Дым осенних костров
Шрифт:
Представитель Глаз наконец закончил с паровой машиной и возможными последствиями ее использования. После ненадолго возросшего гула обсуждений канцлер предоставил слово главному егерю. Тот поднялся со своего места, поклонился кронпринцу и кивнул остальным. Как у большинства охотников зимой, у него были обветренные ледяным ветром лицо и руки, сухие губы. Тяжелая бледно-пшеничная коса падала через плечо.
— Не вижу причин использовать щадящие обороты, господа, — заговорил егерь. — Мы семь зим находимся в осадном положении. То, что осада эта сосредоточена пока вокруг линии дозоров, а не у самих городских стен, лишь вопрос
— Осада! — зловеще каркнул один из королевских воронов на жердочке у окна. Двое других распустили хвосты и беспокойно заходили туда-сюда. Главный егерь бросил на них взгляд и продолжал:
— Охотники рискуют, выходя все дальше за пределы сжимающихся границ за дичью. Мы медленно истощаемся под этим гнетом!
— Гнет, гнет! — выкрикнул другой ворон, и на сей раз все трое заголосили:
— Осада! За дичью! Под гнетом! Кто остановит?
Ранальв повернул голову к окну и хлопнул в ладоши:
— Довольно!
Вороны затихли. Кронпринц снял крышку с маленького фарфорового горшочка и положил на белую ладонь несколько кусочков сырого мяса. Он протянул раскрытую руку над столом; крупные черные птицы слетелись на угощение, подняв ветер крыльями. Канцлер Сельвер сдержанно откинулся на спинку стула. Зашелестели разложенные по столу поверх пергаментных карт бумаги. Кто-то из сидящих рядом поправил растрепавшиеся волосы. Когда вороны вернулись на жердочку, Ранальв обратил ясное сдержанное лицо в зал:
— Насколько сильны признаки истощения к данному времени, и каков прогноз?
После краткого совещания за дальними столами встала женщина с усталыми глазами — представительница торговых гильдий. Должно быть, всю ночь она провела над отчетами, готовясь к совету. На лице ее лежала тень постоянной заботы. Она глубоко поклонилась кронпринцу, приложив ладонь к груди:
— Ваше Высочество… Господа. Хотя все больше предназначенных для торговли продуктов остается на нужды внутри Исналора, количество населения медленно, но верно растет за счет беженцев. В то же время мы все с большим трудом получаем с юга зерно, специи, вино и шелк.
Майстрет над лекарями закивала:
— А также некоторые лекарственные травы.
— Сокращение хлеба и каш увеличивает нагрузку на охотников. — Представительница торговых гильдий кивнула главному егерю, и тот многозначительно воздел руки.
— Мы слишком прожорливы, — с чуть заметными нотками иронии заметила майстрет.
Ей ответили в основном сдавленные улыбки. Кто-то засмеялся. Большинству было не до смеха.
Несмотря на открытые окна, зал заполняла леденящая духота. Никто не снимал плащей с меховыми воротниками и оторочками — проливающийся через узкие створки воздух был пронзительно промозглым. Дыхание поднималось густыми облачками пара. Слуги разносили в серебряных и хрустальных кувшинах напитки — горячий тарглинт, яичный ликер, заваренную в кипятке еловую хвою.
— Не следует слишком полагаться и на морские сообщения, — продолжала представительница торговых гильдий. — Я говорила с послами Скерсалора. Все мы знаем о растущих мерах предосторожности, к которым прибегают суда, и все же им приходится выходить в море реже прежнего. Каждый раз они рискуют быть арестованными и обвиненными в контрабанде и пиратстве, как экипаж «Изумрудной Зари».
По Агатовому залу прокатился ропот. Все помнили этот подавляющий случай. Слово взял глава гильдии
— Поголовье скота вновь немного восстановилось с осенним приплодом, и мы щадим его, однако до условий, предшествующих явлению хвостатой звезды, далеко. Как только стада выйдут на весенние пастбища, они снова подвергнутся нападениям троллей. Это уже вопрос к дозорам.
Кронпринц на мгновение опустил голову, но когда поднял, открытый взгляд его был все так же сдержан и благ. Создавалось впечатление, что он всегда внимательно и с уважением слушает собеседника. Не следовало, впрочем, обманываться излишней мягкостью Ранальва: в глубине этих больших, безоблачных серо-голубых глаз поблескивала сталь. Любой собеседник не мог не ощущать чести, что оказывал ему этот твердый, изящный юноша среднего роста, исполненный неизъяснимого внутреннего величия. Старшие поколения с отрадой и надеждой смотрели на будущего короля.
Начальник внешних дозоров оперся о стол и хотел что-то ответить, но главный егерь всплеснул руками с места:
— О людях я даже не говорю! Они вгрызаются в леса и бесчинствуют на море. Им постоянно нужно все больше места, меха, металлов и дерева.
— Не зря хвостатая звезда явилась дважды за две зимы! — глухо отозвалась майстрет над лекарями, откидывая прядь тронутых сединой волос с моложавого лица, покрытого следами гранитовой оспы.
В этот раз ее поддержали единодушно.
— Мало того, — качнул головой скерсалорский посол с блеклыми глазами и жемчужно-сероватой кожей. — На Острове Льда вновь открылись Ворота в преисподнюю. Гора извергает тучи пепла, уже погубившего часть суши и моря. Пепел этот долетает и до побережья Скерсалора.
Кто-то ахнул. Большинство исналорцев не было в курсе новостей с Острова Льда. За столами немедленно поднялось волнение.
— Прошлой осенью земля тряслась в Крайних Землях, а затем на юге наших королевств, — добавил молодой огненно-рыжий зеленоглазый посол. Он все еще сильно рисковал, путешествуя с такой внешностью через удаленные уголки Мидгарда.
То тут, то там за столами зазвучали слова о конце времен. Кронпринц Ранальв, до того внимательно следивший за ходом разговора, вскинул украшенные тяжелыми фамильными перстнями узкие ладони, и зал мгновенно затих. Ранальв выпрямился в кресле. Изумруд в ажурном серебряном венце его ярко вспыхнул, поймав блик факелов. Правитель не просто повелевает своим народом, но заботится о нем, как отец. Сейчас задачей будущего короля было не допустить среди своих подданных паники и утешить их, подавляя закрадывающееся в собственную душу отчаяние.
— Не забудем, что все мы ходим под Солнцем Правды. Создатель держит концы земли в Своих руках. — Голос кронпринца звучал негромко и почти кротко, но наполнял собой весь зал. — И мы просим милости, а непрерывные мольбы людей поднимаются к самому Небесному Престолу. Если беззакония мира все же приближают конец, так тому быть. Однако, когда огненные горы не несли разрушений? Земля бывает неспокойна в самых неожиданных местах. Вспомним край Юных Земель век назад. Тряслись меловые утесы Галльского пролива. Сошел оползень. В Лондоне были жертвы. Двумя веками ранее подобное произошло на том же месте. Тогда пострадала башня Кентерберийского собора. Не обрушили мира ни Тьма морозная, ни Кровавое поветрие. О чем же свидетельствовали хвостатые звезды, увидим лишь со временем.