Гоголь и географическое воображение романтизма

Видугирите Инга

Арсеньев был «последователем школы камеральной статистики, делавшей упор на изучении государства», а не на физико-географическом описании, и можно предполагать, что он был далек от философско-художественного осмысления природы, близкого Жуковскому [197] . Его учебник, как уже говорилось, отражал дескриптивный подход к географии и подвергался Гоголем критике. Гоголь не называл имен, но и не оговаривал исключений из общей грустной картины преподавания («И не больно ли…», § 1). Можно предполагать, что уверенность Гоголя в правоте своей критики должна была подкрепляться авторитетным мнением, и с большой вероятностью можно предположить, что это мнение принадлежало Жуковскому. Поэтому круг географических интересов Жуковского заслуживает отдельного разговора.

197

О педагогической деятельности Жуковского см.: Киселева Л. Жуковский – преподаватель русского языка (начало «царской педагогики») // Пушкинские чтения в Тарту. Тарту, 2004. Т. 3. С. 198–228; Rebecchini D. Reading with maps, prints and commonplace books, or How the poet V. A. Zhukovsky taught Alexander II to read Russia (1825–1838) // Reading in Russia. Practices of Reading and Literary Communication, 1760–1930 / Ed. by D. Rebecchini and R. Vassena. Milano, 2014. P. 99–116.

Осведомленность

Жуковского в новой географии можно определить в основном по описи его библиотеки, где представлены основные авторитетные имена в этой области, а также – по современным исследованиям связей Жуковского с немецкой литературой и философией. «Идеи к философии истории человечества» Гердера, как и его трактат «О происхождении языка», были прочитаны Жуковским тщательнейшим образом. По наблюдениям Н. Б. Реморовой, в принадлежавшем Жуковскому экземпляре «Идей…» сохранились пометы в значительной части текста первой и второй глав первой книги, где речь идет о соответствии строения человека строению Земли, в то время как при чтении трактата «О происхождении языка» Жуковский постоянно выделял мысль Гердера о неразрывной связи человека с миром природы [198] .

198

См.: Реморова Н. Б. Жуковский и немецкие просветители. Томск, 1989. С. 132, 147.

О близости мировоззрения Жуковского к философии Гердера свидетельствует и издававшийся им придворный журнал «Собиратель», два номера которого вышло в 1829 г. Оба они буквально пронизаны просветительскими идеями Гердера и Ж. Л. Л. де Бюффона, относящимися к осмыслению взаимосвязей человека с землей и космосом. А статью «Взгляд на мир и на человека», открывающую первый номер журнала и воспроизводящую базовые идеи Гердера из первой книги «Идей…», исследователи прозы Жуковского рассматривают как отражение его собственной космической картины мира с ее физическими и нравственными законами [199] .

199

См.: Айзикова И. А., Матвеенко И. А. О сочетании переводной и оригинальной прозы В. А. Жуковского в «Собирателе»: К вопросу об эволюции прозы писателя // Изв. Томского политехнического ун-та. 2003. Т. 306. № 2. С. 148.

В библиотеке Жуковского был и 12-й том Собрания сочинений Гердера, изданных Коттой в 1810 г., в котором под общим названием «Софрон» были опубликованы школьные речи Гердера, в числе которых и речь «О привлекательности, полезности и необходимости изучения географии». Среди книг библиотеки поэта находим проникнутые натурфилософским пафосом «Странствия Франца Штернбальда» Л. Тика – экземпляр с правками автора, лично подарившего его Жуковскому [200] . О заинтересованности Жуковского вопросами отношений между природой и искусством свидетельствует и его переписка с наиболее известным немецким пейзажистом того времени К. Д. Фридрихом, с которым он, в частности, обсуждал возможность соединения в пейзаже живописи и музыки [201] – мотив, восходящий к романтической эстетике Ф. Шиллера, К. Л. Фернова, А. Шлегеля и др. [202]

200

Янушкевич А. С. Экземпляр романа Л. Тика «Странствия Франца Штернбальда» с авторской правкой в библиотеке В. А. Жуковского // Тик Л. Странствия Франца Штернбальда. М., 1987. С. 341–346.

201

Турчин В. С. Эпоха романтизма в России. С. 145.

202

См.: Tang Ch. The Geographic Imagination of Modernity. P. 78–80.

Собственно география представлена в библиотеке Жуковского основными сочинениями Гумбольдта и Риттера. У поэта былo второе (дополненное и исправленное) издание «Землеведения» Риттера 1822 г. [203] , которое, по мнению авторитетных комментаторов, повлияло на статью Гоголя [204] . Правомернее, пожалуй, говорить о знакомстве Гоголя с «Введением» в «Землеведение», излагавшим мысли о высоком предназначении географии, которые, однако, могли быть Гоголю пересказаны и Жуковским: они воспроизведены писателем в самом общем виде, но с характерными понятиями «иероглифа» и «шифра» природы.

203

Библиотека В. А. Жуковского (описание). С. 268.

204

См.: Гоголь. Материалы и исследования. М.; Л., 1936. Т. 1. С. 40; ПССП. 3, 809.

