Это было у моря
Шрифт:
Санса доела салат. Джейме добавил кому надо еще виски. Санса закрыла свой бокал ладонью — пить больше не хотелось.
— Ого, первый раз вижу подростка, который отказывается пить, когда ему предлагают. Санса, ты растешь в моих глазах с бешеной скоростью. Мой низкий поклон.
— Спасибо. Я еще не допила. И вообще, голова болит.
Бриенна подняла взгляд от своей тарелки.
— У меня тоже. Погода, наверное, меняется…
— Какие вы, однако, метеочувствительные барышни.
Санса допила свой бокал. От напитка еще сильнее заломило виски.
— А вы уже уезжаете? Так рано?
Ответила ей Бриенна:
— Да, придется ехать. Там, в столице, осталась куча дел. И так-то не стоило ехать…
— Какую чушь ты говоришь, женщина! Ну как это не стоило? Зато появились новые интересные знакомые. А ты зарываешься, однако. Ты же мне тогда в своем кабинете твердила, что надо чаще общаться с людьми, расширять кругозор, а сама и носа не кажешь за дверь…
— Да, ты прав, Ланнистер. Извини. Я очень рада новому знакомству, правда…
Она внимательно посмотрела на Сансу. Та улыбнулась ей в ответ. Голова в ответ взорвалась новым приступом боли.
— Я, пожалуй, пойду спать. Нет, сперва подышу свежим воздухом, а то тут душно… Я все уберу завтра утром, вот только еду надо убрать, а то тут, кажется, мыши… Спасибо за прекрасный ужин!
Джейме удивленно поднял брови:
— Всегда пожалуйста. А мышей мы не боимся. Вот птичку уберем, а мелких ночных захватчиков пустим на закуску, правда, Клиган? Да и ночь еще молода — и виски еще в бутылке порядочно. А вы, молодая леди, идите себе спать и ни о чем не беспокойтесь. Все сами разрулим…
— Спасибо!
Санса встала, захватила свою тарелку и бокал, отнесла в раковину, залила водой.
Потом не спеша прошла ко входу, кутаясь в кофту. От мигрени еще и знобило почти до дрожи. Она приоткрыла дверь, выскользнула наружу. Там все еще бушевала метель, причудливо кружа сверкающий в свете жёлтого фонаря, висевшего на стене дома, легкий снег. Санса закрыла глаза и подставила лицо ветру. Щеки тут же закололо острыми снежинками, тающими от соприкосновения с теплой кожей. Санса чувствовала на губах холодный привкус зимнего ветра. Лицо тетки с фотографии Роберта, что уже который час висело у нее перед глазами, куда-то медленно проваливалось, уплывало, уступая место сверкающей черной пустоте.
За спиной хлопнула дверь. Санса почувствовала на плече теплую руку. Ну почему именно сейчас? Опять заныл висок. Сандор легонько развернул ее от метели в сторону дома, привлекая к себе. Санса слабо сопротивлялась, не глядя ему в лицо.
— Пташка, что происходит, седьмое пекло? Поговори со мной!
— Не сейчас.
— Ты мне это твердишь с самого их треклятого приезда. Сейчас. Смотри на меня!
Он силой поднял ей подбородок. Санса приоткрыла слипшиеся от снега ресницы. Фонарь слепил ей глаза. В голове бился стозвон в такт бешено стучащему сердцу. Зачем, зачем он так делает? Она заставила себя все же встретиться с Сандором взглядом. В его глазах было столько тревоги и надлома, что ей немедленно
— Боги, Пташка, у тебя такие зрачки. Действительно, иди спать…
— А что с ними не так?
— Их слишком много. Кажется, твои глаза поменяли цвет — они почти черные. Ты пугаешь меня. Иди уже в дом.
— Я не хочу в дом. Перестань мне указывать! Я хочу побыть снаружи. Одна.
— Может, тебе сразу в чащу — заблудиться? В снежную бурю этой твоей бесшабашной дурной головой?
— Пусти меня. Это мое дело. Моя жизнь. Хоть бы и в чащу. И в бурю. Свои решения я принимаю сама. И отвечать буду сама.
— А вот отвечать за твои решения в последнее время приходится нам обоим. Уже забыла? Все твои бешеные эскапады никогда не доводили до добра. Прекрати!
Он вцепился ей в плечи так сильно, что Сансе стало страшно, не говоря уже о том, что это было больно.
— Не держи меня так! Сандор, мне больно, седьмое пекло! Что ты делаешь? Что ты хочешь сделать?
Он отпустил ее. Опустил глаза, убрал руки за спину. Словно сдерживая себя. Стиснул зубы, знакомым жестом потер сожжённую бровь.
— Прости. Прости, я не хотел.
— А что ты хотел? Раздавить меня? Изнасиловать прямо тут? Зачем ты так со мной? Что происходит?
— Сам не знаю, что на меня нашло. Ты была такая… Этот Джейме и его разговоры… Ты словно как отравленная этими их новостями… скорее бы они уехали…
— Не думаю, что это что-то изменит… Все опять покатилось под гору, и нам уже это не остановить… ты сам чувствуешь…
— Я ничего такого не знаю. Но не замыкайся, прошу тебя. Уже было, уже проходили. Что бы там ни было — не замыкайся в этом своем кругу. Продолжай диалог — пока у нас есть такая возможность…
— Прости. Не сегодня. Сегодня я просто не выдержу… Я пойду…
Санса прошла мимо, задев его плечом. Уже у двери она тихо шепнула — и ветер подхватил ее слова, унося их снежной крупой мимо них, в беззвёздную беспокойную ночь:
— Я постараюсь. Извини меня. Люблю тебя…
Она резко потянула дверь на себя — та нехотя раскрылась, бросая на порог оранжевое пятно от горящего в комнате торшера. Санса зашла внутрь, не останавливаясь и не раздеваясь, прошла к раковине, налила себе стакан воды. В гостиной никого не было, еда со стола тоже исчезла. Санса медленно поднялась наверх. Хлопнула дверь одной из дальних спален. Раздражённый голос Джейме прокричал:
— Женщина, я гнал эту треклятую тачку за сотни миль в эти загребучие горы, чтобы побыть с тобой наедине, а ты гонишь меня из спальни из-за идиотского лунного кровотечения? У тебя совесть вообще есть? Все бабы одинаковые. Стоит переключить уже внимание на мужиков! Спи себе сама, истекая кровью в своей девственной постельке! А я пойду на диван в гостиной — и пусть меня там сожрут мыши, а тебе с утра будет стыдно!
Ланнистер побрел к лестнице. Санса тихо скользнула в свою комнату, аккуратно затворив дверь. Она слышала, как Джейме прошел мимо ее спальни, как начал спускаться по ступеням. По пути он заорал: