Голубой бриллиант (Сборник)
Шрифт:
и это было далеко не в первый раз, спросил:
– Это факт или легенда?
– Это факт, - уверенно подтвердил Игорь и сообщил: -
Пикассо много рисовал свою возлюбленную в разных позах, в
538
разных ракурсах и в разной манере. Поезжайте в Эрмитаж и
там вы сможете ознакомиться с целой серией этих рисунков.
Для меня это была неожиданная и приятная новость. По
сравнению с Пикассо наш с Лукичом возрастной барьер
показался
обратила внимание, Лукич воспринял с едва заметной, но
милой улыбкой. И чтоб не распространяться на эту тему,
сказал:
– Господин маэстро, а тебе не кажется, что модель
устала? Надо бы объявить антракт.
– Господин Народный, я бы просил вас не вмешиваться в
творческий процесс. Здесь я хозяин, и, как вам известно, лишь
в исключительных случаях разрешаю посторонним
присутствовать во время сеансов. Да и то, только когда рисую.
А когда работаю красками, посторонним вход воспрещен, -
полушутя, полу всерьез ответил Игорь и уже ко мне: -
Отдохнем, Лариса Павловна. И повернул портрет лицевой
стороной к мольберту, он не хотел, чтоб портретируемый видел
незаконченную работу.
Мы пили кофе с овсяными печениями и сыром и
разговаривали. Я все же попросила Игоря рассказать еще что-
нибудь интересное из жизни художников.
– Ну, что ж, - охотно согласился он. - Продолжим о
французах. Вы слышали о Гюставе Курбе? - Это вопрос ко
мне. Я немного смутилась. Имя это я слышала, вспомнила его
картину: женщина с красным знаменем на баррикадах.
Неуверенно сказала об этом.
– Да, это Курбе, - подтвердил Игорь. - Это был
одаренный художник реалист. А уже в то время во Франции
свирепствовала всякая формалистическая декадентская
зараза. Травили реалистов. Травила еврейская критика и
печать.
– Как и у нас, - вставил Лукич.
– Да, один к одному. Даже Бодлер, который прежде был
приживалкой в студии Курбе, и тот приложил руку к травле. Его
картины не принимали на выставки. Наполеон третий хлыстом
стеганул его "купальщицу". Дюма-сын назвал Курбе ублюдком.
Одна еврейская газетенка сообщила, что Курбе умер, и мать
художника, прочитав эту провокационную ложь, тут же
скончалась. Его посадили в тюрьму, конфисковали все
имущество. Выйдя на свободу, он покинул Францию, эту
вотчину евреев, и уехал в Швейцарию. Между прочим, в
последствии он, как и Лукич, отказался от ордена "Почетного
539
легиона", а Наполеону третьему дерзко заявил, что
желает вступать ни в какие отношения с государством. Мол, я -
свободный художник. А между тем, в дни Парижской Коммуны
он был в рядах коммунаров. Слава пришла к нему только
после смерти. Трагическая судьба. Как и многих талантливых
деятелей искусства, литературы, науки. За то бездари,
особенно евреи и полу евреи, всегда процветают,
поддерживаемые их прессой, критикой.
Слушая рассказ Игоря, я все больше питала к нему
симпатии. Ведь в начале он мне казался несколько
легкомысленным, не серьезным. А тут он обнаружил и
эрудицию и, главное, идейную платформу.
– Вот ты сказал о полукровках, - заговорил Лукич.
– А
известно ли вам, что в России уже появилась новая
национальность - вот эти самые полукровки: мать - еврейка,
отец - русский и фамилия отпрыска, конечно, русская. Но
Россию они не то что не любят, ненавидят. Все эти чубайсы,
явлинские, боровые. Это нация господ. Она уже покорила
Россию, захватила власть. Вначале, в советское время, она
овладела культурой, наукой, юриспруденцией, медициной.. а
теперь и экономикой и всей властью.
– Бедная Россия, - сказала я. - Трагическая судьба.
Россия крепла и развивалась на продолжении всей своей
истории в непрерывных битвах с внешним и внутренним
врагом. Половцы, печенеги, хазары. Всех их она перемолола.
Потом Орда. Она не исчезла, она отступила, рассеялась. А
Россия ширилась на Восток и на Запад, осваивала свободные
земли, очищала свои исконные от пришельцев. Вспомните:
шведы были под Полтавой, поляки в Москве, и французы, и
немцы. Объединяла славян православная Русь сначала
единокровных: великороссов, малороссов, белороссов. А
затем и других народов объединила в СССР. И победила. Но
вот появились новые оккупанты изнутри, пятая колонна -
евреи. И поставили Россию на колени, распяли. И я не вижу
спасения. Потому что нет народа, нет у людей чувства
гордости, национального самосознания. Их окутали ложью,
черное выдали за белое, и русские люди не знают, кто же их
главный враг. И коммунисты, радетели за народ, стесняются
назвать имя главных врагов и России, и всего человечества -
сионистов.
Так за кофием быстро пролетело время, Игорь объявил:
– Продолжим, - И глядя мне прямо в лицо каким-то
новым, ласковым взглядом, озорным и таинственным,