Четыре четверти: учебное пособие
Шрифт:
Глобус спросил: – У вас сегодня, Алексей Петрович, наверное, какое-то знаменательное событие? Свадьба или получка? Или просто решили прилично одетым походить?
УШУ невинно поинтересовалась судьбой того миленького свитера, в котором я похож на Виктора Цоя в период его работы кочегаром. Но мою сосредоточенность не поколебал даже дружеский стеб учительского коллектива, на который я обычно с удовольствием велся.
Но казнь не состоялась, а точнее, несколько отсрочилась. Как только многоголовая гидра узрела завучиху, она сразу рассыпалась и превратилась
В хорошем настроении, крайне для меня нетипичном в последнее время, я сел рядом с завучихой для разбора урока и последующих похвал. Похвалы оказались скупее, чем я думал. Автографов никто не просил, руку не жал, чепчики в воздух не подбрасывал.
– Материалом владеете неплохо! Но когда рассказываете, вы, как глухарь на току, ничего не видите, ничего не слышите. У вас на последней парте Черепанов ничего не писал – вы не видели. Вы даже не заметили, как Бондарчук Шибалова в зад циркулем тыкал. Чижова руку тянула, что-то спросить хотела, так и не дождалась. Итоги урока не подведены. Оценки не поставлены. Но самое главное – совершенно не продумана деятельность учеников. Вы сами по себе, они – сами по себе. Но вы не расстраивайтесь, это же начало. Рекомендую посетить уроки Галины Алексеевны. Она у нас заслуженный учитель. Поучитесь.
Домой я возвращался в своем обычном, довольно меланхоличном настроении. Даже точное попадание в мерзкого кобелька, традиционно мечтавшего о моей лодыжке, не доставило никакой радости. Видел я эту Галину Алексеевну – серенькая такая тетенька, невысокая. Ни стати, ни куражу. За серость свою, наверное, и «заслуженного» получила.
А пойду вот завтра учиться, как каких-то недоделанных охламонов задом к парте приткнуть на 45 минут. Эвон наука! А я, между прочим, на курсе лучший по физике был! А физику сдать – это вам не педагогику столкнуть, победу науки над разумом!
С мрачной действительностью всякий раз меня примирял приготовленный бабой Таней обед. Так было и на этот раз.
– Я тут шанег картовных напекла, – встретила меня баба Таня, – попей с холодненьким молочком, а то с этими шпиенами мучаешься, лица уж нет. Ты сходи к Алексеевне, она научит, к ней и практиканты, и учителя, почитай, со всей области приезжают!
– Вот и славно, – думал я, уплетая шаньги, – сходим и посмотрим, авось не зря. А невмоготу станет, уволюсь на фиг. Армия тоже вариант.
Не было общепринятого ритуала приветствия, знаменующего первый этап урока, под названием «оргмомент». Галина Алексеевна просто вбежала в класс, на ходу поздоровавшись, раздвинула доску, на которой под заглавием «Разминка» было заранее четко и красиво написано множество примеров для устного счета.
Я ждал объяснений, чего и как надо делать, но не дождался. Несколько человек уже вскинули руки.
– Шибалов Андрей.
– Семь!
– Неверно.
– Пятнадцать целых пять десятых.
– Второй пример, Шибалов.
– Двадцать пять!
– Бестолочь! Сосчитай сначала, а потом руку поднимай. Следующий пример, Леша.
– Два икс.
– Молодец. Следующий, Толя.
– Не знаю я, пусть лучше вон опять Шибалов ответит, а то он руку вывихнет сейчас.
– Руку я вывихну тебе. И голову. Ну давай, Андрюха, срази ответом!
– Ноль!
– Наконец-то. Пестова.
– Все. Картина: красный партизан у белых на допросе. Садись.
– Настя.
– Графиком будет прямая.
– Координаты лежащих на ней точек?
– Ноль, ноль и пять, десять.
– Молодец. Бондарчук, почему Настя назвала координаты двух точек, а не семи или одной, например?
– Потому что прямую рисуют по двум точкам.
– Только не рисуют а, скажем, определяют.
– Ну, определяют.
Сидящий сбоку от меня Миша-Будильник очень осторожно и медленно, как факир в клетке с королевской коброй, достает под партой калькулятор. Отчаянно кося глазами, он пытается нажимать на кнопки.
Окрик: – Кожин!
Миша вздрагивает и роняет калькулятор на пол. По звуку падения становится понятно, что калькулятор сломался сильно и непоправимо.
Короткий смех в классе, обрываемый взмахом руки учителя.
– Бог видит, кого обидеть, – комментирует ГАИ, – сколько раз тебе говорила, устный счет без калькулятора.
ГАИ спрашивала, оценивала, хвалила, ругала, и все это в бешеном темпе. Она видела всех и каждого, не было секунды, чтобы расслабиться и перевести дух.
Последний пример. И вдруг тишина. Ни одной поднятой руки. Слышно, как муха бьется о стекло.
– Что, никто не знает?
Грозный вопрос ГАИ заставил всех в ужасе замереть.
– Ну вы совсем уж, Галина Алексеевна! Тут не то что устно, тут вообще не понятно как решать! – выразил общую точку зрения Тюленёв, как отличник, пользующийся индульгенцией на такого рода реплики.
Я, поддавшись общему ожиданию последующего разноса, тоже машинально вжал голову в плечи и скукожил пальцы в ботинках.
Но внезапно ГАИ громко и искренне рассмеялась: – Это очень просто. Если, конечно, знаешь как. Вот этим мы сегодня и займемся, а к этому примеру вернемся позже.
Она закрыла часть доски с устным счетом, и на открывшейся части мы узрели тему урока и четыре основных пункта, которые предстояло усвоить.
Дальше все было в том же железобетонном духе и галопном темпе.
По приказу открыть нужную страницу учебника начиналось дружное шуршание, напоминающее звук большой кучи гонимых ветром сухих листьев. Через три секунды ветер прерывается окриком: – Быстро открыли! Кто не успел, не шелестеть!
Мгновенно наступает полный штиль. Черепанов, не уложившийся в норматив, имеет вид человека, которому сейчас выстрелят из нагана в затылок. Он продолжает перелистывать страницы, для бесшумности поддерживая их с обеих сторон ладонями.