Инварианты Яна

Георгиев Борис

– И нам с женой надоело шнырять по всей Земле, изображая учёных крыс и скрывая результаты. Дальше Марса всё равно не сошлют, а условия для работы там не хуже, чем здесь.

Володя оглядел предбанник Пещеры Духов и проворчал: 'Это да. Только в марсианских морях маловато воды, а растительности по берегам вообще нет'.

– Мы не ботаники, - жена глянула на меня лукаво.
– Правда, Ян?

Володя смотрел то на меня, то на Свету. Ожидал, видимо, что одумаемся. Смешной мальчуган, не понял ещё, что значит - быть учёным. Я ждал - сейчас сморозит какую-нибудь

глупость. Не ошибся. Он процедил сквозь зубы со всей язвительностью, на какую был способен:

– Тогда не забудьте прихватить с собой бусы, сушёные листья, ласты, смолу, пульки для духового ружья, сигареты и гвозди. Станете полоумным от научных занятий - на новом месте всего этого не найдёте.

– Вы забыли упомянуть кое-что ещё, - сказала Света. Она встала, отставила стул, подошла, положила руки мне на плечи, потом прижалась щекой к груди. Я не сказал ничего, в таких случаях слова не нужны.

– Дмитрий Станиславович!.. Митя!
– Владимир вынужден был позвать дважды. Синявский о чём-то напряжённо думал, вид при этом у него был убитый.

– А? Да, я слушаю, Владимир Влади... я хотел сказать, слушаю, господин инспектор.

– Во-первых, не называйте меня больше инспектором, особенно когда сюда вломится настоящий представитель Совета, а во-вторых, поднимитесь, пожалуйста, наверх. Нужно встретить инспектора с почестями, иначе он вызовет подкрепление. Катю вниз не пускайте, пусть ждёт там.

Мальчик прав, Василевской лучше держаться подальше от бункера, как и всем остальным, подумал я, а вслух сказал:

– Да, Митя, проводите сюда инспектора. Пусть осмотрит место происшествия и опросит потерпевших, а мы тем временем поднимемся на свежий воздух. И там устроим обстоятельный разбор.

Глава 13. Обстоятельный разбор

– Железобетонная задница, - сказал Родриго в спину инспектору, когда тот отошёл от проходной шагов на двадцать.

– Что, пистон вставил?
– сочувственно осведомился Чезаре.

– Нет, приколол орден, - скрипнул папаша Род, обернувшись. Хотел кое-что прибавить, но удержался. Рокка ни при чём, он-то молчал. 'Какого дьявола я растрепал этому долдону о вчерашнем? Сам же решил не писать ничего в рапорте!' - Родриго снова отыскал на парковой дорожке штатского олуха в пиджачном костюме мышиного цвета. 'Теперь эта крыса обязательно телегу накатает бригадному. Плакали наши премиальные за операцию'.

– Ну и послал бы его. По инстанции. Он нам кто? Что ему не понравилось?

– Он и сам пойдёт по инстанции, - сквозь зубы выцедил папаша Род.
– И очень может быть, что дойдёт до бригадного. Рапорт мой ему не понравился, недостаточно подробно написан. Ты вот что, Рокка, хотя бы о погасшем 'маячке' не звони никому. Если он и об этом пронюхает, что видели и не доложили, - готовься обратно в Африку. Нам с тобой на двоих истории с мухами за глаза хватит.

– А что, не нашёлся этот, ну, который был-то на территории?

–

Не знаю, - ответил Родриго, а сам подумал: 'Вот идиот! Кто бы его нашёл, если наши на объект ни ногой, а эта штатская задница только что приехала'.

– Подожди, это что получается? Выходит, это не наш человек был на территории?

Рокка таращился, ждал. Когда понял, что ответа не будет, сказал:

– Сами виноваты. Штабные умники. Поставили группы захвата в охранение, а мы из-за них пистоны получай. Я бы так и написал в рапорте.

Накопленное раздражение требовало выхода, командир группы сам не заметил, что говорит громко, почти кричит:

– И он ещё мне указания даёт! До руководства вашего доведите, говорит, что надо обеспечить подследственных питанием! Крыса! Я, значит, должен сообщить штабным прокладкам, что надо кормить подследственных! Им самим никак не догадаться! Дармоеды!

– Точно, - поддержал Чезаре.
– Они только и делают, что жрут. Учёные эти. Была б моя воля, вообще бы их не кормил. Какая нам с тобой, к примеру, польза от всего этого?

Рокка махнул рукой в сторону бункера и продолжил спокойнее:

– Никакой пользы. Я понимаю - инженера или техники, программисты всякие, и то - неизвестно, делом ли занимаются, а эти жрут да мух разводят. Кстати, инспектор ничего не говорил? Собираются они снимать нас с охранения?

– Нет пока, - с тоской ответил папаша Род, оглядывая бухту. Вечерело, цикады взялись за своё. Скоро совсем стемнеет. Взгляд командира группы задержался на железобетонной кровле бункера.

– Матерь божья!
– в сердцах проговорил Чезаре.
– Вторую ночь торчать придётся возле...

Он осёкся и тоже глянул на бункер. Губы его шевелились, слов не разобрать.

– Разговорчики!
– суконным тоном проговорил командир группы захвата.
– Оставаться на месте. Наблюдать. А я пока напишу ротному, чтобы передал в штаб бригады запрос о питании подследственных.

Он помолчал некоторое время, повторил: 'Наблюдать!' - развернулся на каблуках и нырнул в сторожку, аккуратно прикрыв за собой дверь. На бункер даже не оглянулся.

'Папаша Род нервничает', - подумал номер четвёртый группы захвата, проникатель, Чезаре Рокка. Он вздохнул и стал, как было приказано, наблюдать.

***

Инспектор с Гориным поздоровался сухо, по лицам остальных скользнул взглядом и обратился к Синявскому: 'Продолжайте. Я не совсем понял, что значит - потерял память'.

Володя потащил Горина прочь от лифта Пуанкаре.

– Митя, мы будем на площадке, у вишни, - сказал Ян.
– Проводите инспектора и поднимайтесь к нам.

Дмитрий Станиславович только рукой махнул, идите, мол. Говорил при этом инспектору: 'Видите ли, Андрей Николаевич решил проверить на себе одну гипотезу Горина...'

– Там Инна, - напомнила мужу Берсеньева.

– И хорошо, - ответил Ян.
– Она лучше нас знакома с делами Андрея, пусть она и объясняется.

– Не опасно ли оставлять её с инспектором один на один?