Годзилла
Шрифт:
***
В роте ко мне подошёл прапорщик Станкович и сказал, что понадобится моя помощь.
– Ты у нас, как вроде, учитель истории, а тут Яровец, прапор третьей роты в универ поступает, надо ему подсобить.
Я, конечно, согласился, догадываясь, что мне придётся заняться репетиторством.
Зайдя в каптёрку третьей роты, я застал Яровца копошащегося в груде разбросанных по полу фуражек.
– О, - завидя меня, возрадовался он, - нака, примерь!
Я примерял фуражку. Вроде бы подходила.
–
Пока на меня искали форму, я недоумевающе смотрел на этого былинного молодца и совершенно не понимал, что от меня потребуется.
– Короче, в пятницу у меня последний экзамен по истории Беларуси, надо тест хорошо написать, потому что до тебя мне два дибилойда по биологии на тридцать балов накатали и по мове сорок пять, учителя хреновы, всю часть перерыл в поисках знатоков, смотри, братан, надо не подкачать.
Как оказалось, мне следовало явиться на тестирование в БГЭУ и под документами прапорщика Яровца сдать тест.
– Да ты не ссы, фотка на удостоверении неразборчивая, скажешь с учений недавно, дождём размыло, ну ты ж историк, должен что-нибудь придумать.
Я взглянул на удостоверение, фотография была потускневшей и не чёткой, но голова по контурам смахивала на мою.
– Там бабки проверяющие, как военного завидят, так сразу и пукают, к людям в погонах всегда доверие, такая психология.
Деваться было не куда, а отказывать не удобно, да и самому мне уже не хватало прежнего адреналина.
В пятницу сменился с караула, поспал только по дороге обратно в часть. На КПП меня перехватил Яровец и сразу с “Маз-а” повёл домой. Благо неподалеку он снимал квартиру. Там меня переодели и бегом к университету.
В этом нелепом прикиде я чувствовал себя, как школьник, напяливший папин балахон. По Яровцу было заметно волнение. На ступеньках у входа мы покурили.
– Ты давай там, не трухай, пиши себе не спеша, чтобы всё по уму.
Я зашёл в вестибюль, народу было густо. Гражданские сновали туда-сюда, а на меня, казалось, белую ворону, никто не обращал внимания.
Поднялся наверх, нашёл нужную аудиторию и быстро подошёл к женщине на входе, преисполненный суровым видом и решительностью.
– Ой, а что это у вас лица не видно? – тут же спросила у меня, растерявшись женщина, разглядывая моё липовое удостоверение.
– Да вчера с учений из Казахстана прибыл, а там две недели дождь проливной, так всё в нагрудном кармане и размыло, я только в части приметил.
Женщина полистала эту мятую книжечку и вернула мне обратно.
В аудитории я занял место на дальних рядах и сел в кагале юных девиц. Парни составляли меньшинство. Я тут же вспомнил свои первые госы, волнение и результаты.
Без подготовки я рассчитывал на худшее. Но как только нам раздали бланки, я был ошеломлён. Во-первых, тестирование по истории Беларуси было на русском языке, что совершенно меня разочаровало, во-вторых, вопросы были на уровне пятого класса. Пару раздумий
Закончил одним из первых, потратив на тестирование около полу часа.
Выйдя из аудитории, зашёл в туалет, смочил лицо и посмотрел на себя в зеркало.
"Гісторыя Беларусі па-расейску, вы сур’ёзна?"
Мне было стыдно, противно и, я злобно пнув двери, выбежал на улицу, глотнуть воздуха.
Яровец завидев меня, судорожно выбросил бычок.
– Что случилось? Тебя выгнали?
– Да нет, написал.
– Так быстро?
– Ну да.
Прапор потёр руки и крепко стиснул своей лапищей мои плечи.
– Мужчина!
– Я знаю…
От буйной радости мы направились в магазин. Яровец купил водки и пельменей. На его квартире мы быстро приготовили наш обед, разлили по тарелкам майонез и принялись распивать горькую. После третьей рюмки я уже окосел, но прапор велел приговорить бутылку до конца, сетуя, что в роте при случае меня отмажет.
К КПП я шёл вольтами. Плац же пришлось обходить окольным путём. Зайдя в роту, все офонарели от моего вида. Духан стоял на два метра.
– Так, Петровича не трогать, пусть отдыхает, - сказал нашим довольный Яровец.
– На мою койку его уложите, - тут же отдал распоряжение “слонам” Потап.
– Если что, он дежурный по роте, спит перед ночью.
Я лёг на кровать и проспал до ужина. Меня никто не трогал, а Станок после пайки вообще разрешил отбиться.
Через две недели стал известен результат тестирования, я написал на семьдесят девять балов, даже выше, чем свой экзамен пятью годами ранее. За эти годы тестирование деградировало в край. Хотелось совершить побег и справить нужду около министерства образования.
***
В начале июля нас часто стали гонять на шарашки к резиденции президента в Дрозды. Для базы выделялся огромный фирменный автобус с мягкими, комфортабельными сидениями, плазменными телевизорами и персональным туалетом внутри салона. Из батальона охраны выставлялось тридцать человек. Основной костяк составляли дембеля и счастливчики из наших “фазанов”. Прапор брал кошерный поёк на душу в виде банки тушняка, сока и крекерами в упаковке по двадцать штук.
До резиденции был час езды, и мы погрузившись в дорогу, сладко дремали под фон ментовских сериалов, транслирующихся по развешенным телевизорам.
На подмостках резиденции нас встречал охраняемый блокпост и каждому приходилось пройти тщательную проверку в комнате охраны. Мы предъявляли свои военники и нас шмонали на колюще-режущие предметы.
К самой резиденции нас не подпускали. Загоняли на отшиб, окультуривать ландшафт, выдав сподручный инвентарь.
“Дедушки”, понятное дело, отсиживались в теньке, лишь Ромашев и Аня вскапывали с нами дёрн, подвозили на тачках землю, чтобы Всенародноизбранный, прибыв на свою дачу и, окинув взором даль, мог насладиться идиллией близлежащих окрестностей.