Фрейлина
Шрифт:
— Прекрасное, достойное общество! Доброго дня, Ваше высочество… господа, — присела я на всякий случай и в сторону офицеров, вызвав улыбки на их лицах и четкие кивки.
— А знаете, как называется игра, представленная всем нам этим утром Сергеем Фаддеевичем Загорянским?
— Как? — радостно встрепенулась я.
— «Защити Севастополь», — упорно вглядывался он в мою сияющую физиономию…
Глава 21
Очень быстро моя радость сошла на нет, как и улыбка —
— Он наказан вами? Загорянский за это наказан?
— Беспокоитесь, Таисия Алексеевна? Так дорог вам? — тихо чеканил он слова. Как так вообще можно — почти шепотом и… будто забивая голосом сваи?
— Я и за вас, и за себя беспокоюсь — вы привлекаете к нам внимание, — кашлянула я и сделала приличное лицо: — Так и запретите игру сразу — ваши подчиненные станут молчать. Не желаете защитить Севастополь — не защищайте.
— Никогда самодуром не был и не собираюсь, Таисия Алексеевна. Так же, как и мелко мстить другу.
— Да за что?! — улыбаясь, шипела я сквозь зубы: — Я не присоединюсь к игре — не понимаю в военном планировании. Но что плохого, если этим займутся профессионалы? Кому от этого хуже? Вы же просто убедитесь: всё, что я наговорила — бред… или нет.
— Отойдем, — предложил он. Секунды подумал… и добавил чуть громче, перейдя на немецкий: — Herren! Приглашаю всех к катанию на воде — выйдем на лодочную прогулку флотилией. Алекс, Карл… вы не против размяться? Сколько у нас свободных лодок в наличии? Можно привлечь паром для дам, гондольер управится с шестом.
Предложения будто только и ждали…
А Константин, не сбавляя голоса, продолжал:
— Приглашаю составить мне компанию, Таисия Алексеевна. Заодно ознакомлю вас с условиями игры, в играх вы разбираетесь неплохо — буриме, неординарные загадки… возможно, есть что-то еще?
— М-мм…
— Прошу вас, — предложил он мне локоть. Удостоил вниманием, своим присутствием… снизошел? Милость проявил? Отказаться не казалось возможным. Вспомнился изгнанный в никуда камергер…
Сидя в лодке и крепко держась за борта, я насторожено молчала. Посудина двигалась ощутимыми рывками. Константин греб сильно и мощно, под тонкой рубашкой заметно и ритмично напрягались бицепсы — форменный китель он оставил на берегу.
Мы быстро прошли мимо гондолы — это с ее стороны доносилась музыка. Стоя в полный рост, ловко управлялся с длинным шестом гондольер в шляпе-канотье… одетый ярко, как итальянец. А на скрипке играл пожилой мужчина. Когда лодка прошла чуть дальше, я увидела его лицо — чем-то знакомое. И понятно было, что это не нанятый музыкант, а тоже гость, хотя играл он замечательно.
Константин вежливо кивнул пассажирам посудины — роскошно одетым дамам в возрасте. И только тогда… будто опомнившись, взглянул на мои побелевшие пальцы, вцепившиеся в борта.
— Простите,
— Очевидно, это основные члены будущей коалиции: Османская империя, Великобритания и Франция. Еще я учла бы страны, поддерживающие недружественный нейтралитет. Они будут частично отвлекать на себя наши силы.
— Я не спрашивал совета! — нервно дернулся мужчина, — но представьте, что будет, если, набрав популярность (а это случится непременно), игра… чем-то подобная совету в Филях, вынудит названные выше государства привлечь свою дипломатию? Или как, по-вашему, они отреагируют на подобные инсинуации?
— Да как им будет угодно! — поразилась я подобной дури, — Российская империя не обязана жить, постоянно оглядываясь на чужую мнительность и боясь не угодить в мелочах. Это просто игра! Вот пусть наша дипломатия и выкручивается. Делать из мухи слона и наоборот — их работа. Но все равно Британия увидит здесь предупреждение. Поймет, что такой вариант развития нами предусмотрен и мы к нему готовы… пока еще только морально. Но может под влиянием резонанса, которого вы так опасаетесь, что-то сдвинется и в плане настоящей подготовки?
— Считаете — это допустимо? Бросать вызов настолько… конкретного плана?
— А мы кого-то боимся настолько, что обязаны оправдываться за характер настольных игр? Да посмеяться над этим и только! Но многозначительно. Наглая демонстрация уверенности — лучше, чем выглядеть наивными… — запнулась я.
— Договаривайте, ну же! Кем вы меня считаете? Чрезмерно осторожным… наивным глупцом?
— Прекратите… в таком тоне, Константин Николаевич! — возмутилась я, — вы — далеко не он, потому и обратилась с этим к вам. Но впечатление… да — вы не желаете допускать даже мысли о возможной конфронтации с Британией. И я этого не понимаю. Неужели только мне это нужно — мир для России?
— Вы перешли все допустимые границы, Таис… Пользуетесь тем, что женщина?! — повысил он голос.
— Я… в перую очередь — безусловный патриот своей страны, как и ваш отец! Огромная власть, которую он взял в руки… то, как бережно он ею распоряжается на самом деле… хотя мог бы самодурствовать.
— Вот как… полностью одобряете государя? — едко усмехнулся высочество, — похвально. Его не очень любят, больше хотели видеть на престоле Константина Павловича, отсюда и восстание на Сенатской.