Философский дневник

Толстой Лев Николаевич

стианское учение без непротивления?

2) То, что жизнь есть непрестающее раскрытие того, что

уже есть, подтверждается тем, что мы не можем ничем остано-

вить это раскрытие, представляющееся нам нашим движением.

Я всегда могу заставить себя действовать (т. е. мне кажется, что

я могу). В сущности же, я не могу не действовать, но никак не

могу заставить

себя не действовать: остановить обращение кро-

ви, дыхание, заснуть.

3) Самоуверенные и потому ничтожные люди всегда импони-

руют скромным и потому достойным, умным, нравственным лю-

дям именно потому, что скромный человек, судя по себе, никак не

может себе представить, чтобы плохой человек так уважал себя и

с такой самоуверенностью говорил о том, чего не знает.

4) В человеке сердце и разум: т. е. желания и способность

находить средства их удовлетворения. Но это не весь человек.

Человек вполне — это еще способность сознавать себя (вне вре-

мени): свои желания и свой разум.

5) Движение, как вне меня, так и во мне, есть открывание для

меня того вечного, вневременного и внепространственного суще-

ства, которое есть и которого я не могу обнять, но к познанию ко-

торого приближаюсь. В этом открывании меня и мира я могу при-

нимать участие двоякое: пассивное, бессознательное, отдаваясь

течению, признавая реальным переменчивый мир, — и активное, сознательное, признавая себя духовным существом, все более и

более раскрывающимся, сливающимся со Всем. (Неясно выраже-

но, но мне понятно, и надеюсь выразить когда-нибудь яснее).

27 июня 1907. Я. П.

Но кое-что, и очень важное и нужное, осталось.

1) Так ясно почувствовал преимущество косца работника в

росистом лугу рано утром, пускай и в жар полдня, и бедствен-

1 Великие мысли исходят из сердца (фр ) 308

ность его хозяина за раздражающей его газетой и кофеем, с оз-

лоблением, тоской и геморроем.

2) Я недавно еще радовался тому, что живо, жизненно чув-

ствовал необходимость, естественность и радость любовного

общения со всеми людьми, а теперь понял, что чувство это про-

изводное, а основное чувство — это сознание любовного обще-

ния не с людьми, а с источником всего, с Богом. Это чувство вклю-

чает первое. Живо чувствовал это несколько дней: всякую мину-

ту чувствовал Его близость и жил у Него на глазах, исполняя Его

волю. Теперь притупилось, но стараюсь вызвать и надеюсь.

3) Не жить с Богом — сиротливо,

чувствуешь себя одиноким.

4) Любовь не есть какое-либо особое чувство (как ее понима-

ют обыкновенно). Любовь есть только последствие более или

менее ясного сознания своей причастности Всему. Пальцы руки

не любят друг друга, а живут общей жизнью. Они не поняли бы, что такое любовь.

Я — неполное сознание Всего. Полное сознание Всего скры-

вается от меня пространством и временем. Пространство и вре-

мя лишают меня возможности сознать Все.

5) Есть Нечто непреходящее, неизменяющееся, короче: не-

пространственное, невременное и не частичное, а цельное. Я знаю, что оно есть, сознаю себя в нем, но вижу себя ограниченным те-

лом в пространстве и движением во времени. Мне представляется, что были за 1000 веков мои предки люди и до них их предки жи-

вотные и предки животных — все это было и будет в бесконечном

времени. Представляется тоже, что я моим телом занимаю одно

определенное место среди бесконечного пространства и сознаю

не только то, что все это было и будет, но что все это и в бесконеч-

ном пространстве и в бесконечном времени все это я же.

В этом кажущееся сначала странным, но в сущности самое

простое понимание человеком своей жизни: Я есмь проявление

Всего в пространстве и во времени. Все, что есть, все это — я же, только ограниченное пространством и временем. То, что мы на-

зываем любовью, есть только проявление этого сознания. Прояв-

ление это естественно более живо по отношению более близких, по пространству и времени, существ.

6) Живо думал о том, чтобы правдиво написать всю свою мер-

зость, ничтожество, не прошедшие только, а теперешние.

7) Хотелось ожидаемым детям сказать вот что: Вы все знаете, что у Христа был любимый ученик Иоанн. Иоанн этот долго жил

и, когда очень состарился, насилу двигался и еле говорил, то всем, 309

кого видел, говорил только все одни и те же короткие 4 слова

Он говорил: дети, любите друг друга. Я тоже стар, и если вы

ждете от меня, чтобы я что-нибудь сказал вам, то я ничего не

могу сказать от себя и повторю только то, что говорил Иоанн: дети, любите друг друга. Лучше этого ничего сказать нельзя, потому что в этих словах все, что нужно людям. Исполняй люди

эти слова, только старайся люди отучаться от всего того, что

противно любви: от ссор, зависти, брани, осуждения и всяких

недобрых чувств к братьям — и всем бы было хорошо и радос-