Древки, девки и дурацкий брод: Шесть жизней офицера Его Величества
Шрифт:
Фелидка зло улыбнулась, сверкнув клыками.
— Я им возле лагеря пару сюрпризов оставила, чтоб поутру шли не так резво.
На контрасте с остальными острожанками доклад Фелиции меня так порадовал, что от переполнившей меня признательности даже захотелось её обнять. Побороть порыв было тяжело.
— Благодарю за службу. — сказал я. Кошкодевушка коротко кивнула, и тут я не выдержал и погладил ее по голове между ушей. Следопытка посмотрела на меня исподлобья: на бледных щеках сиял румянец, а холодные глаза убийцы вдруг счастливо засияли.
— Господин те- ня–
За ужином я собрал гарнизон на военный совет. Мы с Фелицией пересказали обстановку, и я взял слово.
— Враг идет на брод, что значит, штурм неизбежен. Ждем их к утру. К этому моменту нужно быть уже готовыми.
— Да позже они будут. — возразила Дорна. — Где наша Фелиська ходит, их волки срать боятся.
— Хорошо бы. — сказал я. — Но готовимся к худшему. Чем можно за ночь усилить фортецию? Есть идеи?
— Рва нет. — сокрушенно сказала Инесса. — А за ночь мы и канавы не выроем. Колья втыкать тоже без толку.
В голосе осадной мастерицы послышалась застарелая обида.
— Риз, я сколько раз говорила — не холм, так хоть предполье у брода надо окопать! Сейчас же проходной двор, хоть к стене иди, хоть к воротам. Таран подогнать можно, а мы стрелять начнем, когда они уже реку перейдут…
— Ладно. — я поднял руку, призывая к тишине. — Задним умом мы тут все крепки. Сейчас-то что можем? Может, хоть чеснока под стены насыпать?
— А есть же чеснок. — вдруг сказала Фрида-полуорчиха. — Немного, правда. Ну и за ночь я сильно больше не накую.
— Пусть часовые в Надвратной перед заступлением раскидают у ворот, сколько есть. — сказал я. — Хоть таранщикам настроение испортим.
— Как стены защищать будем? — поинтересовалась Дорна.
Вопрос был понятным, потому что виденный мной боевой расчет острога был сделан на отвали. Сидевшая рядом с сержантессой Ристина от этого как-то совсем приуныла и опустила глаза.
— Пятнадцать человек, конечно, на всю стену маловато. — сказал я. — Поэтому для начала все встаем на западную сторону, так вес залпа будет посерьёзней. Йолана, Ильдико и Фелиция встанут в галерею у казармы. Юи, на тебе открытая часть стены и Надвратная. Если орки все-таки решат окружать острог, возьмешь Солу, Катержинку и Мару с Ларой, и по свистку уйдете держать восточный фас.
Полуэльфка коротко кивнула.
— Инесса работает из скорпиона на башне, как только сможет достать. Лайна поддерживает файерболами по готовности: когда начнется приступ, бейте по группам со щитами. Остальные со мной на западной стене.
Я еще раз окинул всех девчонок взглядом.
— Теперь к неприятному, но неизбежному. Кто в гарнизоне умеет работать с ранеными?
— Я умею. — Лайна подняла руку. — Не чарами, если что.
Остальные молчали.
— Плохо. — сказал я. — Я хотел тебя на Смотровой выставить, вместе с Инессой. Что ж, тогда твоя позиция будет в казарме, поближе к стене.
— Кричите громче, заведусь быстрее. — хмыкнула магичка.
— Все щиты, что есть в арсенале, поднять на стену. — сказал я. — И ждем гостей. С утра, как вы поняли, все одеваются.
— Отсюда, значит, их
Когда стемнело, я еще раз обошел укрепления острога по периметру. Успокоиться не получилось: штурм с пятнадцатикратным перевесом — не шутки. Вот тебе и типовая теньентская задача!
Я попытался вспомнить поучительные книжки по военному делу, которые читал в Академии, и лучше не стало. В таких книжках враг никогда не ошибается, а для пущей поучительности автор обычно ему еще и подыгрывает: увы, такие расклады не особо вселяют надежду перед боем. Впрочем, находись я в такой книжке, то орочьи короткие луки пробивали бы полукирасы моих девчат навылет; я же, напротив, сильно надеялся на свое превосходство не только в позиции, но и в доспехах. Всё, что можно было, я уже сделал и обдумал; дальнейшие размышления не принесли бы ничего, кроме тревоги. С этой мыслью я отправился в башню, намереваясь получше выспаться перед сражением.
Неожиданностью оказалось то, что у двери в кабинет меня ждала Фелиция. Что ж, бывают у солдат срочные дела и в такое время: это тоже часть офицерского долга.
— В чем дело? — спросил я. — Проходите, расскажете.
Фелидка зашла в кабинет следом за мной и рывком захлопнула за собой дверь. Я устало сел на кровать и посмотрел разведчицу вопросительно.
— Секреты какие-то?
Кошкодевушка вдруг резко выхватила из поясной сумки давешнюю травку с поля и тут же запихала себе в рот, спешно прожевывая. Я опешил и смотрел на неё молча. Героиню дня колотила мелкая дрожь, а вертикальные зрачки её резко расширились.
— Р-решитель ня ня воз мяу жно де ррр жаться-ня. — промурчала Фелиция. — На дво ррр е вес ня, уже почти два мяу сяца сде ррр живаюсь- ня. Ня выносимо…
Я смотрел и слушал, молча вытаращив глаза.
— Я слышала, что вы сегод- ня были очень ня довольны степ ня чками… — продолжала кошкодевушка, расстегивая колет. — Уверррена, мяу ссир, я вас ня раз мурр чарую…
— Да, вы, пожалуй, весь день на высоте… — потерянно произнес я, глядя на то, как разведчица ловко разоблачается. В своей жизни я видал не так много обнаженных женщин, но Фелиция точно была самой стройной и подтянутой из них. Сердце мое забилось чаще; давала о себе знать и неоконченная беседа с Йоланой и Ильдико днём.
Кошкодевушка подошла ближе, обняла, потерлась своей щекой о мою и неожиданно лизнула мне ухо. Самообладание мое начало уплывать примерно в том же направлении, что и целомудрие четырьмя часами раньше. Фелиция легонько толкнула меня на кровать и ловко забралась сверху.