Цезарь: Крещение кровью
Шрифт:
Балерина слава началась со злополучной истории с Лысым, когда он перезнакомился решительно со всеми авторитетами (к счастью, командиров в Организации было немного). Адрес он получил очень быстро, справившись с
Заданием в течение нескольких часов. Тем же вечером, сразу после разборки у «Космоса», приехал к панку Вите, с усмешкой сказал, что он сам беляевский и никого искать не надо. Витя, естественно, не поверил; смеясь, Валера достал из бумажника сторублевую купюру, спросил: «Убедительное удостоверение личности?» Подумав, Витя назвал свою цену, Валера — свою. Через пятнадцать минут вполне уместного в данных обстоятельствах торга Витя выложил все, что ему было известно, что подозревал, что, по его мнению, надо сделать с посредником, чтобы тот не предупредил Лысого о провале. Сгреб со стола обещанную плату и лихо попрятал купюры — чтобы мать не нашла.
Разговор с посредником тоже нельзя
Лысого они брали втроем — Саша, Мишка и Валера. Никакого плана не было и в помине. Приехали в Рязань, лозвонили в дверь по указанному адресу, им никто не открыл — хозяин отсутствовал. Вышли из подъезда, Валера, стался на лавочке, а Саша с Мишей, которых Лысый знал в лицо, засели в кустах. Через полтора часа ничего не подо - ;рсвавший Лысый с хозяйственной сумкой в руке появился в ; юле зрения. Валера с наивной улыбкой наглеца загородил лорогу, а сзади Сашка постучал ему пальцем по плечу и добродушно сказал: «Привет, Олег Васильевич. Давно не виделись, соскучились уже. Неужель не рад нам?» Лысый аж присел от неожиданности, но даже вскрикнуть не усисл — Саша с каким-то зверским оскалом зажал ему рот. Вдвоем с Мишкой они засунули беглеца на заднее сиденье «девятки» и повезли в Москву.
Саше, естественно, очень хотелось узнать, где Лысый припрятал «черную кассу» — чтобы не ездить за ней специально. Лысый молчал. Конечно, будь в их распоряжении два часа времени и некоторые достаточно простые технические приспособления, Валера заставил бы его заговорить. Но под рукой ничего подходящего не оказалось, смерти
Лысый не боялся, и на лестные предложения не попадался — понимал, что его все равно не помилуют.
Ради такого случая Хромой раньше времени вернулся с югов, занялся Лысым лично. Саша куда-то исчез, а Ватера занялся улаживанием формальностей перемены места работы. В отделе кадров таксопарка сокрушались — уходит молодежь, зато в колонне не удивился никто: учитывая знакомство Ватеры с рэкетирами, стоило ждать, что рано или поздно он уволится. Петька Иванцов откровенно спросил: «Что, Яковлев, завербовался в кооператив, который «Рэкет» называется?» Валера засмеялся и ответил, что его забраковала медкомиссия — негоден для действительной боевой службы, — поэтому уходит в другое место. Работал он теперь на иномарке, возил всяких представительных людей.
К Сереге в больницу ездил почти каждый день, часто вместе с Мишкой. «Наша» больница оказалась вовсе не специализированной клиникой для битых рэкетиров, а обыкновенной городской больницей, один из хирургов которой имел нечто вроде договора о сотрудничестве с беляевской группировкой. Все трое раненых, невзирая на различие травм, валялись в одной палате и целыми днями маялись дурью. Глеб с Дмитрием клеились к медсестрам, Серега резался в карты с врачами — как-никак, почти коллега.
Хотя Валера сильно недолюбливал качков, с Димкой они общий язык нашли быстро. Он оказался неплохим парнем, настоящим телохранителем. Ругался, что Цезаря вечно тя-нет на приключения, а кто его прикрывать будет? Дмитрий. Показал Валере шрамы на теле — и от ножа, и от пули. Честолюбия был лишен напрочь, денег за его беспокойную работу ему хватало, а к почету не рвался. Еще он отличался поразительной для такой мощной мускулатуры подвижностью и техничностью боя. Это Валера узнал уже позже, в спортзале — его автоматически зачислили в секцию, — встав с ним в спарринг. Ударом руки Дмитрий мог свалить жеребца, абсолютно не испытывал страха за свою жизнь, и вывести его из строя было непростой задачей.
Ребята еще не успели выписаться из больницы, когда объявился довольный Сашка: иссиня-черные волосы скрывали повязки на ушах. Выкроил-таки время, чтобы исправить природный недостаток. И в это же время Валера напрямую, не через Цезаря, был вызван к Ученому.
