Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)
Шрифт:
— Вы совершенно правы во всемъ, отвчалъ донъ-Діего; и я убдился теперь вполн, что хотя законы и обычаи рыцарства уже умерли на свт, но въ вашемъ сердц они живутъ еще, какъ въ живомъ архив ихъ. Но поторопимся, однако, въ мой сельскій пріютъ, потому что ужъ не рано. Тамъ, рыцарь, вы отдохнете отъ недавнихъ трудовъ, которые если не утомили вашего тла, то, быть можетъ, нсколько утомили духъ вашъ, требующій также отдохновенія.
— Считаю за честь для себя ваше приглашеніе и душевно благодарю за него, отвчалъ Донъ-Кихотъ.
Съ послднимъ словомъ путешественники наши пришпорили коней и часовъ около двухъ пополудни пріхали въ домъ донъ-Діего, котораго герой нашъ назвалъ рыцаремъ зеленаго плаща.
Глава XVIII
На воротахъ большаго, какъ это обыкновенно
— Позвольте представить вамъ и попросить васъ принять съ вашимъ обычнымъ радушіемъ странствующаго рыцаря Донъ-Кихота Ламанчскаго, одного изъ самыхъ мужественныхъ и скромныхъ рыцарей въ мір, сказалъ ей мужъ, представляя Донъ-Кихота.
Жена его, донна-Христина, чрезвычайно радушно и мило приняла рыцаря. Донъ-Кихотъ предлагалъ ей свои услуги въ самыхъ вжливыхъ выраженіяхъ, посл чего, почти съ тми же церемоніями представился студенту, которому онъ показался человкомъ умнымъ и милымъ.
Здсь историкъ описываетъ со всми подробностями домъ донъ-Діего, представляя такимъ образомъ врную картину дома богатаго испанскаго помщика. Но переводчикъ счелъ за лучшее пройти эти подробности молчаніемъ, потому что он не вполн соотвтствуютъ главному предмету, находя, что исторія эта почерпаетъ больше силы въ правд самой сущности разсказа, чмъ въ холодныхъ отступленіяхъ.
Донъ-Кихота попросили войти въ одну изъ-залъ, гд Санчо снялъ съ него оружіе, и рыцарь остался въ замшевомъ камзол, перетертомъ и перемаранномъ его заржаввшимъ оружіемъ. Онъ носилъ накрахмаленный, безъ кружевъ, воротникъ, на подобіе студенческаго, и вылощенные воскомъ башмаки. Готовясь выйти въ хозяевамъ, онъ надлъ черезъ плечо мечь свой, висвшій на перевязи изъ кожи морскаго волка, которымъ онъ не препоясывалъ себя вокругъ стана, потому что, какъ говорятъ, давно уже страдалъ поясницей: наконецъ, онъ накинулъ на плечи плащъ изъ тонкаго темнаго сукна. Но прежде всего онъ вымылъ себ лицо и голову въ пяти или шести перемнахъ воды, что не мшало, однако, и самой послдней походить еще немного на сыворотку, благодаря жадности Санчо и роковому творогу, такъ хорошо выпачкавшему его господина.
Умывшись и одвшись, Донъ-Кихотъ съ самымъ развязнымъ и любезнымъ видомъ вошелъ въ другую залу, гд его ожидалъ студентъ, готовый занимать рыцаря до обда, которымъ донна-Христина хотла показать, что она знаетъ какъ принимать такого гостя, какъ Донъ-Кихотъ.
Нужно замтить, что тмъ временемъ, какъ рыцарь снималъ съ себя оружіе, донъ-Лорензо — сынъ Діего, усплъ спросить своего отца: кого это онъ привезъ съ собою? Его лицо, фигура, наконецъ ваше представленіе его, какъ странствующаго рыцаря, все это чрезвычайно удивило меня и мать мою.
— Ничего не знаю, отвчалъ донъ-Діего, и могу только сказать, что я видлъ нсколько дйствій его, достойныхъ полуумнаго, и слышалъ разговоръ его, заставлявшій забывать о его дйствіяхъ. Но, поговори съ нимъ самъ; испытай его познанія, и такъ какъ ты считаешь себя умницей, то и суди объ его ум или безуміи; я, правду сказать, боле вижу въ немъ полуумнаго, чмъ мудреца.
Посл этого донъ-Лорензо ушелъ, какъ мы уже сказали, занимать Донъ-Кихота, и въ завязавшемся между ними разговор, рыцарь сказалъ, между прочимъ, своему собесднику: «отецъ вашъ говорилъ уже мн о вашемъ ум и вашихъ рдкихъ талантахъ; въ особенности же онъ обратилъ мое вниманіе на васъ, какъ на знаменитаго поэта».
— Поэта, быть можетъ, отвчалъ донъ-Лорензо, но знаменитаго — это слишкомъ много. Я дйствительно большой любитель поэзіи, продолжалъ онъ, люблю читать знаменитыхъ поэтовъ, изъ чего впрочемъ никакъ не слдуетъ, чтобы я самъ быхъ одинъ изъ этихъ избранныхъ.
