Другая женщина

Винченци Пенни

Все женщины Форреста, так мысленно Манго называл их - Мэгги, Жанин, Сюзи, Гарриет, - сидели сегодня на телефонах: Мэгги в своей спальне, Жанин в кабинете Джеймса, Гарриет на своем сотовом телефоне, а Сюзи в доме Бомонов. Все они, поделив список гостей, обзванивали их, предупреждая, что из-за болезни Крессиды свадьба переносится на другой день, о чем им сообщат дополнительно, и под предлогом того, что может произойти путаница, отказывались от предлагаемой помощи.

«Господи, - думал Манго, - какая неприятная, мерзкая история! Все

вместе взятое: и исчезновение Крессиды, и весь кошмар, связанный с Оливером, когда они с Руфусом приехали к нему в гостиницу и застали его почти мертвецки пьяного, со слезами на глазах, раскачивающегося из стороны в сторону и беспрестанно повторяющего, что он этого не переживет, что он не должен и не может жениться на Крессиде и что, если они не помогут ему выпутаться из этой истории, он наложит на себя руки.

– Но почему, Оливер, почему?
– снова и снова спрашивал его Руфус, но тот только смотрел на него полными страха и слез глазами, рвал на себе волосы и, рыдая, повторял, что не может сейчас ничего им рассказать, но все слишком ужасно, и они должны помочь и спасти его. И хотя он был мертвецки пьян, чувствовалось, что мыслит он вполне здраво. И эта комбинация здравого ума и пьяной болтовни приводила Манго в ужас.

– Если ты не хочешь жениться, - сказал он ему, - то я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Клянусь!

Они снова начали утешать его, пытаясь выяснить, что же ужасного произошло, а Оливер внезапно поднялся, внешне совершенно спокойный, прошел в ванную и закрыл дверь. Они с Руфусом посмотрели друг на друга с понимающими улыбками, успокаиваясь и надеясь, что все прошло, что у Оливера просто расшалились нервы, что пройдет минута-другая, и он выйдет из ванной как ни в чем не бывало, улыбнется им и скажет: «Ребята, все хорошо, не знаю, что на меня нашло».

Оливер вышел из ванной, смущенно улыбнулся им и сказал:

– Это должно сработать.

– Что должно сработать?
– с глупой улыбкой спросил Манго, и Оливер тихо ответил:

– Я кое-что принял.

Руфус с недоверием посмотрел на него и пошел в ванную, откуда вернулся с пустой бутылочкой из-под аспирина в руке.

– Оливер, неужели ты проглотил весь аспирин?
– спросил он.

– Да, - ответил Оливер, - надо же что-то делать.

Он раскрыл ежедневную спортивную газету «Стортинг лайф» и принялся за чтение новостей с ипподрома «Гудвуд».

С этого момента скачки стали ассоциироваться у Манго с чем-то трагическим.

Руфус превзошел самого себя: он быстро спустился в ресторан, собрал там все солонки, высыпал соль в кружку с водой и дал выпить этот раствор Оливеру, после чего потащил его в ванную. Манго, брезгливый по натуре, сидел, заткнув пальцами уши, и размышлял, стоит ли звать на помощь Джулию или Джоша Бергина. Спустя десять минут Руфус вывел пошатывающегося Оливера из ванной и уложил его в постель.

– Позвони в бюро услуг и попроси их принести кофе и несколько бутылок минеральной

воды, - приказал он Манго.
– Пусть оставят все за дверью.

– Может, вызвать его родителей?

– Упаси Бог. Ему скоро станет лучше. Хорошо, что все случилось при нас. Бедняжка!

Они смотрели на распростертого на кровати Оливера, бледного как полотно, с плотно закрытыми глазами.

– Откуда ты узнал, что надо делать?
– спросил Манго.

– Одна девушка в Кембридже научила меня этому, а она, в свою очередь, узнала, что надо делать в подобных случаях, от своего приятеля-медика. Здесь надо действовать очень быстро.

– Как ты думаешь, что же все-таки случилось?

– Не могу даже себе представить. Скорее всего, у него сдали нервы. За ужином они вели себя идеально.

– Наверное, Крессида была здесь и они поругались.

– Нет, - послышался с постели голос Оливера, хрипловатый, но совершенно спокойный.
– Я не видел ее с того самого момента, как мы расстались. Не волнуйтесь, мне уже хорошо.

Руфус пощупал его пульс.

– Да, ему лучше, - спокойно сказал он.
– Манго, почему у тебя такое испуганное лицо?

– Прости, - ответил Манго, чувствуя, что его самого скоро стошнит.
– Это так не похоже на Оливера. Всегда такой спокойный, уравновешенный, и вдруг такое. Ведь он почти никогда не пил.

– Знаю, знаю.

Принесли кофе и минералку, и они принялись поочередно отпаивать Оливера с такой нежностью и заботой, с какой мать ухаживает за своим ребенком.

Ночь выдалась тяжелой: Оливер то и дело бегал в ванную, засыпал и вновь просыпался и наконец забылся тяжелым сном. Он проснулся в пять часов утра и стал более или менее походить на прежнего Оливера.

– Мне надо в туалет, - заявил он, вставая.
– Не бойтесь, больше такого не повторится. Не понимаю, что на меня нашло. Мне ужасно стыдно.
– Пошатываясь, он направился к двери.
– Теперь я понимаю, как чувствуют себя старики. У меня ломит все тело.

– Произошло обезвоживание организма, - сказал Руфус.
– Тебе надо пить как можно больше воды.

– Меня уже от нее распирает, и скоро она начнет сочиться сквозь поры.
– Однако он выпил полный стакан и со стоном лег обратно в постель.
– Вы хорошие друзья, - сказал он.
– Я обязан вам жизнью.

– Выбрось это из головы, - сказал Руфус.
– Не мы, так кто-нибудь другой помог бы тебе. Ты ведь это сделал не нарочно.

– Конечно, нет, - собравшись с силами, ответил Оливер.
– Расшатались нервы. Такое может со всяким случиться.
– Он помолчал и добавил: - Я чувствую себя виноватым. Простите меня.
– Он снова закрыл глаза.

– Оливер, - позвал его Руфус, - ты действительно считаешь, что хочешь этого? Я говорю о свадьбе. Потому что, если нет…

– Что? О Господи, возможно. Я ничего не знаю, - пробормотал Оливер в ответ, погружаясь в глубокий сон.