Будешь моей
Шрифт:
В каком-то полусне, полубреду, Олег снял комнату Маськи перед отъездом. Жалко стало цветы, погибнут ведь… а она к ним, как к детям относилась. Лелеяла каждый листик.
– Ладно… – буркнул он, признавая правоту командира.
Предстань сейчас пред ним Тина, он и правда наворотит такого, что никакой генерал не разгребёт.
Жених у неё, жених, сука!
Сука, сука, сука!
А-а-а-а!
Что за нафиг, вообще?!
* Брахицефалы — это собаки с укороченной формой черепа,
– Добрый день, – услышал степенный голос Митрофана – подрядчика и прораба в одном лице.
Нормальный мужик, дельный. Другого толка, поповского. Олег видел, как в церковь свою заходил, борода опять же – придерживается, значит, правил. Однако общения не чурался, за постройку дома сына Калугина-беспоповца взялся с энтузиазмом, работал на совесть.
Не знал бы Олег тонкостей, решил, что мирской до мозга костей этот Митрофан.
– Добрый, – кивнул в ответ Олег.
Принялись обсуждать детали. Олег больше слушал, он в строительстве, ремонтах не силён. Квартиру брал «под ключ», один раз приехал выбрать обои, второй – ламинат и кафель в ванною. Перед переездом притащил дизайнера, обозначил сроки, сумму, и чтобы никаких бабочек на стенах, пыльцы единорогов и прочих цветочков. Лаконично.
В том лаконичном интерьере и отодрал дизайнершу за милую душу.
– По рукам, – провозгласил Лёшка.
Крепко пожал руку Митрофану. Молодец, будущий хозяин семейства. Не шутка какая-то.
– Вас тоже жду, Олег Степанович, – перед тем, как уйти, сказал Митрофан.
– Олег, – машинально поправил.
– Олег, – коротко исправился Митрофан и скрылся в дверном проёме.
Через минуту раздался шум двигателя, поднялась дорожная пыль, помчался внедорожник на следующий объект.
– Где ждёт? – Олег вопросительно посмотрел на Лёшку.
– В гости. Мяса пожарим, пирогов с рыбой Таня моя напечёт. Разговеемся, – довольно и широко, как-то совершенно беззаботно улыбнулся Алексей.
Напомнив, что натура у него Калугинская – фирменная, семейная.
Хоть штамп качества на лоб ставь: «Гены проверены, пальцем не сотрёшь».
– Пост же, – удивился Олег. Чего не ожидал, так это пирогов в пост.
У Фёдора дома постились даже дети, начиная с пятнадцатилетней Маши и Даши восьми лет, заканчивая Максимом – шестилеткой. Исключение только для Гришани, но тот горшок ещё толком не освоил.
– Послезавтра последний день, дядь Олег, – засмеялся Лёшка, тут же одёрнул себя. – С невестой хочет познакомить, собраться в непринуждённой обстановке.
– Какой невестой? – опешил Олег. – Он же с дочкой приезжал. Лет шести девчушка, забавная такая, смешная, я её в классики учил прыгать… как там, Василиса. Васька, точно.
– Вдовец Митрофан. В том году весной жена умерла, через две недели после рождения третьего… Рак у неё был, говорили, аборт делать нужно и лечиться, она отказалась. Грех это. После родов отвезли в краевой диспансер, прямо в тот же день, сказали – лечить будут, да какое там… Хорошо, хоть обезболивали до самого конца, здесь
– И сколько лет этой Кушнарёвой? – скривился Олег.
Точно не под тридцать, если согласие отца требуется.
– Не помню, с Таней училась или чуть старше, может младше, мы не общались почти.
Понятно, почему не общались, разные толки – не ерунда. Взрослые бдят, оберегают. Пока ум гибкий, вера не крепкая, любая мелочь может в грех ввести. Отвернуть от истинной христианской веры, доставшейся от предков. Кому какая выпала… недаром существует поговорка: «Что ни мужик то толк, что ни баба, то согласие»
Олег перевёл взгляд на Таню, которая сидела в зарослях сочной травы, чудом не прибитых стройкой, и плела венок из ромашек, от усердия высунув кончик языка.
Твою мать, невеста…
Ну что? Нормально. Одну жену угробил, можно вторую брать. Как там, Иулия? Юля, выходит?..
Вляпалась ты, Юленька, по самые помидоры.
* Педоморфные триггеры — это некоторые особенности внешнего вида и поведения животных и людей, которые вызывают желание заботиться, помогать, умиляться, любить.
Глава 20. Тина
Начинать разговор самой не пришлось. Митрофан приехал на ужин, задержался, беседовал с отцом, старшими братьями, потом отозвал меня в сторону:
– Прогуляемся, Иустина?
Я глянула на отца, тот показал взглядом, чтобы шла, позволяет. Сашу бы в жизни не отпустил с Ефимом, тот бы и не посмел на ночь глядя звать невесту прогуляться. И где гулять-то?
Вокруг глухая тайга. С одной стороны луг, круглосуточно источающий травянистый аромат. С другой глубоководная река плещется о мостки. С третьей дорога, подходящая к воротам, убегает вдаль.
Понуро пошла следом за Митрофаном, стесняясь своего неприглядного облика. Однотонная рубашка с длинными рукавами, тёмно-серая юбка до середины икр, разношенные балетки. Волосы в косу собраны, без грамма косметики, привычных духов, ещё и косынка на голове. Отвыкла от такого внешнего вида, нравилось наряжаться, носить модное, красивое.
Митрофана не интересует, как я выгляжу, в корове важен удой, а не внешность, – «приободрила» я себя.
– С отцом твоим говорил, знаешь, наверное, – начал Митрофан, вопросительно посмотрев на меня.
– Знаю, – кивнула я, глядя на реку в лучах заходящего солнца.
Другого берега почти не видно, есть он, нет…
Вдали высокий утёс, заросший непроходимым лесом, чуть поодаль песчаный берег, похожий на гостеприимный пляж, вот только никто там никогда не купался. Сельским далеко, нам непозволительно.
– Неволить тебя не хочу, – спокойно продолжил Митрофан, – если против, скажи сразу, обиды держать не стану.
– Не против, – выдавила я, покосившись на крепкую мужскую фигуру.