— Мн нравится въ васъ эта скромность, замтилъ ему Донъ-Кихотъ, потому что, правду сказать, поэты
— Нтъ правила безъ исключенія, сказалъ Лорензо, есть и такіе, которые, будучи поэтами. вовсе не воображаютъ себя ими.
— Такихъ, пожалуй, немного, возразилъ Донъ-Кихотъ. Но скажите пожалуйста: какими это стихами вы такъ заняты, и, какъ передахъ мн вашъ отецъ, озабочены, въ настоящую минуту? Если вамъ предстоитъ развить какую-нибудь заданную тему, то я кое что понимаю въ этомъ дл, и очень быхъ бы радъ взглянуть на вашъ трудъ. Если вы пишете стихотвореніе на конкурсъ, то постарайтесь получить второй призъ, потому что первый всегда дается или знатности, ими по протекціи, между тмъ какъ второй — есть призъ таланта, и вторымъ тутъ ужъ становится третій, а настоящимъ третьимъ будетъ едва ли не первый. Подобно степенямъ, даваемымъ въ вашихъ университетахъ. И однако самое названіе первый — это великая вещь.
До сихъ поръ, подумалъ Лорензо, онъ не похожъ на полуумнаго, посмотримъ, что дальше будетъ. «Вы кажется посщали университеты?» сказалъ онъ, обращаясь къ Донъ-Кихоту; «скажите пожалуйста, по какому факультету вы шли?»
— По факультету странствующаго рыцарства, отвтилъ Донъ-Кихотъ. Рыцарство не уступаетъ поэзіи, и даже, быть можетъ, возносится надъ нею.
— Объ этомъ факультет я право ничего не слыхалъ, отвчалъ донъ-Лорензо.
— Это факультетъ, на которомъ проходятся вс науки міра, сказалъ рыцарь. Мы должны быть юристами, знать юриспруденцію к законы собирательные и распредлительные, чтобы каждому отдавать то, что принадлежитъ ему. Странствующій рыцарь долженъ быть богословомъ, чтобы знать догматы исповдуемой имъ римско-католической религіи, и поучать въ нихъ тхъ, которые потребуютъ того. Онъ долженъ быть врачемъ, и въ особенности ботаникомъ, чтобы умть отыскать, среди пустынь и необитаемыхъ мстностей, цлебныя травы для своихъ ранъ, потому что онъ не долженъ и не можетъ надяться всюду находить кого-нибудь для перевязки ихъ. Онъ долженъ быть астрономомъ, чтобы по звздамъ опредлять время въ ночи, и знать гд, подъ какимъ градусомъ, въ какой стран свта, находится онъ. Онъ долженъ быть силенъ въ математик, потому что она можетъ понадобиться ему на каждомъ шагу, и не говоря уже о томъ, что разумется само собой, что истинный странствующій рыцарь долженъ быть украшенъ всми достоинствами украшающими духовную особу; я упомяну еще о нкоторыхъ мелочахъ; такъ, рыцарь долженъ умнть плавать какъ рыба Николай [7] ; долженъ умть подковать, взнуздать и осдлать коня, и восходя выше и выше скажу, что онъ долженъ оставаться врнымъ Богу и своей дам. Онъ долженъ быть цломудренъ въ помыслахъ, благопристоенъ въ словахъ, добръ, благороденъ и щедръ въ своихъ дйствіяхъ, неустрашимъ въ опасностяхъ, терпливъ въ несчастіи, милосердъ къ страдальцамъ, обязанъ пребывать непоколебимымъ столбомъ и защитникомъ истины, за которую онъ долженъ всегда быть готовымъ положить свою голову. Изъ этихъ то великихъ и малыхъ качествъ образуется странствующій рыцарь. Скажите же теперь, милостивый государь: пустячная ли эта наука, образующая странствующаго рыцаря, и можетъ ли она стоять въ уровень съ самыми важными науками, преподаваемыми въ нашихъ училищахъ и академіяхъ?
7
Имя человка, прославившагося своимъ искусствомъ плавать въ конц XV столтія.
— Еслибъ это было дйствительно такъ, какъ вы говорите, отвчалъ донъ-Лорензо, то о величіи этой науки не могло бы быть и спору.
— Какъ понимать ваши слова: еслибъ это было дйствительно такъ? спросилъ Донъ-Кихотъ.
— Да такъ, что я сомнваюсь, отвчалъ Лорензо, существовали ли когда-нибудь, а въ наше время и подавно, странствующіе рыцари, особенно украшенные столькими доблестями.
— Большая часть людей этого міра убждена подобно вамъ, что странствующихъ рыцарей никогда не было на свт, возразилъ Донъ-Кихот; и если бы небо не убдило, чудеснымъ образомъ, этихъ неврующихъ въ противномъ, то слова мои, какъ показалъ мн неоднократный опытъ, не послужили бы ни къ чему; поэтому я не намренъ теперь разсевать вашего заблужденія, раздляемаго вами со многими другими. Все, что я думаю сдлать, это просить небо, да просвтитъ оно васъ и убдитъ, какъ дйствительны и необходимы были странствующіе рыцари минувшихъ временъ, и какъ благотворно было бы появленіе ихъ въ настоящія. Но за грхи наши нын царствуютъ въ мір лность, праздность, изнженность и корысть.