"Большой Брат": Ходячие Мертвецы. Второй сезон
Шрифт:
ШЕЙН: Ну не обсуждаем голосование же! Сто двенадцать дней без карцера – мой рекорд на шоу, не смейте его ломать!
ГАРЕТ: (берет следующий конверт) “Привет всем участникам и персонально Большому Брату! Мерл, болею за тебя с первого сезона, на этой передаче ты самый яркий персонаж, не согласна с многими твоими действиями, что не делает их менее зажигательными. Так держать, сила Диксонов!”
МЕРЛ: Да, цыпа!!
ГАРЕТ: “...Гарет, друг, тебе пора домой, отбивать малышку Бет у Зака”. (подняв глаза) Зака?
ШЕЙН:
ГАРЕТ: А, ясно. Я уж подумал, там и второй нарисовался.
МЕРЛ: Держите меня семеро, тощий на ревность исходит!
ГАРЕТ: Я? Нет. Мне-то что? Те мои слова ничего не меняют. Я говорил и буду говорить, что жизнь на шоу и жизнь за его стенами – две разные вещи. (читает дальше) “Мишонн, сложно тебе с мальчишками? Признайся честно, кто самый большой свин?”
МИШОНН: (задумавшись) Не знаю даже. Если так подумать, Шейн не любит убираться, но он и свинячит редко. Гарет аккуратист. Так что... извините, ребята. Мерл и Дэрил что в доме, что на природе.
МЕРЛ: Дай отдохнуть от фюрера-то!
ДЭРИЛ: Хватит уже так Кэрол называть!
МИШОНН: А вообще с того дня, как все решили не стесняться пукать на людях, я уже ничему не удивляюсь.
ШЕЙН: Ну знаешь, мы тебя тоже приглашали. Не надо теперь делать вид, что самая приличная.
МЕРЛ: (оглушительно пукает)
МИШОНН: Проблема не в звуках, а в запахах, и вы все это знаете!
ГАРЕТ: “Шейн, трогает твоя любовь к Лори, но скажи, смог бы ты жить с ней на шоу? Удачи тебе, ты на втором месте после Мерла!”
ШЕЙН: Где? В рейтингах?!
МИШОНН: Я думаю, в сердце автора письма.
ШЕЙН: Черт... В смысле, спасибо. Это тоже круто. С Лори на шоу... Не надо ей на шоу. Лори слишком...
МЕРЛ: Склочная!
ШЕЙН: Нет. Волнительная. Не надо ей столько нервничать.
ГАРЕТ: “Дэрил, последний в письме, но не последний по симпатиям. Не задумывался о том, что за маской зайца прячется [цензура]? Всем добра, не ссорьтесь, Мерлу победы!”
Дэрил настороженно сверлит взглядом письмо.
ДЭРИЛ: Прячется кто?
ШЕЙН: Кэрол, что ли? Не, а зачем еще цензурить?
МИШОНН: Это точно не девчонка. Голос мужской. Хотя мне сначала казалось, что это Гленн и Мэгги меняются.
ШЕЙН: Да тот голос через чертову маску хрен различишь!
МЕРЛ: Давно уж понятно, кто сидит под этой маской.
Делает торжественную паузу.
ШЕЙН: (не выдержав) Ну?!
МЕРЛ: Наемный, сука, рабочий Большого Брата! Не, ну хорош везде заговор искать. Засранцу платят за то, чтобы он нас доставал.
ДЭРИЛ: Он нас знает. Разговаривает так, как будто нас знает.
МЕРЛ: Узнаешь ты, что под этой маской мистер Панамка или черный бро, и что? Легче станет? БэБэ только и хочет, чтобы ты велся на его подколы. Вперед, че. Ублажай козлину.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Мерл, у тебя ко мне что-то личное? Ты все утро
МЕРЛ: (хлопнув ладонями по столу) Да, бля, у меня к тебе что-то личное, скользкая ты скотина! Я всю ночь тут кое о чем думал...
ГАРЕТ: Ох, умоляю. Всю ночь храпел, как паровоз.
МЕРЛ: ...Ты ж, сука, знал, что я безделушку губеровскую потырил. Подсмотрел, извращенец проклятый. И сестренку мою нарочно выселять кинулся. Хрен бы ты так просто от него избавился, у тебя ж там рейтинги-хуейтинги. Тебе нужно было, чтобы старина Мерл Диксон прогнулся так, как тебе хочется. Драмы тебе не хватило за эту неделю, да?
ШЕЙН: Мужик, вот хрен ли ты переживаешь? Молчал бы – и рейтинги как раз у тебя бы росли.
МЕРЛ: В жопу такие рейтинги. Мне от Большого Брата подачки не нужны. Вздумал из меня героя насильно делать, да? Если кто там (тычет пальцем в камеру) уссывается от умиления, то вот вам мое послание.
МИШОНН: О нет. Он сейчас покажет задницу.
МЕРЛ: (встает на табуретку)
ГАРЕТ: Мы же завтрака...
МЕРЛ: (спуская штаны и поворачиваясь задом к камере) Че как, зрители?!
Дэрил молча хватает сковородку с недоеденной овсянкой и хреначит Мерла по заднице.
МЕРЛ: (чуть не падая с табуретки) Нахер я тебя вытащил оттуда, не пойму!
ДЭРИЛ: Успокойся. Истеричка, бля.
МЕРЛ: Истеричка на нас щас через камеры смотрит и кумекает, что бы ему такого придумать, чтобы все разрыдались. Помяните мое слово, завтра лысого утопят в озере, лишь бы шоколадка поплакала.
МИШОНН: Не стану я плакать. Хотя будет не очень весело, конечно.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Мерл, мне жаль, если я тебя расстроил. Хотя в этом и состоит моя работа. Но конкретно эту твою обиду я не планировал. Мне просто хотелось, чтобы все вы стали немного ближе друг к другу.
МЕРЛ: (молча показывает фак в камеру)
ГАРЕТ: Концерт окончен? У нас тут еще одно письмо. Держи, Шейн, это тебе.
Шейн хватает конверт.
ШЕЙН: “Привет, ребята! Это письмо прошу прочитать того, у кого сейчас находится слабо. Привет, Большой Брат! У меня вопрос непосредственно к тебе. А слабо тебе исполнить одно любое желание каждого из оставшихся участников? P. S. Шейн, ты крут! Не унывай. Дерил, ты нужен группе! Мерл красавчик, Мишонн, держи всех в узде! Гарет, как настроение? Всех люблю!”
ГАРЕТ: Какое может быть настроение после задницы Мерла Диксона, воссиявшей над моей кастрюлей с овсянкой?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Большого Брата нельзя брать на слабо.
ШЕЙН: (почесывая затылок) Так-то нечестно. Даже если бы можно было. “Слабо” – мое, я им распоряжаюсь как хочу. И если я что вслух прочел, это не значит, что я кого-то на слабо беру.
Задумывается.
ШЕЙН: А чего тебе стоит, Большой Брат?
МИШОНН: Да, БэБэ, после того, что ты нам устроил, одно желание – это мелочь.