Дочь тьмы

Аристова Валерия

Слуги принесли обед, и Габриель не устоял перед поданными блюдами. Он сильно проголодался во время последнего перехода, и теперь с аппетитом поглощал жареных зайцев с томленой фасолью, а рагу из голубей нашёл превосходным.

— Сейчас вы слишком устали, — маэстро Бланко смотрел на Габриеля с прищуром, — поспите. Завтра будет хороший день, мы возьмём книги и станем искать то, что нам нужно. Не переживайте, это не займёт много времени. Пока вы будете спать, я все посмотрю сам. Я, если честно, уже несколько дней занимаюсь поисками формул.

Габриеля и правда стало клонить в сон. Он откинулся в кресле, с трудом удерживая глаза открытыми.

— Доброй ночи, мессир Габриель, — маэстро

Бланко говорил где-то вдали, — жду вас на рассвете. Очень жду.

…

— Давайте я сначала расскажу вам, что произошло.

Было утро, и Габриель чувствовал себя хорошо отдохнувшим и полным сил. Солнце радовало своими тёплыми лучами, и они сидели на веранде, высоко в горах, греясь на солнце и попивая какой-то отвар, проданный лично поварихой. Отвар был вкусным, а настроение у Габриеля улучшалось с каждой минутой. Если ещё вчера он не верил в свою миссию, то теперь знал, что все получится. Он спасет свою дочь. И не позволит жене жертвовать душой ради той миссии, к которой её готовили с рождения.

— Расскажите, маэстро Бланко.

Маэстро Бланко провел рукой по белым волосам. Внимательные темные глаза смотрели на Габриеля по-отечески заботливо.

— Магдалена была рождена для того, чтобы стать матерью ребенка, что станет величайшим правителем этого мира. Как вы понимаете, отцом его должен был стать странник, что влюбится в неё без оглядки, что будет принесён в жертву, что пустит в мир вместилище для великой тёмной души! Вас легко заманили в ловушку. Вы увидели Магдалену и готовы были ради неё на все. Вы запачкались вызовами демонов. Я знаю, вы яшкались с Асмодеем, с которым Магдалена на короткой ноге. Он готовил ее. Обучал. Но они не предусмотрели одного. Вы оказались очень сильны, Габриель. Вы сумели хоть и временно, но обуздать самого Асмодея так, что он и пикнуть не смел! И вы не позволили самому Люциферу принести в себя в жертву. Не важно, как это произошло. Важно, что вы выжили. А это говорит о вашей великой силе!

Габриель молчал, слушая, что ещё скажет маэстро Бланко.

— Да, помню я этот тарарам! С тех пор зрение у меня повредилось, без очков даже читать не могу, — пожаловался он, — пришлось справить окуляры. Как ловко подсунули деманенка! Архирея! Как он выл! Ну ничего, Архирей не подходил, как жертва. Только ваша чистая душа должна была стать проводником в этот мир для этого ребенка. Сына вашего и сына Люцифера. Одновременно. Сейчас же мы имеем дочь. И кто победит…? Вы, с вашей уже не такой и чистой душой, но с пламенной любовью, или демон, жаждущий власти над миром. Да, да! Демонам скучно в аду. И рвутся они на землю, ибо души людей проще совращать прямо на земле… не нужно придумывать никаких чудес, ситуаций. Нужно просто направить словом, делом ли, и душа сгинет, пропадет!

Маэстро Бланко поставил на столик свою чашку и встал.

— Пойдемте, Габриель. Я покажу вам, что нужно сделать.

— Асмодей сказал, только Господь может спасти нас всех, — проговорил он, следуя за маэстро в библиотеку, — и что для этого надо призвать Его, обратившись по имени.

Маэстро Бланко достал очки, долго протирал их, потом водрузил на нос и взял в руки книгу в коричневом переплете.

— Асмодей, как всегда, говорит так, чтобы сбить с толку. Это, конечно, верно. Но Господь не является демоном, и его нельзя вызывать, только зная его имя и взяв печень сома. Нет. Так это не работает. Тут нужна чистая душа. Чистые помыслы, раскаяние, святое Причастие. Разве воскликнув, Яхве, приди, явись, воссияй, ты сумеешь вызвать Его? Конечно же, нет. Господь не является зримо. Он творит чудеса через сынов и дщерей своих. И нужно стать таким сыном, проводником воли Божьей!

