Евсения. Лесными тропками

Саринова Елена

– Выскочили только два, - пожала с крыльца плечами подруга, перехватив сковороду.

– Ага... Тогда я вхожу. А ты поищи у этих, на всякий случай ключи от камер.

Сразу же за порогом, вместе с вернувшейся зримостью я сделалась и "слепой" и "глухой". И, постаравшись, на сей факт не отвлекаться, быстро огляделась по сторонам. Высокая конторка, заставленная тарелками с бутылями, разделяла комнату на две половины. А слева от входа начинался узкий коридор с черной тьмой в конце, откуда, ощутимо тянуло

сыростью. Значит, мне туда. Не знаю, но, опять же из книжек, мне думалось, что тюремные камеры должны быть обязательно в подземелье. Ну, на худой конец, в подвале. И, громко чихнув (для храбрости), я направилась прямо во тьму. Вскоре, меня нагнал Тишок - уже без жилета. Правда, слегка охрипший. А за ближайшим поворотом мы столкнулись с бредущим навстречу огромным мужиком со свечой в вытянутой руке. Он, окинув меня пустым взглядом, нежданно доверительно сообщил:

– Там бесы пакостные. Это - конец. Что я Ольбегу скажу?

– Так и здесь они тоже, - хмыкнул от пола Тишок, а потом добавил.
– Р-р-гаф!

– А-а-а.

Бу-у-м-м...

– Евся, у тех ключей нет... А вот и они...
– да-а... Видно, подруге моей, "милосердной", жалкие оправданья уже не нужны.
– Чего стоим? Кого дожидаемся?

– А действительно?..
– тряхнув головой, сорвалась я на свет огонька в конце поворота.
– Стахос! Хран! Вы где?!
– и чуть не пролетела мимо:

– Евсения?.. Что ты тут... Любоня?.. Тишок?.. Нет, массовых мороков не бывает, - протер глаза, сидящий на лавке Стах.

– Ты что, тоже надышался?
– подскочила я к толстой решетке (ну, хоть в этом книжки не соврали).
– А где Хран?

– Я здесь, - отозвался оттуда же и второй арестант.
– Ёшкин мотыляй, так они еще и с ключами. Не просто так в гости зашли.

– Мужики, пора сваливать. На свежий воздух. Госпожа души моей, вызволяй.

– Ага. Сковородку подержи. Только аккуратно. Мне ее еще тетке дарить, - по-моему, мы тут все... надышались...

Но, в себя приходить пришлось уже на бегу. Тишок с Любоней, как знающие дорогу к заветной низинке, неслись первыми. За ними поспевал Хран, уточняя обстоятельства и тут же их кряканьем оценивая. А вот Стах... Такое чувство, будто он, действительно, эту треклятую трубку выкурил самолично. Или, хотя бы, близко сидел... и глубоко дышал.

– Ну, ты чего?
– не выдержав, наконец, остановилась я.
– Тебе плохо?

– Нет, все нормально, - криво улыбнулся мужчина, заставив тут же нервно ткнуться носом в его шею:

– Ага. Нормально.

– А ты чего?
– обхватил он меня одной рукой.
– Не бойся, я там и в рот ничего не брал. Просто, у кентавров такого рода... воздействия на психику - слабое место. А значит, и у меня. Кстати, что это было то?

– Семена шальной травы. Адона с собой сунула, на всякий

случай. Вот он и подвернулся. Я их в табак натолкла и историю придумала с запиской, чтоб внимание к нему привлечь.

– Да?..

– Ага. А вам так ничего и не досталось? И даже едой не поделились?.. Вот, сволочи. Ну, ничего, если у нас все получится, поедим уже в Медянске.

– Евсения, какая же ты умница, любимая. Вы все - умницы... Пошли. Мне лучше, - качнулся он с места, потянув за собой и меня, а потом, вдруг, снова замер.
– Скажи, а записка была кому?

– Тебе от меня.

– И что в ней было?

– Да так... Я тебе потом все расскажу, когда мы будем отсюда уже далеко-далеко. На другом конце страны.

– Обещаешь?

– Обещаю. Пойдем...

До загородной низины, припорошенной, будто инеем, вечерней росой, мы добрались быстро. И те, кто бежал и те, кто скоро, хотя и не очень уверенно переставлял ногами. И там все тоже прошло без сюрпризов - табун наш, полностью готовый для новой дороги смирно пасся, а Стриж, просто скучал на подстеленном курткой камушке. И первым же делом я направилась именно к нему:

– Слушай, спасибо тебе огромное и вот, - протянула в ладони три сребеня.
– Теперь на стоящее седло точно должно хватить.

Мальчишка замялся и мне, не просвещенной в тайнах чужих душ, показалось, что с вкладом его я сильно продешевила, но, потом, вдруг, протянутые деньги сгреб:

– Да я бы и так вам помог. У меня с этим боровом свои зарубки.

– Я поняла, но... ежегодные бега, - и мы одновременно засмеялись.
– Ты ж парень самостоятельный. Значит, должен сам зарабатывать на жизнь.

– Ну, это - да, - смущенно скривился подросток.
– А можно я на ваше колдовство гляну? Когда еще увидишь бесовские лабиринты.

– Лабиринты?.. А мне всегда казалось, что мы по прямой идем. Да, гляди. Только потом...

– Само собой. Я ж сам с вами в деле был.

– Евся, нам пора. Тропка, - обернулась я к уже сидящим в своих седлах спутникам. И только Тишок, с поводьями Коры в лапах, суетливо подпрыгивал у самой кромки высокого туманного коридора.

– Прощай, Стриж, и удачи вам с Бархатом.

– Благодарствуем оба. А с огурцами ты была права...

А вот дальше получился "сюрприз". Хотя, лошадь мою тоже понять можно - одно дело, беспрестанно снующий под копытами бес, а совсем уж другое...

– Кора, давай, - сжав бедра, в очередной раз подтолкнула я свою застывшую у густой завесы кобылу.
– Ты должна показать другим пример... А если за яблоко?.. Чего?.. Ну, хорошо, корзину яблок... И почищенных, само собой... А вот это уже шантаж и...

– Евсения, может нам первыми? Капкан, все-таки, мужик, - подал голос, ожидающий следом за нами Стах.