Дневник. Продолжение

Загвоздина Наталья Александровна

28 с е н т я б р я

СЕНТЯБРЬ

День к вечеру, к исходу месяц. Что ещё кончается? Заканчивая строчку, не знаю продолжения... Отсрочку прошу у времени. Не вправе. Ни за что. На пальтецо приклеился значком листок берёзы, сброшенный на ветер, он дырочку на лацкане навертит для будущего... падая ничком... В исходе ветра, чуть не в луже лёжа, мы ждём погоды временного ложа, пристёгивая буквицу к строке... И строчка вырастает, и однажды растенье осторожно и отважно развёртывает листики в ростке... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . К

исходу месяц. В листьях гардероб осеннего прохожего... Смятенье осеннее... Осенние метели с отметинами поздних орденов... Но всякие концы – зело начала. И солнышка горенье в полнакала не заповедь для будущего. Там движение. Мы двигаемся тоже с отметинами осени по коже и глубже... Отдавая по счетам.

29, 30 с е н т я б р я

НАНИЗЫВАЯ

Нанизывая, милая, – укол получишь в пальчик. Будь начеку, и это не укор, а жизни неделимой уговор. Нанизывая бусинки, забыть рискуешь дело, и выставить злой вымысел за быль, породу оборачивая в пыль. Нанизывая сослепу – собьёшь рисунок вязи, в потёмки уводимая совой, в потёмках говорящая с собой. Нанизывая слёзы – костерок залить рискуешь. Не вызовешь на помощь катерок. Не нарисуешь... Нанизывая радость – не забудь ступить на землю. Но помни, голубица, что за путь от счастья – не обманывает пусть. Нанизывая жизнь, творишь зело опасно, и на полку не положишь... Вложи неповреждённое зерно в землицу, и пускай растёт — поможешь.

1 о к т я б р я

ПТИЦЕЛОВ. ПОСВЯЩЕНИЕ

Одна, не более! В раю устрою клетку... Я ей, не то что воробью, подброшу хлебу. Я песню сам ей напою – летай, певунья! на дальний север и на юг... Водички заново налью – всё ж на плаву я... А дальше – пламенем гори, уж карта бита. А не поёшь – не говори. Зачем обида? А не поёшь – не говори, но только волей не кори — тесна обида. Красна обитель. А птичка скачет – в чём душа? – любить неволю поднаторела, не спеша, себе на долю. А птичка любит не дыша, на мушке держится душа — на этом свете ли она, на том ли? И если дверку отворить — как будто, камень отвалить – взлетит ли? Ах, эта птичка-инвалид! Ей только б малость отмолить за титлом... У птицелова свой резон, он птицу выпустит разок – проверит крылья... Пускай подвёрнуты, пускай ей надо загодя спускать — зато не скрыться... Воды корытце... И без корысти... Чудесна птица по себе, и птицелов, когда в седле за правым делом. Но если та не весела, а этот выбит из седла, считай – задело... И оба бедствуют давно и, сколько ни устрой домов, — грустна затея. И можно сказку продолжать, и даже лунку продышать, но что за тем и... ?

1, 2 о к т я б р я

«Не птица ль принесла сюда ответ с высока?..»

Не птица ль принесла сюда ответ с высока? Хранитель Ангел мой, что скажешь на ушко? В саду моих обид всё, что росло, засохло, лишь дразнит напослед мерцающим душком. Когда вступает Бог – другому нету места. Но каждый на своих окажется местах. Как круто нас с тобой судьбина ни замесит — не

выпечет, пока не выстроим моста к Создателю. Теперь заканчиваю. Дальше — с собою уношу, что «птица принесла»... В сосуде тишина, в какой не место фальши, признательность и стыд. И капля ремесла.

2 о к т я б р я

«Слова сбегаются, как дети на горох...»

Слова сбегаются, как дети на горох, — набит карман и в животах не пусто. А что пенять, так было б на кого! — их подобрали, кажется, в капусте... Не строен беспризорников отряд — на этом и кончается сравненье. Слова – мои, я их люблю подряд, и каждое в отдельности. Раненье — отсутствие единого... В собор вселяет жизнь творенья дух упрямый, чтоб целым, оставаяся собой, войти в неповторимую оправу.

2 о к т я б р я

ЛАСТОЧКИНО ГНЕЗДО

Работница двухвостая! Лепня, как видно, хороша – крылатый зодчий. С настойчивостью летнего слепня к порогу возвращаясь, на узорчик заглядываюсь глиняный, дивясь усердью с постоянством лётной твари... И, допотопной памятью давясь, раскладываю нового товары.

3 о к т я б р я

«Пошаливает сердце. На рассвет...»

Пошаливает сердце. На рассвет не хватит сил... Одна воюю с ночью. Бессонница наводит марафет, безжалостный, мою головку сносит. И надобно дождаться света. Свет рассудит. Мудренее ночи утро. Каким-то петушком заштатным спет удушливый призыв... Приходит мудрость и медленно вытаскивает из... И топчет голубь лапками карниз... На то и день, чтоб двигаться куда-то... Сердечко разгулялось и кудахчет, поддакивая времени... Как всяк несущийся, покуда не иссяк.

3 о к т я б р я

«Когда снимаешь лишнее, чудес...»

Когда снимаешь лишнее, чудес — не жди. Там остаётся правда. И страха неизбывного чуть есть прикосновенье... Обновленью рада, не лёгкому, со страхом пополам, душа, ещё петляя по полям как заяц, не найдёт себе приюта... Воспоминая, как жилось в Раю-то.

4 о к т я б р я

«И дров наломано, и щепок завались...»

...И дров наломано, и щепок завались... Взимает жизнь за пройденное. Маюсь, перебирая... Только назвались, как вот и – назывались. В прошлом. Мало мы учимся у прошлого, учась чему угодно, кроме... И – на выход! И двигаемся к выходу, суча некрепкими ногами, как на выгон. Но и тогда любезен к нам Пастух. Бессменно остаётся на посту.

5 о к т я б р я

«Свободен дух. На привязи душа...»

Свободен дух. На привязи душа, но колышек раскачивает – в бурю не устоять ни этому, ни той. Ах, душенька, пока ты не ушла — не дёргайся, отстёгиваясь будто. Судьба стоит во фрунт, как понятой. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Пронзительнее клён и сиротливей тополь — привет календаря – октябрь вступил в права. Работает и ждёт, аж до седьмого пота, подвижная душа, решившая порвать с неволей. В октябре Покров утешит душу. Деревья раздадут последнее тряпьё. Останется сквозняк, что по теплу не тужит, да ветер продувной, известное трепло...