Божественная комедия

Алигьери Данте

₇

Лучи нам били в середину носа, Затем что мы к закатной стороне Держали путь по выступу утеса,

₁₀

Как вдруг я ощутил, что в очи мне Ударил новый блеск, струясь продольно, И удивился этой новизне.

₁₃

Тогда ладони я поднес невольно К моим бровям, держа их козырьком, Чтобы от света не было так больно.

₁₆

Как

от воды иль зеркала углом Отходит луч в противном направленье, Причем с паденьем сходствует подъем,

₁₉

И от отвеса, в равном отдаленье, Уклон такой же точно он дает, Что подтверждается при наблюденьи,

₂₂

Так мне казалось, что в лицо мне бьет Сиянье отражаемого света, И взор мой сделал быстрый поворот.

₂₅

«Скажи, отец возлюбленный, что это Так неотступно мне в глаза разит, Все надвигаясь?» — я спросил поэта.

₂₈

«Не диво, что тебя еще слепит Семья небес, [749] — сказал он. — К нам, в сиянье, Идет посол — сказать, что путь открыт.

₃₁

Но скоро в тяжком для тебя сверканье Твои глаза отраду обретут, Насколько услаждаться в состоянье».

749

Семья небес — ангелы.

₃₄

Когда мы подошли: «Ступени тут, — Сказал, ликуя, вестник благодати, — И здесь подъем гораздо меньше крут».

₃₇

Уже мы подымались, и «Beati Misericordes!» [750] пелось нам вослед И «Радуйся, громящий вражьи рати!»

₄₀

Мы шли все выше, я и мой поэт, Совсем одни; и я хотел, шагая, Услышать наставительный ответ;

750

«Beati misericordes!» (лат.) — «Блаженны милостивые».

₄₃

И так ему промолвил, вопрошая: «Что тот слепой романец разумел, О «доступе другим» упоминая?»

₄₆

И вождь: «Познав, какой грозит удел Позарившимся на чужие крохи, Он вас от слез предостеречь хотел.

₄₉

Богатства, вас влекущие, тем плохи, Что, чем вас больше, тем скуднее часть, И зависть мехом раздувает вздохи.

₅₂

А если бы вы устремляли страсть К верховной сфере, [751] беспокойство ваше Должно бы неминуемо отпасть.

₅₅

Ведь

там — чем больше говорящих «наше», Тем большей долей каждый наделен, И тем любовь горит светлей и краше».

₅₈

«Теперь я даже меньше утолен, — Ответил я ему, — чем был сначала, И бóльшими сомненьями смущен.

751

К верховной сфере — к Эмпирею, высшему из небес, обители божества.

₆₁

Ведь если достоянье общим стало И совладельцев много, почему Они богаче, чем когда их мало?»

₆₄

И он в ответ: «Ты снова дал уму Отвлечься в сторону земного дела И вместо света почерпаешь тьму.

₆₇

Как луч бежит на световое тело, [752] Так нескончаемая благодать Спешит к любви из горнего предела,

752

Световое тело — то есть тело, способное воспринимать световые лучи.

₇₀

Даря ей то, что та способна взять; И чем сильнее пыл, в душе зажженный, Тем большей славой ей дано сиять.

₇₃

Чем больше сонм, любовью озаренный, Тем больше в нем благой любви горит, Как в зеркалах взаимно отраженной.

₇₆

Когда моим ответом ты не сыт, То Беатриче все твои томленья, И это и другие, утолит.

₇₉

Стремись быстрей достигнуть исцеленья Пяти рубцов, как истребились два, Изглаженные силой сокрушенья».

₈₂

«Ты мне даруешь…» — начал я едва, Как следующий круг возник пред нами, И жадный взор мой оттеснил слова.

₈₅

И вдруг я словно был восхищен снами, Как если бы восторг меня увлек, И я увидел сборище во храме;

₈₈

И женщина, переступив порог, С заботой материнской говорила: «Зачем ты это сделал нам, сынок?

₉₁

Отцу и мне так беспокойно было Тебя искать!» Так молвила она, И первое видение уплыло. [753]

₉₄

И вот другая, болью пронзена, Которую родит негодованье, Льет токи слез, и речь ее слышна:

753

Мария, найдя через три дня своего пропавшего сына, двенадцатилетнего Иисуса, беседующего во храме с учителем, говорит ему кроткие слова (Евангелие).