Брат, мой брат

Вкуфь Вера

Я убрала со лба мокрую чёлку, вслед за Витьком ступая на лестничный пролёт.

То ли освещение, то ли ещё что придавало сейчас моему брату некую монументальность. Словно он — жрец какой-нибудь древней религии, и сейчас восходит по ступеням к храму. Только что он будет делать, когда дойдёт до последней ступеньки? Попросит что-то у богов или принесёт им кровавую жертву?

Бр-р. Я даже ненароком отстала, нарочито тихо перебирая ногами по каменным ступенькам.

— Ну? Ты чего? — обернулся Витька, и в неровном свете из-за теней лицо приобрело

какое-то жёсткое выражение. Честно, мне сейчас очень хотелось, чтобы открылась какая-то квартирная дверь, иначе у меня напрашивалось ощущение, что это всё — начало какого-нибудь триллера.

Две зелёные молнии обрушились на меня из-за угла совершенно неожиданно. Вернее, даже зашипели и метнулись с такой скоростью, словно они — лазеры.

Чёрная пушистая тень, словно домовой, мелькнула по светлой плитке. Рыком ударилась о Витьку и отрекошетила в перила.

— А-А! — мне оставалось только, вздёрнув руками, метнуться в сторону, чтобы не столкнуться с этой хренью.

Мохнатое создание, остановившись на нижней ступеньке, обернуло ко мне голову и скользнуло хвостом вокруг коротких, мощных лап.

Это оказалась крупная чёрная кошка, приклонившаяся к низу и с некоторой опаской воззрившаяся на нас. Видимо, мы с Витькой её напугали, согнав с места, и теперь она под шумок собиралась прокрасться куда-нибудь ещё.

Решив, что ничего мы ей не сделаем (или в крайнем случае она нас запросто победит — мы не выглядим брутальными), кошка бесшумно засеменила к одной из дверей и уселась на резиновый коврик. Всё ещё поглядывая на нас зелёным.

— Может, в квартиру позвонить? — спросила я вроде как у Витьки, но на самом деле, наверное, у кошки.

Они с Витьком, сообща, согласились с моей идеей. И всё-таки я с некоторой опаской подходила к животному. Судя по породе оно — перс, а у таких характер вроде как не сахар, иначе бы её, наверное, никто не выпустил на самовыгул. Так что к кнопке звонка я тянулась бочком.

На глубокий звон за деревянной дверью сразу послышалось движение, от которого кошка пришла в движение. И, стоило двери открыться, животное с хозяйским видом исчезло в недрах квартиры. А вот открывший двери на пороге остался.

— Здравствуйте, — не спеша поздоровался он — мне показалось, окидывая при этом меня взглядом.

Парень примерно нашего с Витькой возраста, со светлыми волосами и такими же глазами. В широкой домашней футболке и спротивных штанах на кулиске вокруг пояса.

— У вас тут кошка потерялась, — сразу и в лоб сообщила я причину визита.

— Она не потерялась, — ответил незнакомый сосед моей шее, — просто вышла на прогулку.

— Ей надоело гулять, — присоединился к беседе Витька, спускаясь на несколько ступенек вниз. — И она очень попросилась домой.

— Так и попросилась? — насмешливо сощурился парень.

— Так и попросилась, — даже не подумал улыбнуться Витёк.

Их секундная перестрелка взглядами закончилась тем, что парень моргнул первым. И мы — все втроём — нарочито вежливо распрощались друг с другом.

—

Дурацкая кошка, — сообщил мне Витька, когда мы уже подходили к своей двери. — Бешеная какая-то…

Я согласилась.

Когда мы открыли дверь и зашли в квартиру, то в первые минуты всё казалось там вполне себе нормальным. Сумрачная темнота в коридоре и комнатах была обусловлена пасмурной погодой и не более того. Но когда Витька зачем-то зашёл в самую маленькую комнату, и оттуда раздалось задумчивое «Мари-ин!», я начала что-то подозревать…

— Ты что, окно забыла закрыть? — спросил Витька, стоило мне зайти, глядя куда-то себе под ноги.

Проследив направление его взгляда, я тоже увидела небольшой тазик, доверху наполненный водой. Вернее, тазика не было — только вода.

Пол в этой квартире очень неровный — и из-за возраста постройки, и из-за не слишком высокого качества оной. Но обычно если не приглядываться и привыкнуть, то всё кажется нормальным. И только сейчас, когда слой пола до предела залит натёкшей из открытой форточки воды, видно, что тут, оказывается, можно устроить небольшой бассейн. На которой глубокомысленно и смотрел Витька.

— Ой, а ты, можно подумать, не забыл окно закрыть! — сразу пошла в атаку я. Потому что действительно забыла про эту мелкую форточку, когда уходила из дома. И быстренько перевела тему:

— Кто, говоришь, у нас соседи с низу?

— Сейчас не знаю, а раньше была та бабка, которая бормотала проклятья в розетки и ходила по подъезду с церковной свечой.

— Вот чёрт! — вырвалось у меня, когда я уже неслась в ванну за тряпкой.

Та злобная старуха, с которой опасалась связываться даже бабушка, когда была жива — это аргумент за то, чтобы как можно скорее устранить любые следы потопа. Тем более, что скорее всего к соседям снизу всё равно просочилось — просто ветер бил как раз в сторону этого окна, и дождевой воды накопилось для этого предостаточно.

— Если у них ещё и ремонт с натяжным потолком, то мы не расплатимся, — между делом сообщил брат, притаскивая откуда-то полотенце и с ходу накрывая им лужу. Полотенце в середине потонуло.

— Витя, ты не помогаешь! — сообщила, отжимая тряпку в притащенное ведро, я, хотя Витя вроде как и помогал.

Я взмокла, и с каждым движением казалось, что мы просто развозим воду по половицам, и меньше её совсем не становится. Хорошо хоть Витька догадался закрыть форточку, и новой не натекает.

В процессе очищения пространства я в полной мере ощутила значением выражения — «как корова на льду», потому что коленки мои нещадно разъезжались в стороны, а на руки вообще, оказывается, нельзя было опираться — тряпка проскальзывала. Ладно, хоть Витька, елозящий рядом, оказался не в лучшем положении — мокрый пол в бабушкиной квартире был очень гладким. Как только бабушка не поскальзывалась?

Время работало против нас — кажется, вода всё равно просачивалась вниз. Так что я почти не обращала внимания, когда натыкалась на Витьку. А потом обращала.