Её Сиятельство Графиня
Шрифт:
Лиза большими глазами уставилась на кузена. Ей было обидно, с одной стороны, но она знала — Илья абсолютно прав. Оставалось лишь протянуть руку с обручальным кольцом — иначе произошедшее не объяснить.
— Что это значит? — кольцо тут же было замечено.
— Мы венчались. При свидетелях. В храме.
Илья нахмурился. Тем временем невозмутимый князь поднялся на ноги, отряхнул одежду и, приняв от жены платок, прижал его к лицу.
— Я позволил это вам, потому что вы в своём праве. Хотя я это право в полной мере не признаю, — Демид посмотрел Илье прямо в глаза. — В будущем, если вы вновь попытаетесь меня ударить, я не пропущу. Но
— Значит, венчались? — никак не отреагировал на слова Демида Илья. — Зачем?
Лиза промолчала.
— Господь наказал жениться, — улыбнулся Демид. Кровь остановилась, и он старательно вытирал лицо.
— Отчего же не женились раньше?
— Сами знаете ответ.
— И зачем сейчас?
— Я не оставлю её одну.
Молчание. Демид и Илья смотрели в глаза друг другу, прямо и уверенно, будто вели не слышимый никому диалог. За ними наблюдал весь двор — приставленная его величеством стража, дворовые, даже сенные высыпали на крыльцо, а кто-то выглядывал из окон.
— Что же, — Илья откашлялся, резко шагнул к Демиду — Лиза испугалась! — и совершенно неожиданно протянул ему руку. Демид тут же её пожал.
— И ты ничего не скажешь? — удивилась Лиза.
— Законный брак — что я могу иметь против него? Даже если власти попытаются оспорить это — я принимаю в полной мере и, уверен, Господь — принимает. Твой муж сказал верно — Господь наказал жениться.
— Но ведь ты не был доволен его светлостью?..
— Я не был доволен мужчиной, что не спускает глаз с моей сестры, не имея на то ни малейшего права, но сейчас… Впрочем, удар ты заслужил, — Илья тут же перешёл на более свойственные ему интонации. — Ты пришёл сюда и забрал её без сопровождения — тебя за это можно и убить.
— А что ты имел в виду, когда сказал, что должен был «убить его тогда»? — опомнилась Лиза. Мужчины переглянулись, но ничего не ответили. — Ах, так! Впрочем, и без вас узнаю, — закатила она глаза и поспешила в дом. — А вы чего тут собрались? Нашли представление! — возмущённо прикрикнула она на слуг — те тут же разбежались.
— Ваше сиятельство… Или светлость? [11] — замешкал один из стражников. — Неважно… Мы были вынуждены сообщить о вашей пропаже во дворец.
11
Лиза после венчания автоматически становится княгиней, так как Демид — потомственный князь (его отцу данный титул был пожалован с передачей его по наследству). Однако «тайность» венчания может поставить титул Лизы под сомнения в глазах общества, что Демид тоже предусмотрел, получив разрешение от дворянского собрания. То есть официально и фактически, да, Лизавета теперь княгиня Воронцова, а не графиня Вавилова. Род Вавиловых на этом прерывается.
— Отныне — светлость, — заявил Демид вместо Лизы. — Лев, вероятно, уже передал официально письмо от моего имени, — он передал окровавленный платок тихо стоящей с сторонке Ларе.
— Ваше сия… светлость, мы вас ждали. Светлана уже подготовила всё в гостевой.
— Что — всё?
— Чаю, — на её лице промелькнула улыбка.
Лиза тоже улыбнулась — эти люди хорошо её знали. После всякого разногласия, после всякой радости или печали — они всегда собирались на чай.
— Ваш отъезд сегодня, — напомнил Илья, первым заходя в дом. — Раз ты больше
— Вот именно, — тут же отметил Демид.
— Но я могу и передумать…
— Не стоит, — Лиза устало вздохнула. — У тебя свои планы, да и первое время… Я бы хотела, чтобы ты остался тут.
— Я всё равно ни в чём не разбираюсь…
— Разберёшься, — она пожала плечами. — Пообвыкнешь, обзаведёшься знакомствами в столице — и отправишься, куда хочешь. У тебя ведь уже есть планы?
Илья кивнул.
— А что за письмо вы отправили его величеству? — обратилась Лиза к мужу.
— О том, что отныне мы с тобой — в браке, что это донесено до всех полагающихся инстанций, и что я отправлюсь с тобой — как бы там ни было.
— Не думаю, что он будет доволен.
— Уже и всё равно. Не переживай, душа моя, нас отныне никто не разлучит.
— Господи, спаси мои уши от этого! — воскликнул Илья и ушёл вперёд. Новобрачные — самый невыносимый тип людей.
Санкт-Петербург
Поместье Вавиловых
Приказано было отправиться после полудня. Как же утомительны переживания! Ожидание мучило больше самого прощания.
Сенные, дворовые — все собрались, чтобы попрощаться со своею хозяйкой. Во главе — Мирон и Олег Синицыны, Тихон, обнимающий Дусю. Та плакала, наконец осознав — это наше прощание. Тихон гладил её по плечу — он сказал мне, что Дуся — нет-нет — да забывается. Что в один момент ей кажется — я ещё дитя, в другой — что едет со мной обратно на Кавказ, в третий — осознаёт всё, как оно есть — и тогда плачет: горько и подолгу.
Сердце болело, но в то же время…
Я смотрела на толпу улыбающихся мне лиц. Я помнила их в свои первые дни здесь — в раболепных поклонах, страшащихся и голову поднять. А сейчас, как на подбор — ясные глаза, статные, румяные. Дети — уже подросшие, младенцы — ставшие детьми. Как красивы были их благодарные лица!
Мои люди печалились, но не хотели того показывать. Кто-то украдкой выстирал слёзы, кто-то — поджимал губы, вздыхал.
— Я ухожу не одна, — проговорила тихо, но каждый услышал. — Со мной — ваша преданность и любовь, ваша вера в меня и благодарность. Нет ничего сильнее этого. Пусть Господь оберегает вас, не забывайте меня в своих молитвах.
— В добрый путь, госпожа!
— Возвращайтесь скорее!
Со слезами на глазах я подошла к Тихону и Дусе, крепко обняла.
— Вы мне — что родители. Вы равные мне, так пользуйтесь же! Прошу вас! — снова обняла.
— Идите, барыня, пора уже, — Тихон, видно, держался из последних сил — глаза его, красные, блестели.
— Девочка моя! С мужем — оно легче будет. Пусть Бог вас благословит, с чистой душой отпускаем.
— Пусть Господь хранит тебя, — я поцеловала её в обе щеки. — Всех вас. И вы, — обернулась к Синицыным, — моя верная поддержка. Как похорошели вы за последние годы!
— Вашей добротой, — поклонился Мирон Олегович. — И вашими стараниями. Вовек не отблагодарим.
— Теперь вы — мои поверенные, мои представители — здесь и при дворе. Не забывайте того, и не давайте себя в обиду.
— Будет исполнено, — поклонился уже и Олег.
— Что же… До свидания, мои милые друзья…
Трудно было поверить в действительность происходящего, может от того я ещё была в силах не плакать.
Я нашла глазами Витьку, подозвала к себе, отойдя в сторонку.
— Что прикажете, барыня?