дворце. Что теперь будет? Предупреждал же Ириней — будь во дворце осторожнее, чем в лесу со зверями дикими.
Да, о зверях. Касьян вдруг вспомнил, где он такой взгляд видел, как у вошедшего. У тигра, которого он убил в Вехах, тоже были глаза цвета лесного мха. Глаза хищника.
Царевна Стасия! А тот человек, стало быть, Аристарх Седьмой, государь Трилады. В ужасе Касьян опустил лицо в ладони.
И всё-таки, что же он сделал то? Почему царь был в таком бешенстве?
“Ты клялась не прикасаться к картам…”
“Тут играли вчера, убрать забыли…”
Играли…
Игра!!!
Он понял.
Игра на острова Талаяма.
Почему-то Ириней не рассказывал, какая это Игра, а сам он тоже не спрашивал. А зря.
Стасия просто использовала его, чтобы сделать ход.
Небеса светлые, ну и глупость же! Взбалмошная девчонка из-за какого-то каприза решила сделать ход приглянувшейся ей красивой картинкой. Но он-то… мог бы понять, мог бы догадаться…
Какие могут быть последствия этой выходки для Трилады, да и для него самого? Сколько островов
Пока Касьян предавался отчаянию, дворец наполнился шёпотом.
— Шесть островов сразу, — летел по дворцу шёпот, перелетал из уст в уста, колыхал гардины, тревожил пыль на золотой лепнине. — Шесть островов!
Аристарх Седьмой стоял над игровым столом. На нём лежало семь карт. Одна — та самая дама, которую столь неосторожно бросил Касьян. Остальные — такие же серебристые, с тщательно прорисованными островами, со всеми их заливами и мысами, скалами и прибрежными песчаными полосами. На одном острове возвышался маяк. Маяк!
На лице Аристарха отображалась быстрая смена выражений — гнев, досада, радость, удивление, восхищение, снова досада. Наконец, смешная сторона происшедшего взяла верх. Он расхохотался.
Почтительно стоящий чуть позади старичок в синем кафтане тоже позволил себе улыбнуться. Очень тонко.
Если бы царь разгневался, он так же повторил бы его настроение, подобно зеркалу.
Аристарх сгрёб карты со стола, развернул их веером, выставил перед собой, повернул так и этак, любуясь.
— Ты погляди, какая красота!
— Получилось очень удачно, — вежливо подтвердил старичок.
Звали его Ольтем, и был он дворцовым управляющим. Невысокий, лысоватый, он знал наизусть все предметы во дворце, и мог бы их перечислить с закрытыми глазами. Он строил новые помещения, следил за приёмами и трапезами, расселял царёвых гостей, добывал статуи, гобелены, причудливые растения для сада, распоряжался прислугой, поварами и даже немного стражей.
Он был незаметен и незаменим.
Ольтем оказался здесь в малой должности ещё при деде Аристарха, потом возвысился при его отце, сохранил положение при Юталле, остался на прежнем месте при Аристархе, а дальше он не загадывал — там видно будет.
Он был частью дворца, такой же неизменной, как башня Брана.
— Удачно? Ты, как всегда, скромен. Да, было бы нелепо казнить мальчишку за такую добычу. Тем более, что его Стасия подбила.
— Царица Аннела не одобряет поведение царевны Стасии, — мягко заметил Ольтем.
— А кто одобряет поведение царевны Стасии? — громогласно вопросил Аристарх, продолжая рассматривать карточный веер в руке. — Хотя эта её выходка оказалась небесполезна, надо сказать.
— Войско ее любит.
— И пускай себе любит, — отмахнулся царь. — Пока от того вреда нет.
— На мой взгляд — тоже. — Ольтем пошевелил губами. — Но это обстоятельство заставляет беспокоиться царицу Аннелу.
— Царица Аннела слишком много беспокоится. Стасия, конечно, будет наказана, посидит недельку в Бране. Но войско её от этого не разлюбит.
Аристарх многозначительно посмотрел на собеседника и добавил:
— Лучше бы Аннела думала, как унять высокомерие Гателия, а то в один прекрасный день действительно начнутся неприятности с войском.
Ольтем чуть заметно кивнул.