Разговаривали они один на один; Валера узнал, что босс любит шахматы и задушевные беседы. В жизни Валеры не случалось ничего такого, чего стоило бы особенно стесняться, — так, были кое-какие прегрешения, но действительно постыдных поступков за ним не числилось. Потом он уже удивлялся умению Сергея Ивановича разговаривать с людьми: незаметно для самого себя Валера рассказал ему всю свою жизнь. Очень большое место в его воспоминаниях занимал Афган. Первые бои, гибель друзей, два поверхностных ранения, страшный душманский плен. Вместе с кучкой лояльного к русским мирного насе-ления он
А до тех пор он нашел Валере иное занятие. Оказалось, что Хромой так и не добился ничего от Лысого, тот умер под пытками. Валера содрогнулся: он не считал себя особо мягкосердечным человеком, но и к садистам тоже не относил. В маленьком отряде Цезаря Яковлев был единственным, кто имел хоть какое-то понятие о пытках — попробовав их на себе, — но замучить человека насмерть... Сейчас Валера благодарил судьбу за то, что вовремя удержался от искушения пойти в отряд Хромого. Кто знает, с чем ему пришлось бы там столкнуться?
Но дело было в другом. «Черная касса» находилась в тайнике, человек, поместивший ее туда, мертв, а в низшей прослойке огромной пирамиды Организации начались аресты. Группировку громили, и в любой момент могли потребоваться громадные суммы на взятки и подкуп. «Черная касса» и создавалась как раз на случай таких стихийных бедствий, как повальные аресты и неустойки за внешние проступки авторитетов первого и второго рангов — таких, как Цезарь, Финист и Хромой. Пока денег хватало, но никто не знал, как далеко зайдет следствие в своем усердии. Вернуть «черную кассу» было жизненно необходимо, от этого зависела судьба многих людей.
Валера честно признался, что у него слишком мало опыта для такого задания, что он неминуемо его провалит. Сергей Иванович выслушал его аргументы, потом сказал: «Валера, в Организации хватает людей, способных вести поиск, но по-настоящему с разведкой могут справиться только трое. Один из этих троих — Костя Корсар — сейчас находится в следственном изоляторе. Остаются двое, ты и я. Я не могу отлучиться со своего места больше чем на сутки. «Черную кассу» должен найти ты».
Расстроенный и растерянный Валера пожаловался Цезарю; в тот момент он был готов на харакири, понимая всю тщетность своих попыток справиться с заданием. Он даже не представлял себе, с чего начинать. Но Сашка поглядел на него ясными ореховыми глазами и пожал плечами: «Ничего страшного. Все через это проходили. Я давно забыл, когда мне давали задание, которое было бы физически выполнимо. И — ничего, провалил только одно, и то — оно - то как рал было простым. Пойми, Валера, к нам относятся, как к людям, которые вершат чудеса, и нас самих приучают к мысли, что мы на это способны. В конце концов, ты справился с гораздо более сложной задачей, когда залез к Пеликану. Тогда у тебя не было ни опыта, ни помощников — дельных помощников, — ни средств. Теперь в твоем распоряжении вся Организация, тебе любой пойдет навстречу. Мой тебе совет: пойди домой, запрись на сутки, подумай в тишине и покое. Представь себе, что ты ищешь клад, о котором известно только то, что он существует и кто его похоронил».
Валера так и поступил — а что ему оставалось делать? И кое-что придумал. Единственным вполне реальным и земным способом — об общении с духом посредством экстрасенсов он всерьез не задумывался — было влезть в шкуру Лысого, на короткое время стать им, угадать ход его мыслей в тот момент, когда он скрыватея от возмездия бывших соратников. Валера опросил всех, знавших Лысого, пытаясь ясно представить себе его характер, и таким образом нашел множество его знакомых, о которых никто в Организации не знал. И, хотя о покойниках не принято говорить плохо, но Лысый был мерзким человеком — этот вывод Валера сделал, поняв, где и с кем тот предпочитал встречаться, пройдя по его следам.
В его поисках ему действительно все шли навстречу. Хромой, к примеру, позвонил и приехал сам, рассказал все, что знал о Лысом, потом повез Валеру по всяким сомнительным личностям, уверяя, что те без рекомендации разговаривать не станут, а чьих может быть лучшей рекомендацией, чем личный визит Хромого? Тогда Валера узнал, насколько сильно Хромой ненавидел Лысого, хотя именно гот в свое время привел его к Маронко. Их взаимная неприязнь с Цезарем по сравнению с этим была почти шуточной. Объяснялось это тем, что Хромой личные интересы ставил несколько ниже деловых, он недолюбливал Цезаря как человека, как шефского фаворита, но как работника уважал. А Лысый подставил Организацию.