Good Again
Шрифт:
Мне вдруг пришла в голову мысль, и я спросила Эффи:
— И откуда ты узнала, что у нас намечается толпа покупателей? Какие ходят слухи?
Эффи замялась, но быстро взяла себя в руки.
— Я завела в городе кое-каких друзей, знаешь ли. Люди вовсю чешут языками, и ты уж мне поверь: у вас намечается важный-преважный день! — она восторженно замахала руками, и меховая опушка на ее пальто так и заколыхалась от выплеска её кипучей энергии. — Сам мэр тоже, конечно, к вам придет. Останетесь довольны своим открытием! — она снова вся зарделась, трепеща от волнения.
Хммм, мэр… Я усмехнулась про себя. Кое-что явно прояснилось. Но в свете только
Хеймитч в следующий раз зашел к нам уже чтобы обсудить конкретные детали интервью, которое должны были снимать сразу после открытия, в самой пекарне. Съемочные бригады собирались прибыть еще с утра, но нами заняться планировали ближе к обеду. Меня от этой новости снова затошнило, и даже Пит заметно побледнел, но в итоге он просто молча кивнул. Мы уже смирились с неизбежностью общения с репортерами, и решили, что справимся и с этим.
В ночь перед торжественным открытием «Пекарни семьи Мелларк» у нас обоих сна не был ни в одном глазу. Весь вечер мы были на ногах — готовили все необходимое, что нам должно был понадобиться утром, а утро для нас обещало начаться ни свет ни заря. Эффи обещала прийти нам подсобить за час до открытия, хотя я уговаривала ее не вставать так рано и этого не делать, так как нам все равно будут помогать Астер и Айрис, но она настояла. «Тебе нужно, чтобы кто-то помог с потоком покупателей. И нам обеим это хорошо известно!» — отрезала она, поглаживая мне руку, и я почувствовала себя задетой, хоть это и была чистая правда. Может, мне и впрямь лучше прибираться в подсобке и глазировать кексы, а не торчать за прилавком?
Мы с Питом были слишком нервничали, чтобы заснуть, и в конце концов решили вместе нырнуть в теплую ванную. Пит принес два бокала вина, а я добавила в воду лавандового масла, в надежде, что хоть оно поможет нам успокоиться. Прижавшись спиной к его широкой груди, я вдыхала этот цветочный аромат, и влажные пары нас постепенно обволакивали. Мягкое тепло в сочетании с терпким напитком мало-помалу дали нужный эффект. Я чувствовала, что мои мышцы расслабляются, тем более что вдобавок к прочим приятным воздействиям, рука Пита медленно гладила мои ладони. С двух сторон он обхватил меня бедрами, и мне казалось, что окружающий мир хотя бы на этот короткий миг, наконец, устаканился, да так, что лучше и не бывает.
— Мы ведь все сделали, что могли, правда? — спросила я, отхлебывая еще вина.
— Не уверен. Хотя перед открытием ничего больше в голову не приходит, — ответил он.
— Мне нравятся картины, которые ты там развесил, - Пит, следуя данному мне слову, написал два пейзажа Луговины, таких восхитительно живых, что, глядя на них, можно было почувствовать порыв теплого ветра, колышущего одуванчики.
— Это ведь ты предложила. Поле одуванчиков, — прошептал он мне в шею. — Ты моя муза.
Я вдруг разом стала серьезной.
— Хочу тебе кое-что рассказать.
Его явно распирало от любопытства.
— Ладно, расскажи.
Я сделала глубокий вдох.
— Помнишь, как ты мне бросил хлеб? Тот дождливый день?
— Да, и вряд ли я смогу когда-нибудь его забыть, — усмехнулся он.
Я кивнула.
— Я хотела поблагодарить тебя на следующий день в школе. Я уже и слова заготовила, но когда наконец взглянула на тебя, увидела
— Нет, понятия не имел.
— Ну, в общем, да, причем любая их часть. Мы съели половину твоего хлеба накануне, а то, что оставалось, прикончили в тот вечер с салатом из одуванчиков. Тогда я и решила, что все должно снова наладиться. Что я буду охотиться и собирать растения и мы не будем больше голодать, — я замолчала, а Пит замер, держась за меня, и терпеливо ждал, пока я продолжу. — И я всегда видела тебя в этом цветке. Он означал для меня надежду. Что жизнь продолжается, как бы велики ни были наши потери. Что все снова может быть хорошо. Я тогда этого еще до конца не понимала. Но зато понимаю теперь, — потянув его за обе руки, я постаралась, чтобы они тесней меня обняли. — И как ты любишь оранжевый закат, так я люблю желтые одуванчики, — мой голос дрогнул, но я заставила себя договорить. — Спасибо тебе за хлеб, который дал мне дожить до этого дня, и быть с тобой, за наш дом, пекарню, за все остальное, то у нас есть, — я улыбалась, говоря это.
Пит слегка повернул меня к себе и поцеловал одним из тех глубоких, обезоруживающих поцелуев, какими мог целовать меня лишь он.
— О, как я хотел бы снова сделать тебе предложение сейчас, еще раз.
В ответ я улыбнулась.
— А смысл? Ответ был бы все тот же.
Он развернул меня к себе, и я оказалась на нем верхом. Оплела руками его шею, и мы вновь поцеловались, и голод, только наш с ним голод, снова стал невыносим, угрожая поглотить нас без остатка. Я поняла, что никогда не устану от ощущения его губ на моих губах, от прикосновения его больших ладоней, и от его объятий, в которых я всегда могла найти надежное убежище. Мы не вылезали из ванной до тех пор, пока вода полностью не остыла. Впрочем, когда мы, наконец, закончили, большая часть воды уже выплеснулась из ванной и утекла в сливное отверстие в полу. Усталые и сытые любовью, мы оба с ним забылись безмятежным сном.
________________________
*Диспенсер — оборудование для распределения чего-либо. А похожую на описываемую здесь систему управления очередью удалось обнаружить не просто в Сети, а в свободной продаже. Эта, правда, работает от электричества и оснащена дисплеем. Зато, как и в данной главе, с красным раздатчиком номеров. Слоган соответствующий «Никто не ждет в очереди, Никого не вызывают голосом, Никакого хаоса вокруг прилавка». Подробнее на: http://ru.aliexpress.com/store/product/Ticket-dispenser-queue-management-queuing-solution-keypad-with-digital-number-display/211437_32258046811.html
========== Глава 26: Торжественное открытие (POV Пит) ==========
Все происходит так, как будто не было в моей жизни никаких Голодных Игр. В воздухе висит кисловатый запах дрожжей вперемешку со сладким — ванили и сахара. Когда я спускаюсь вниз, еще темно, и я стараюсь ступать только там, где давно знакомые ступеньки не скрипят. Отец уже за работой, и я направляюсь прямиком к противням с заготовками для хлеба, чтобы ему помочь, но он меня останавливает:
– Нет, Пит, сперва поешь.