Игра Эндера

Кард Орсон Скотт

— Если ты дотронешься до него хотя бы пальцем, значит ты — обожатель баггеров! — закричал Динк. — Ты будешь последним предателем, если ранишь или убьешь его!

Они зажали ему рот и повернули лицом к двери, Динк замолчал.

Пар от работающих душей заполнил комнату, по телу Эндера стекали капли. Сейчас, решил он, пока на мне еще осталось мыло. Сейчас, пока я еще слишком скользкий, чтобы ухватиться за меня.

Эндер отступил назад и напустил страху на свое лицо.

— Бонзо не трогай меня, — как можно жалобнее произнес он. — Ну, пожалуйста!

Это было как раз то, чего ожидал Бонзо, — признание, что сила на его стороне.

Для других мальчиков было достаточно, что Эндер покорился, для Бонзо это означало лишь лишний шанс на победу. Он размахнулся словно для удара, но в последний момент передумал и резко подался вперед. Эндер увидел, как накренилось тело Бонзо, и слегка отодвинулся, делая положение Бонзо еще более неустойчивым, если он захочет схватить его. Крепкие, широкие ребра Бонзо оказались прямо напротив лица Эндера, его цепкие руки коснулись его спины, пытаясь захватить. Но Эндер увернулся и руки соскользнули с мокрой кожи. Тем не менее Эндер все еще был внутри объятий Бонзо. В подобных условиях классический прием — это удар коленом в промежность. Но для того, чтобы осуществить его с максимальной эффективностью, нужна предельная четкость и точность. Подобных действий ожидал и добивался Бонзо. Он даже поднялся на цыпочки и изогнулся знаком вопроса, пытаясь отдалить и обезопасить свою мошонку. Даже не смотря вверх, Эндер знал, что такой маневр приблизил к нему лицо Бонзо. Оно почти касалось волос Эндера. Поэтому вместо выпада ногой, он с силой оттолкнулся от пола, вложив в прыжок всю свою мощь. Его голова с треском врезалась в лицо Бонзо.

Эндер сморщился от боли и не увидел, как Бонзо отпрянул назад, на лице его застыло удивление и боль, из носа фонтаном хлестала кровь. Эндер знал, что драку можно считать оконченной, и он спокойно может покинуть душ. Точно так же как он ушел из комнаты баталий, когда там пролилась первая кровь. Но тогда через некоторое время его ожидают новые драки и борьба. Снова и снова, пока бой не увенчается окончательной победой. Единственное, что может положить конец всем этим дракам, это заставить Бонзо по-настоящему испугаться, почувствовать этот всепоглощающий страх, который пересилит ненависть.

Поэтому Эндер отклонился назад и уперся спиной в стену, затем резко выпрыгнул на Бонзо, протянув вперед руки и ноги. Ноги Эндера с силой врезались в живот Бонзо. Перевернувшись в воздухе, Эндер по-кошачьи приземлился на ноги и руки, но тут же вскочил и набросился на упавшего Бонзо, молотя кулаками по корпусу Бонзо.

Бонзо не кричал и не корчился от боли. Он вообще никак не прореагировал, его тело лишь слегка приподнялось и изогнулось. Все выглядело так, будто Эндер колотит безжизненный манекен. Вот тело Бонзо стало заваливаться на бок и оказалось прямо под струей хрипящего паром душа. Он даже не пошевелился, чтобы отползти от убийственного кипятка.

— Боже правый! — крикнул кто-то из его свиты и ринулся закрывать воду. Эндер медленно поднялся на ноги. Кто-то стал вытирать его полотенцем. Это был Динк.

— Пошли отсюда, — произнес он, закутывая Эндера полотенцем и увлекая за собой. Позади них послышался топот бегущих ног. Наконец-то пожаловали учителя, даже врача не забыли. Теперь они будут зализывать раны злейшего врага Эндера. Где же он были раньше, когда можно было вообще избежать всяких ран?

У Эндера не осталось никаких сомнений. С чем бы он не столкнулся, сейчас или в будущем, он сам должен позаботиться о собственной безопасности. Питер был подонком, но

он был прав, он всегда был прав, говоря, что только сила, причиняющая боль, имеет смысл. Потому что если ты не можешь убить, всегда находится кто-нибудь, кто возжелает убить тебя, и никто и ничто не спасет тебя.

Динк привел его в комнату и уложил в постель.

— Ты не ушибся? — спросил он.

Эндер покачал головой.

— Ну ты разобрал его по костям, я видел как он тебя сгреб и думал, что ты уже труп. Но, ты — молодец, здорово отделал его. Если бы он удержался на ногах, я думаю, ты бы убил его.

— Это он хотел убить меня.

— Я знаю. Я знаю его. Никто не может ненавидеть сильнее Бонзо. Но, пожалуй больше никто не сунется. Если они не заморозят его, или не отправят домой за такие проделки, то он уже вряд ли посмотрит в твою сторону, после такого стыдно вообще поднимать глаза. Он почти на двадцать сантиметров выше тебя, а рядом с тобой выглядел будто хромая корова на льду.

Все, что видел Эндер, это ответный взгляд Бонзо, когда он бросался на него. Пустые, мертвые глаза. Он был уже конченным человеком. Уже в бессознательном состоянии. Его глаза были открыты, но он ни о чем не думал и не двигался. На его лице застыло мертвое глупое выражение, именно так смотрел Стилсон, когда я его кончал.

— Они заморозят его, — повторил Динк, — все знают, что он заварил эту кашу. Я видел, как они дружно вышли из зала командующих. Через пару секунд я сообразил, что тебя тоже нет, а еще через несколько секунд понял, где ты находишься. Я же предупреждал тебя, чтобы ты не оставался один.

— Прости.

— Они должны заморозить его. Возмутитель спокойствия. Напыщенный индюк со своей вонючей гордостью.

Вдруг, к полному удивлению Динка, Эндер разрыдался. Он лежал на спине, слезы катились по щекам, а тело все еще было влажным о мыла и воды. Наконец ему удалось справиться с рыданиями. Он закрыл глаза и замер.

— С тобой все в порядке?

— Я не хотел причинять ему боль! — выкрикнул Эндер. — Ну почему они не могут оставить меня в покое?

* * *

Он услышал, как дверь осторожно приоткрылась и тут же закрылась снова. Он сразу понял, что это инструкции об очередной битве. Он открыл глаза, ожидая увидеть лишь тьму раннего утра. Но, как ни странно, огни горели. Он был абсолютно раздет, а когда пошевелился, то обнаружил мокрую кровать. Его глаза опухли и болели от слез. Он с нетерпением смотрел на компьютер. Таймер подсказал ему время — 18.20. Значит это все тот же день. У меня уже был сегодня бой, ублюдки, у меня уже было два боя сегодня, а эти старые болваны знали и видели, что происходит и допустили это, пустили все на самотек.

ВИЛЬЯМ БИ, АРМИЯ ГРИФОНА

ТАЛО МОМОЙ, АРМИЯ ТИГРОВ, 19.00

Он замер на краю кровати. Руки с извещением дрожали. Я не смогу, молча сказала его плоть. А затем его собственный голос автоматически повторил: «Я не смогу».

Он медленно поднялся и огляделся в поисках скафандра. Затем он вспомнил, что оставил его в раздевалке душевой. Он до сих пор там.

Все еще держа бумагу в руках, он вышел из комнаты и побрел к бараку. Ужин уже окончился, в коридорах стал собираться народ, но никто не заговаривал с ним, все с любопытством смотрели на него, видимо уже зная о происшествии в душе, или просто были озадачены его ужасным каменным лицом. Почти все мальчики оказались в казарме.