Фрейлина
Шрифт:
— Уже за то, что повысил брачный возраст для женщин с 13 до 18 лет, вашуму отцу нужно ставить прижизненый памятник. Но, как и вы, я не одобряю применение телесных наказаний. Вы ведь уже отменили их на «Палладе». А Константин Павлович, в отличие от вашего отца, больше любил Польшу, чем Россию. На его совести Польское восстание… Бог с ним! В остальном же… Обидно, если в результате настолько осторожной дипломатии с нашей стороны, все планы Николая Павловича закончатся военным поражением России. Он не переживет этого, Ваше высочество. Просто не переживет… А с ним мы потеряем
Я отвернулась, глядя на пруд и почти не видя его. Константин развернул лодку вдоль берега и потянуло ветерком. Он пах прохладой и немного болотом.
Весла мерно погружались в водную плоть, создавая воронки и оставляя потом серебристую рябь на воде. Я слышала отдаленные голоса с других лодок… а перед глазами все плыло от бессильных слез.
Только сейчас как-то… и понялось со всей ясностью: все самые страшные неприятности для страны начнутся не столько с поражения в Крымской войне, как со смертью Николая I — и правда не пережившего… Немца на российском престоле. Всегда уверенного в своих действиях и ответственности за них перед Россией, жесткого и даже жестокого Николая Палкина. Как это ни парадоксально…
Воспитанный поэтом Жуковским, Александр окажется слишком гуманным и мягким… и самым неуспешным правителем в истории России. Ни одна реформа, предпринятая им, не принесет больше пользы, чем вреда и не будет доведена до конца.
При Николае уже готовили отмену крепостного права, над этим работала комиссия из нейтральных лиц и специалистов по аграрному вопросу. Старались учесть интересы всех сторон, что нереально в принципе… но искали, изучали, думали.
Было предложение приватизировать находящиеся в залоге у государства землю и крепостных людей. А это больше двух третей дворянских имений и крепостных душ. Но Николай не принял такое решение сразу, поручив доработать варианты государственных компенсаций помещикам. И не обязательно деньгами.
Все это делалось в атмосфере строжайшей тайны. Император боялся, что помещики раньше времени «обрадуются» таким кардинальным переменам. Но работу комиссии торопил — крестьянские бунты вспыхивали периодически, а еще в рабочих руках нуждалась развивающаяся промышленность.
Его сын решил просто разрубить этот «гордиев узел», поручив принять решение по реформе самим помещикам. И началось… Крестьяне получили личную свободу, но без земли — ее они должны были выкупить у помещиков в течение 30 лет, взяв кредит у государства. Бунты и восстания «освобожденных» крестьян полыхнули с удвоенной силой.
Да что говорить?..
Университетская реформа породила недовольство студентов, «Народную волю» и ее террор против царя, который измученное его реформами общество встретило даже с одобрением. А там и Александр Ульянов, и его брат Володя. После Александра II так и не разгребли до конца… ни его сын, ни внук. Ослабленную Крымской войной и недоведенными до ума реформами страну затрясло войнами и почти все они были проиграны. А закончилось революцией. Реформа по отмене цензуры тоже оказалась лишней — из Англии написывал Герцен, накаляя…
— Я настолько огорчил вас, Таисия Алексеевна? — заставил меня вернуться в этот мир встревоженный мужской голос.
— Я хотела бы быть мужчиной, Константин Николаевич, может тогда вы бы ко мне прислушались, — незаметно сморгнула я слезы.
—
Уже когда мы направились к причалу, спросил еще:
— О чем вы беседовали с принцем?
— Принц…ем? А — Фредериком Августом, — выдохнула я, — о ценности семьи, о величественности церковных служб в наших храмах… Он чем-то расстроен, я вежливо поддержала разговор.
— И при этом умудрились не довести его до нервного срыва? С вами я почти получаю его. Каждый раз. Сделайте перерыв на сегодня, отдохните, расслабьтесь… Мой отец жив, все хорошо, — усмехнулся он, — а хотите, Таис… и я сыграю для вас на скрипке? — задержал он взгляд на гондоле со скрипачом.
— Кто это исполняет? — замяла я вопрос, — красиво…
— Адлерберг, министр двора… вы знаете его дочь.
Аня, да…
Аристократия, особенно мужчины, получали самое разностороннее образование. Отсюда и общие знания, и начитанность, владение несколькими языками, музыкальными инструментами. Навыки стихосложения, рисования…
А я получила хорошую такую взбучку. Светило солнце, а я немилосердно мерзла. Руки покрылись мурашками, познабливало. Термоневроз? Похоже…
Немного отвлекла нравоучениями Натали. Потом мы присели за стол, я что-то ела. Пить не рискнула — на острове не наблюдалось отхожего места. Все терпят, наверное… терпят и не подают вида. Или я чего-то не знала.
Зато присутствие Костика чувствовала всей кожей. Ну, на фиг… то Дубельта боялась, теперь его. Надо бы придержать коней, что-то я совсем спутала берега. И правда… чем больше вживалась в это время, тем сильнее перла из меня природная язвительность.
Дальше все гуляли по дорожкам, собираясь группами по интересам. Я окончательно прибилась к Натали, слушала ее и поддакивала.
Ближе к вечеру народ (в основном дамы) массово потянулся к лодкам, а остров стали оперативно готовить к концерту. Убирали столы, снимали тент с приподнятой над землей сцены и подобия оркестровой ямы с лавками для музыкантов. Расставляли на траве скамьи, припрятанные в недостроенном павильоне.
Причалив к берегу, противоположному тому, где ожидал меня Илья Ильич, дамы цепочкой направились к расположенному тут же зданию. Небольшой дом… здесь можно было умыться, привести себя в порядок и сходить на горшок. Прислуга подавала чистый каждой желающей.
А дальше мы вернулись и был концерт…
Сидячие места заняли прибывшая с Царицына острова императорская семья с именитыми гостями и люди постарше. Рядом с Ольгой сидел Карл, возле него Фредерик Август. И чего бы, кажется, такого? Но чувство праздника совсем потускнело и тихо уходило непонятно куда. И привкус такой… будто горечи.