Жуковский был лично знаком с Гумбольдтом, несомненно наиболее яркой звездой географии того времени, а для круга «Литературной газеты» – и символом европейской культуры [205] . Встреча Жуковского с Гумбольдтом состоялась за границей, до приезда ученого в Россию в 1829 г. В библиотеке поэта хранились книги немецкого исследователя с дарственными надписями от автора: «Картины природы» на немецком языке, изданные в 1826 г., и текст французской речи Гумбольдта на чрезвычайном собрании

Академии наук в 1829 г. [206]

205

ПССП. 3, 807.

206

Discours prononc'e par M. Alexandre de Humboldt `a la seance extraordinaire de l’Acad'emie inp'eriale des sciences de St.-P'etersbourg tenue le 16/28 Novembre 1829. St.-P'etersbourg, 1829; см.: Библиотека В. А. Жуковского (описание). С. 192.

Чтение Жуковским «Картин природы» отразилось в его небольшой дидактической статье «Климат физический и нравственный», опубликованной в упоминавшемся придворном журнале «Собиратель» в 1829 г. Почерпнутая у Гумбольдта географическая характеристика пальмы в южноамериканской степи стала поучительной аллегорией о влиянии души государя на нравственную жизнь народа: «Степи Южной Америки были бы также безлюдны: но там расцветает гостеприимная пальма; целый народ теснится вокруг нее, она дает ему жилище, одежду, прохладу, пищу и питие» [207] . У Гумбольдта в «Картинах природы» образный ряд, связанный с пальмой, более натуралистический, но не менее впечатляющий: «Tаким образом, в нижней степени образованности человеческой, мы видим существование целого народа, зависящее от одного дерева, подобно жизни насекомых, питающихся одною частью цветка» [208] . О сохранении интереса к научному творчеству Гумбольдта свидетельствуют пометки Жуковского при чтении первого тома «Космоса» (1845) [209] .

207

См.: Жуковский В. А. Полн. собр. соч. Т. 10. С. 24.

208

Цит. по русскому переводу, опубликованному в «Московском телеграфе»: Гумбольдт А. фон. О степях // Московский телеграф. 1829. Ч. 29. № 18. С. 169.

209

Библиотека В. А. Жуковского (описание). С. 366.

Таким образом, Жуковский, которому была близка геоантропология Гердера, не только был знаком с основными положениями новой географии по труду Риттера, но и владел ее философским обоснованием. Он был знаком с наиболее известным практиком географии в лице Гумбольдта и его сочинениями. Осведомленность Жуковского в новой географии и личная практика преподавания позволяли ему самому выступить с критикой школьной географии. Тем не менее такое выступление взял на себя молодой Гоголь. В этом проявилась как свобода начинающего писателя, которой не обладал придворный воспитатель Жуковский, так и его желание активно включиться в умственную жизнь эпохи. Однако сделать этот шаг без наводящей мысли Жуковского и без его осведомленности в преподавании географии Гоголю было бы трудно.

Александр Гумбольдт: слава путешественника и география степей

Первым известным путешественником и географом в статье Гоголя назван Гумбольдт [210] . В 1818 г. он был избран почетным членом Петербургской Академии наук. Тогда же в «Соревнователе просвещения и благотворения» был напечатан текст его лекции о водопадах Ориноко [211] . В 1823 г. появился перевод его книги «О физиогномике растений», во вступительных частях которой были выражены принципы нового подхода к освоению мира в географии. Эта небольшая книга Гумбольдта предваряла его «Картины природы» и будущий пятитомный синтетический труд «Космос», в котором он обобщал свой многолетний опыт исследования природы и размышлений над ее законами. Тем не менее нет сведений, чтобы издание 1823 г. было кем-нибудь замечено из заинтересованных географией людей.

210

См. соотнесение статьи Гоголя о географии с посещением Гумбольдтом России в 1829 г.: Киселев С. Н. Статья Н. В. Гоголя «Мысли о географии» (история создания и источники). С. 24.

211

Гумбольдт А. фон. О водопадах реки Ориноко // Соревнователь просвещения и благотворения. 1818. Ч. 3. С. 180–203, 288–309.

В 1829 г. Гумбольдт приехал в Россию с целью совершить путешествие по Азии. Визит всемирно известного географа вызвал большое оживление в печати. В Академии наук в его честь устроили торжественное собрание [212] . «Московский телеграф» напечатал две его статьи – главу «О степях» из «Картин природы» и аллегорический рассказ «Жизненная сила, или Гений Родосский» [213] . Журнальные публикации могли быть известны молодому Гоголю, что можно утверждать с большей уверенностью, если учесть, что статья Гумбольдта «О степях» представляла собой наиболее авторитетный пример жанра путешествий, на который Гоголь указывал как на образец для преподавателя географии: «Богатый для сего (имеется в виду умение преподавателя рассказывать. – И. В.) запас заключается в описаниях Путешественников, которых множество, и из которых, кажется, доныне в этом отношении мало умели извлекать пользы» (§ 10).

212

См.: Есаков В. А. Александр Гумбольдт в России. М., 1960. С. 95.

213

Гумбольдт А. фон. 1) О степях // Московский телеграф. 1829. Ч. 29. № 18. С. 151–180; 2) Жизненная сила, или Гений Родосский // Там же. Ч. 30. № 24. С. 423–431.