Игра Эндера
Шрифт:
— Кстати, их фамилия Виггин.
— Это совпадение?
— Тот Виггин — третий, а эти первый и второй.
— Превосходно, Русские никогда не поверят…
— Что Демосфен и Локи не находятся под нашим контролем, как Виггин.
— А может все это только конспирация? Может за ними стоит кто-нибудь еще?
— Мы еще в состоянии определить это. Между этими двумя детьми и взрослыми,
— Ну, это еще не говорит за то, что кто-то не в состоянии изобрести метод, который вы не можете зафиксировать. С трудом верится, что два ребенка…
— Я разговаривал с полковником Граффом, когда тот вернулся из Школы Баталий. Он дал блестящую характеристику, что нет ничего, чего бы не смогли эти дети. Их способности абсолютно идентичны способностям Виггина. Они отличаются лишь темпераментом. Однако его несколько удивила направленность и характеры выбранных ими персонажей. Демосфен — это определенно девочка, но Графф говорил, что ее кандидатура была отвергнута Школой Баталий вследствие излишнего пацифизма, слишком примиренческой позиции, а кроме того сверх выразительности.
— По-моему, это не Демосфен.
— А у мальчишки по росту сердце шакала.
— А разве не Локи был недавно охарактеризован как «Единственный правдивый и открытый настежь разум Америки».
— Сейчас трудно определить, что произошло на самом деле. Но Графф рекомендовал, и здесь я с ним абсолютно согласен, не вмешиваться, предоставить их самим себе. Не разоблачать их. Не делать официальных запросов, особенно после того, как мы выяснили, что они не имеют прямых заграничных связей, а также контактов с внутренними группировками, кроме тех, что вступают в публичные сетевые дебаты.
— Иными словами, дать им полную свободу.
— Я знаю, Демосфен выглядит несколько грозным, особенно потому, что он — или она — имеют такую широкую аудиторию сторонников и последователей. Я полагаю, важно то, что они оба или один из них, тот кто наиболее амбициозен, избрали столь современный и довольно умный типаж. Они до сих пор популярны, имеют даже некоторое влияние, но не имеют власти.
— По своему опыту могу сказать, что влияние и есть власть.
— Если мы не сможем удержать их в определенных рамках, то мы легко разоблачим их.
— Лучше подождать с этим несколько лет. Чем дольше мы ждем, тем старше они становятся, и тем меньше окажется общественный шок, когда станет ясно, кто они такие.
— Вы же знаете, что русские вели активную переброску воинских формирований. А это значит, что в чем-то Демосфен прав. На этот случай…
— Не плохо иметь рядом подобного Демосфена. Ладно, пусть работают на полную катушку. Но необходимо постоянное наблюдение за ними. А я, в свою очередь, постараюсь найти способ успокоить Русских…
Несмотря на все опасения и предчувствия, Валентину
Иногда ей бывало просто стыдно. Отец регулярно прочитывал все статьи Демосфена и никогда не читал Локи, а если и читал что-нибудь, то никогда не высказывался по его поводу. За ужином он частенько цитировал выдержки из статей Демосфена. Питеру очень нравилась подобная реакция отца — «Видишь, это доказывает, что обычный простой человек проявляет внимание» — но Валентина чувствовала унижение за отца. Если бы он только знал, что это я писала и что я не верю в половину того, что написано, он бы рассердился и сгорел от стыда.
Раз в школе она чуть-чуть не накликала беду. Учительница истории попросила их написать сочинение, отражающее борьбу взглядов Локи и Демосфена, высказанные ими в разных статьях. Валентина утратила всякую осторожность и сделала блестящий анализ их работ. А в результате ей пришлось иметь весьма неприятный разговор с директрисой, решившей опубликовать ее работу в некоторых сетевых газетах. Питера это попросту взбесило.
— Ты написала сочинение почти как сам Демосфен, — кричал он. — Все, теперь ты не сделаешь ни одной публикации, я сегодня же уничтожу Демосфена, ты вышла из-под всякого контроля.
Однако даже подобные громовые раскаты ярости напугали ее меньше, чем громовое молчание Питера. Все произошло в тот момент, когда Демосфен получил приглашение принять участие в Президентском Совете по перспективам развития образования, голубая ленточка приглашения мало что значила, но выглядела очень роскошно. Валентина ожидала, что Питер воспримет все это как своеобразный триумф, однако его реакция была прямо противоположной.
— Отклони его, — грубо буркнул он.
— Но почему? — встревожилась Валентина.
«Ведь это даже не работа. Они даже пошли на сохранение инкогнито Демосфена, предоставляя ему право вести дискуссии посредством сетей. Кроме того, весь этот конгресс дал бы дополнительный вес фигуре Демосфена, ввел бы его в ранг уважаемых людей…»
— И тебе, конечно, очень хочется собрать все лавры раньше меня…
— Питер, но ведь речь идет совсем не о тебе и обо мне, речь идет о Демосфене и Локи. Мы создали их. Они вымышленные, а не реальные фигуры. Кроме всего прочего, приглашение на Совет отнюдь не означает, что Демосфен лучше Локи, это доказывает, что у Демосфена больше сторонников. Ведь ты же знаешь сам. Мы сами стремились под именем Демосфена ублажать ненавистников России и прочий шовинистический сброд.