Евсения. Лесными тропками
Шрифт:
– Евсения... Он уже тебе... говорит?
– шепотом и почему-то, пригнувшись, проблеял подросток.
– Ругается, - уверила я в ответ.
– Как?
– Матом... портовым, - а потом не выдержала и рассмеялась, глядя в округлившиеся синие глазища.
– Ему запах мой не понравился, наглецу. А знаешь, почему?.. Его бывший хозяин, перед тем, как начинать запрягать, вначале всегда задабривал... солеными огурцами. Поэтому он и с тебя такое же поощрение требует. Без огурцов - никак, Стриж. Ни в какие ворота.
– А-а-а, - открыл тот широко
– То-то я... И как они еще на пару не спились, раз огурцами оба по утрам опохмелялись. Ну, то есть... Евсения, спасибо, - и смолк, вдруг, смущенно почесав выгоревшую макушку.
– Да, не за что. А нашим лошадям здесь хорошо. Спокойно. И тебе за это тоже спасибо. И что выводил их во двор, тоже...
– развернувшись, замолчала я.
– Мне послышалось или... Да нет - зовут. Мне пора, Стриж, - и рванула на выход, лишь напоследок, подмигнув своей Коре, потому как...
– Евся!.. Ев... Ой, ну точно, тут, - торчавшая долечку назад из-за воротец голова Любони, склонилась вбок, кому-то недовольно поясняя. Да не кому то, а я знаю, кому. И знаю, отчего из-за ворот - курсирующий с другой их стороны индюк, завидев меня, срочно ретировался под ближайшую подводу.
– Извините, я забыла, что ключ с собой забрала.
– Да что там, - вздохнула подруга так, что едва мои кренделя ни взметнулись.
– Евся, у нас дурные вести...
– а кто б сомневался...
– Нет, я все равно мало что понимаю, - в который раз, остановилась я у окна и, на всякий случай, в него выглянула. Хотя, кто его знает, зачем? Просто, раз Стах так делал, то и я теперь тоже должна.
– Любонь, расскажи еще раз.
– Рассказываю, - тоже в который раз, вздохнула моя подруга.
– Я была в лавке - сковородку тетке выбирала. Там, продавец долго копался, потом в кладовку ушел - нужный размер искал. Потому как мне надо было с ручкой, чтоб...
– Любонь, это можешь не рассказывать.
– Ладно, - покорно кивнула та.
– В общем, жду я его и от скуки пялюсь в окно. Как, вдруг, вижу - ведут. Стаха ведут, связанного. Двое - по бокам, двое - сзади и все - с мечами наголо. Ах, да. У тех, что сзади арбалеты были, взведенные.
– Это я тоже... помню. С чего вы взяли то, что его не наймиты очередные увели?
– А с того, что на них форма была, - нетерпеливо откликнулся, бдящий у двери Тишок.
– И бляхи на груди. И еще один из них с проезжающим по улице раскланялся. Значит, местные.
– И не Прокурат. У их рыцарей другая одежда. А эти... ну, как их...
– Городская стража, - вздохнул бес.
– Они и увели нашего... вашего... твоего, Евся, жениха.
– Ага. Я, как увидала, сразу выскочила на улицу. Продавец с найденной сковородкой - за мной. Хотела Стаха окликнуть, чтоб спросить, а Тишок меня за ногу цапнул, - скосилась девушка со своей кровати на обидчика. Тот же, в ответ фыркнул:
– Ну, правильно. Ты думаешь, Стах меня у дерева не заметил? Да он сделал вид, что ни тебя ни меня не знает, чтоб нас под удар не подставить. Хотя, заговори
– вдруг, впал в задумчивость Тишок... Можно подумать, заговори он с бесом... Да о чем я вообще сама думаю?
– Та-ак, - наконец, отвернувшись от окна, встрепенулась я.
– Что было дальше, я поняла: Любоня вернулась в лавку, ты рванул следом и проследил, куда его увели.
– Угу. В местную каталажку.
– Теперь давай о ней.
– Да что толку то?
– вздохнул со значением бес.
– Я ж говорю - гиблое место. Каменное, с металлическими дверями и внутри - защита от магии. И это тебе не висюлька на шее у Стаха. Здесь - гораздо мощнее "броня".
– Ага. Ну, об этом позже. Главное, что они оба живы.
– Пока - да. Потому как у самого входа один стражник у другого поинтересовался, куда этого вести: к утреннему из порта или - в отдельную камеру.
– И вы знаете что?
– подала голос Любоня.
– Мне кажется, ножки опять из той же... растут.
– Это ты про чью сейчас задницу так культурно намекаешь?
– прямолинейно уточнил Тишок.
– Про своего бывшего жениха, - окрысилась та собственным, сцепленным рукам.
– Не знаю, может то, моя... фантазия, я имею в виду выводы, но камушек в перстеньке на руке одного из них я хорошо разглядела - палатум. И точно знаю, что он один, без золотой оправы стоит, как годовалая телка. А в этом захолустье, не думаю, чтоб у городской стражи жалование было до подобных украшений доросшее.
– Да-а...
– хлопнулась я рядом с ней на кровать.
– Мне тоже такой вариант кажется... разумным. Их туда упрятали, под каким предлогом, не знаю...
– И будут теперь дожидаться Ольбега с наймитами, - продолжила Любоня.
– А потом, просто извинятся и выпустят к нему в объятья прямо с крыльца. И используют, как меня... тот бандит в деревне.
– Любоня...
– с опаской покосилась я на подружку.
– Ты мне тут слезы не лей. И в обморок свой дамский тоже не смей бухаться. Ты мне нужна со здравыми мыслями. Вы мне оба с ними нужны. Потому как у меня есть кое-какие свои, но, о них - потом. А сначала вопрос к тебе, мой бывший туманный проводник, - прищурилась я строго на беса.
– По какому принципу твои тропки прокладываются? Я, почему спрашиваю. Послушайте меня внимательно: ведь, если ты, Любоня насчет связи местной стражи с Ольбегом права, то твой "бывший уважаемый" уже на пути сюда и нам придется очень быстро отсюда сваливать. А не проще ли сделать это как можно...
– А лучше, сразу на Луну, - проникновенно выдохнула она. Но, Тишок, по всей видимости, совсем не проникся:
– Евся, не прокатит такой вариант, - категорично отрезал он, а потом поспешно добавил.
– Я не могу проложить ее туда, куда сам не знаю. Мне конечную точку всегда волхв до этого показывал.
– Ага... А если...
– подпрыгнув на кровати, развернулась я к струхнувшей подружке.
– Любонь, ты хоть раз в Медянске была?
– Евся, я ж говорю...