Инварианты Яна

Георгиев Борис

– Что будет?
– Света теребила меня за рукав, в глаза заглядывала с надеждой. Чтобы не отвечать, я оставил её и побрёл к терминалу. Надо было оценить масштаб бедствия.

Тем временем Сухарева уложили на кушетку. Я краем глаза увидел Инну - она направилась ко второму терминалу. 'Тоже хочет глянуть', - решил я, но ошибся. Ей просто нужен был стул. Взяла его и потащила в Пещеру Духов.

– Инна, куда вы?
– спросил Синявский. Задержать хотел.

– Оставьте, Митя. Пусть идёт, - вступилась Света.

– Но...

–

Пусть, - сказал я, а про себя добавил: 'Всё равно никто сейчас не рискнёт ковыряться в его память. Пускай Инна побудет при нём сиделкой, никто не справится лучше неё'.

– Ну как?
– спросил Владимир, подойдя ближе.

– Сложно пока сказать, - ответил я, просматривая столбец собственных значений, связанный с чётвёртым инвариантом.
– Нужна расшифровка. Если мы успеем...

Терминал пискнул, в левом верхнем углу открылось окно видеосвязи. 'Не успели', - с досадой подумал я, и, как оказалось, не зря.

– Катя?

– Ян Алексеевич!
– обрадовалась Василевская.
– Это вы?

– Как видите. Что у вас? Говорите быстрее, нет времени.

– Как хорошо, что вы очнулись! Тут прибыл какой-то господин. Говорит, что он инспектор Совета, настаивает на встрече...

– Со мной?

– Нет. Он требует, чтобы его проводили к Андрею Николаевичу. Я спрашиваю - зачем? Он не отвечает, вместо этого грозится всех без разбору отправить на Марс. Что с ним делать?

– Проводите в бункер.

– Но как быть с допуском? К тому же инспек... Володя просил, чтобы никто и близко не подходил к лифту.

– Теперь можно, Катя, - сказал Владимир, наклонившись так, чтобы Василевская его увидела.

– Володенька!
– я заметил про себя, что ему Катя обрадовалась больше, чем мне.
– С тобой всё в порядке? Ты придёшь в Галилео? Или можно мне туда к вам? Я... Мне нужно с тобой...

Тут её отвлекли, она сказала в сторону: 'Вам не терпится? Не видите, жду санкции директора', - и я решил, что пора брать в руки бразды.

– Катерина, - позвал я.
– Внесите господина инспектора в базу, пришлите запрос, я дам допуск. Потом вы проводите инспектора к лифту, но сами к нам не спускайтесь. Доступ в бункер временно закрыт.

– А как же вы?
– Василевская приблизилась к экрану, в стёклах её очков я увидел собственное отражение. 'Нет, не меня высматривает, - понял я.
– Кого?' Ответ получил немедленно.

– Катенька, мы скоро поднимемся туда, к вам, - сказал Владимир.

– Тогда ладно, - Василевская успокоилась и взлась наконец за дело, стала допрашивать прибывшего инспектора и вбивать данные в базу. А мне подумалось: институт переживает последние дни, раз прямое указание директора выполняется, только когда совпадает с личными интересами подчинённого.

– У нас мало времени, - сказал я, отключил видеосвязь и уступил место жене.
– Нужно выяснить отношения до прихода инспектора.

Обращался я больше к Владимиру,

потому что вспомнил, кто он и зачем прибыл. Судя по одежде, представился инспектором Совета, и встречаться с настоящим инспектором вряд ли захочет.

Он не сразу отреагировал, прислушивался. Я тоже услышал. Диафрагма была открыта, из Пещеры Духов доносились странные звуки - кто-то бормотал, поскуливал, всхлипывал. Сначала я подумал, это Сухарев бредит, но потом понял. Бедная девочка.

Я потянулся к пульту, благо - стоял близко, и задвинул перегородку. Так лучше.

– На что у нас совсем нет времени, так это на выяснение отношений, - сказал мне лже-инспектор. Удивительно, как я не узнал его сразу. Голос точь-в-точь как у его папаши. Впрочем, личные симпатии и антипатии неуместны, равно как и выяснение отношений, тут он прав.

– У вашего шефа конкретное предложение?
– спросил я.

– Предложения не бывают абстрактными. Совет не оставит вам выбора, Ян Алексеевич. Работу института объявят опасной, лица, виновные в сокрытии результатов исследований, будут отправлены на Марс. Если виновных не найдут, отправят институт в полном составе, возможно, даже с членами семей.

– А если найдут, что сделают с остальными?

– Хотите подставить его?
– вместо ответа спросил лже-инспектор, мотнув головой в сторону Пещеры Духов.

Я сдержался, чтоб не наговорить грубостей. Мальчик просто не понимал.

– Вы неправильно поняли, - ответил я.
– В сокрытии результатов исследований виновен один Горин Ян Алексеевич.

– И его жена, - вставила Света.
– Ян, давать ему допуск?

– Подожди, сначала мы договорим.

Владимир нервничал. Всё ещё не понимал.

– Вы отдаёте себе отчёт в том, - горячился он, - что вас ждёт на Марсе? Вы немолоды, ваша жена...

– Тоже достаточно немолода, чтобы последовать за мужем, - перебила Света.
– Мы с Яном обсудили это два месяца назад. Мы готовы.

– А что вы предлагаете?
– спросил я Володю, изо всех сил стараясь говорить серьёзно. Забавный мальчик и на отца похож очень.

– Вы вводите меня в штат задним числом и объявляете виновным. Детали обговорим после. Надеюсь, не нужно убеждать вас скрыть настоящие результаты исследований? Возможно, вас даже оставят на некоторое время здесь, а позже позволят выехать в Боливию.

– Слышишь, Света?
– на этот раз мне не удалось скрыть сарказм.
– Нам предлагают тур в Боливию.

– Слышу. Боюсь, двоих Боливар не вынесет. Господин директор, Катя пишет, что инспектор грозится вызвать подмогу.

– Давай ему допуск, - я махнул рукой, всё было ясно, серьёзных предложений Владимир нам не привёз. Без подмоги обойдёмся. 'Надо спросить мальчика', - подумал я и обратился к нему:

– Вам на Марс не терпится, молодой человек?

– Да!
– огрызнулся он.
– Делать мне на Земле больше нечего.