Бросок Венеры
Шрифт:
– Её, как оказалось, там и не было. Она ночевала в рабских спальнях.
Я подошёл к окну и внимательно вгляделся.
– Интересно, как убийцы забрались на террасу? Ведь она окружена высокой стеной.
– Наверняка они учли это. Пройти обычным путём они не могли из-за Филона, а по бокам стена примыкает к дому. Та же часть стены, что окружает внутренний двор, имеет выход в небольшой переулок. Там есть ворота, они всегда надёжно заперты. Но убийцы наверняка пробрались именно из переулка.
Я кинул.
– А эта стена, похоже, слишком высока, чтобы человек
– Ты и это хочешь проверить? – вскинул брови Копоний.
– Не стоит. Я полагаю, что убийц было по меньшей мере двое, и они помогли друг другу перелезть через стену. А твои соседи что-нибудь видели?
– Мой внутренний двор ни одному из соседей не виден, а переулком никто не пользуется. Вряд ли кто-нибудь мог что-то видеть, если только не стоял на крыше – что, согласись, маловероятно в холодную январскую ночь. А если бы что-то и увидел, то наверняка сказал бы мне. Я в добрых отношениях с соседями, и все они потрясены этим убийством.
Я прошёлся по комнате, провёл пальцем по крюкам в стенах.
– Значит, девушки-рабыни в ночь убийства не было с Дионом.
– Я же говорю: она спала вместе с прочими рабами.
– Я могу поговорить с ней?
– Увы, нет, - покачал головой Копоний.
– Почему же?
– Я продал её работорговцу здесь, в городе.
– С ней было что-то не так?
Копоний заколебался.
– После того, что сделал с ней Дион, она больше не годилась, чтобы прислуживать в доме.
– Ты имеешь в виду, что ей был причинён какой-то вред?
– Нет, конечно. Разве что несколько синяков да следов от ремня, которые бы скоро исчезли. Возможно, шрам-другой – но их было видно, только если её раздеть. Но всё же это имущество было повреждено. Не стоило держать её в домашнем хозяйстве, намного лучше было продать. Наверняка новый владелец найдёт ей применение, и, возможно, её ценность даже возрастёт после уроков Диона. – Он пожал плечами. – Я никогда не собирался превращать девушку в рабыню для удовольствий, но таково, видимо, было желание Судьбы.
– Или Диона, - у меня пересохло во рту.
– Эта тема мне не слишком приятна, - отозвался Копоний. – Однако беседа и в самом деле утомила меня. Думаю, ты и так уже узнал больше, чем следовало.
– Точнее говоря – больше, чем я хотел бы знать.
– Тогда, видимо, тебе уже пора. Я позову раба, он тебя проводит, - Копоний хлопнул в ладоши.
Подбежавший раб оказался Филоном, но Копоний этого не заметил. К концу нашего разговора он сильно помрачнел. Даже не попрощавшись со мной, он подошёл к окну и стал смотреть на залитый солнцем двор, машинально поигрывая сломанным замком.
В атриуме я положил руку на плечо Филона и отвёл его в сторону.
– Как зовут ту девушку-рабыню, о которой мы говорили?
– Зотика. Но здесь её больше нет.
– Я знаю. Ваш хозяин продал её работорговцу. Ты случайно не знаешь, какому именно?
Раб колебался. Он посмотрел на меня, затем оглянулся на тёмный коридор, закусил губу.
– Хозяин продал её торговцу, который ведёт дела на улице Серповщиков, - сказал он наконец. – Его имени
Я кивнул.
– Давай-ка я ещё раз всё проверю, чтобы не было ошибки. Значит, когда ты вошёл в спальню и увидел Диона мёртвым, он был один. Зотики с ним не было.
– Именно так.
– А что произошло перед этим?
Он уставился на меня, потом снова оглянулся на коридор.
– Ну хорошо, почему бы и не сказать? Бедняжку всё равно уже не вернуть. Да, в ту ночь, ещё до убийства, Зотика была с Дионом. Он вернулся в дом в довольно смешном виде, наряженный – хочешь верь, хочешь нет – в женскую столу, а настроение у него тогда было ещё хуже, чем обычно. Дион высокомерно поглядел на Зотику и велел ей прийти в его спальню. «Чтобы помочь ему снять женскую косметику», - съязвила тогда одна из служанок. «Нет – просто чтобы помочь ему снять», - заметила другая. Служанки вообще-то не питали симпатии к Зотике, потому что она была самой юной и привлекательной из них. С другой стороны, они были рады, что Дион выбрал для себя именно её – и, значит, им это уже не грозило.
– Значит, Дион пошёл в свою комнату, прихватив с собой девушку.
– Да, но позднее он её, видимо, отослал.
– Почему ты так решил?
– Вся прочая домашняя прислуга легла спать. Я караулил у главного входа. Вдруг я услышал в коридоре какой-то звук и пошёл взглянуть, в чём дело. Зотика шла по атриуму, далеко от спальни Диона. Она была совершенно голая, а платье держала в руках – и рыдала, закрывая лицо.
– Держала платье? Почему же она его не надела?
– А ты как думаешь? Я склонен считать, что старик сорвал с неё это платье, и так разодрал, что надеть его было уже невозможно. Я спросил Зотику, что случилось, но она только покачала головой и побежала к спальням рабов. Тогда я решил, что Дион закончил все дела с ней раньше обычного, и при этом был ещё более жесток, чем всегда.
– Это было задолго до того шума, который произвели убийцы?
– Да, прошло довольно много времени.
– Но ведь когда ты услышал тот грохот и пошёл в комнату Диона, то решил, что он, возможно, ещё развлекается с Зотикой…
Филон пожал плечами.
– Я предположил, что она вернулась к нему. Но это было не так. В то время, когда мы ломали дверь, Зотика вместе с прочими девушками спала в рабских спальнях. Это совершенно бесспорно. Войдя туда, она разбудила нескольких рабынь своим плачем, и потом ещё долго рыдала, не давая им спать, даже когда они пригрозили побить её. Я полностью уверен: когда Дион был убит, она находилась в рабской спальне.
– Я всё больше убеждаюсь, что мне необходимо поговорить с ней. Скажи, а когда ты вломился в спальню Диона – что именно увидел?
Филон задумался.
– Кресло и столы были опрокинуты, оконные ставни распахнуты. Дион лежал на ложе, мёртвый.
– А как ты узнал, что он мёртв?
– Мне было достаточно поглядеть на его лицо! – воспоминание заставило Филона побледнеть. – Такое зрелище: его глаза, и открытый рот, и на лице – ужас, как будто он увидел морду Цербера…
– Ужас, говоришь? И всё же никто не слышал его крика?