Глава 28

Имена

Бога

— У меня очень мало времени, маэстро, — Габриель внимательно изучал страницу книги, которую положил перед ним старый учитель.

— Будешь быстро запоминать, хватит три дня. Успеешь вернуться до Дня Всех Святых. Тут недалеко. Да и о погоде только молиться. Будет хорошая, приедешь за две недели до праздника. Цель их — удержать тебя, а Магдалену с девочкой выкрасть и отправить в замок алхимика. Граф давно ждёт этого дня. У него все готово для обряда.

— Если я задержусь в пути, лучше ехать сразу туда? В Мон-Меркури?

— Если задержишься, то да. И они постараются задержать тебя любыми способами. В замке твоем есть книга, которая совсем иная. Пока не разгадаешь её тайну, не отправляйся, как бы ни спешил. Разгадаешь — спеши. Они тогда не смогут уже помешать тебе. Да, времени мало у нас. И нам вредят. Поэтому мы будем быстры в наших учениях. Нужно провести три ночных бдения в молитвах в часовне. У меня в замке есть подходящая, я буду охранять тебя, и ты сможешь молиться о своей душе, о своих грехах. Не забывай, о своих! Чужие — сейчас не твое дело. Ты должен стать достаточно чист, чтобы стать проводником Силы Господней. Так же ты должен получить знания, которые я готов предоставить. И об именах Бога, и о том, как правильно их произносить. Везде пишут много ерунды. Я же нашёл верные написания. И верные звуки.

— Я помню, что имя Бога — Тетраграмматон, состоит из четырёх букв, каждая из которых значима, и что значение имени этого — глагол Быть одновременно в трех временах, в прошлом, настоящем и будущем.

— Сущий, — подсказал маэстро Бланко, — таков перевод с иудейского. Сущий.

— И как же… как же пользоваться этим именем?

— А это… — маэстро Бланко пододвинул к нему книгу, — это ты должен решить сам, когда придёт время. Сейчас ты прочтёшь о других именах, которые тоже весьма значимы. В голове должен быть выбор. Тогда во время боя у тебя будет и выбор оружия. Не будешь, как стоял с кинжалом против Предводитель Дикой Охоты, стоять дуркаом. Будешь знать достаточно, чтобы поступить правильно! А уж остальное подскажет тебе Бог, шепнет на ухо, — маэстро Бланко заулыбался, будто сказал нечто очень смешное, и все лицо его засветилась следом за глазами, — а вот чтобы услышать Его, нужно очистить свою душу…

Три ночи Габриель молился в часовне, превратив свои колени в сплошные синяки от стояния на жёстких холодных плитах. Но он не смел подняться или сменить позу. Он вспоминал каждый грех, что совершил когда-то, и вызвал к Христу со слезами на глазах, моля его позволить защитить тех, кто для него дороже жизни. Помятуя слова маэстро Бланко, он не молился о душе Магдалены. Он молился о своей душе. Потому что только так он сможет оказаться сильнее. И уже тогда позаботиться о жене и дочери. Днем же, после недолгого сна, он брал книгу, и изучал каждое имя, подчеркнутое маэстро, учил правильное его написание, учил то, как правильно произносить его, и что оно означает. Образы, мелькавшие перед глазами, нужно было записывать или надиктовывать, и Габриель записывал их сам, под конец получив знатный толмуд, исписанный его рукой.

«Имя Бога — прочная башня. Убегает в неё праведник — и защищен». Знать бы ещё это имя.

— Ты — величайший маг наших дней, — подбадривал его маэстро Бланко, когда Габриель падал от усталости, — эх, ошиблись они с чистой душой, не того выбрали. Да откуда им было знать, когда дремали способности твои под маской беззаботности… Зато теперь есть кому с ними сразиться. Надо же, как получилось…

И он уходил, оставляя «величайшего мага» через слезы и ненависть к учению читать латинский текст.