Искра жизни. Последняя остановка.

Ремарк Эрих Мария

Они стоят у окна.

(Внезапно выпускает ее из объятий, высовывается в окно.) Это старик Кернер? Там, выходит из дому?

Анна. Да.

Росс (рассматривает Кернера: высовывается из окна и облокачивается на подоконник так, чтобы можно было прицелиться). Как ты думаешь, за патрулем пошел?

Анна. От него все можно ожидать.

Росс (вынимает револьвер). Грета тоже говорила об этом.

Анна. Не стреляй.

Росс (не слушая ее, наблюдает за Кернером).

Остановился… Идет к фонарю… осматривает мостовую… там, где Кох… возвращается в дом. (Отходит от окна.)

Анна (шепчет). Выбрось револьвер.

Росс кладет револьвер в карман.

Анна. Если русские его обнаружат…

Росс (отрицательно качает головой. Мягко). Анна… за десять лет я впервые не чувствую себя беззащитным. (Вынимает револьвер, крепко сжимает его в руке.) Ты знаешь, что он для меня? Жизнь. Я больше не убойный скот. Я могу защищаться.

Анна (тихо). Это смерть. И всегда останется смертью. Выбрось. Он больше не нужен.

Росс. Он нужен, пока не появится первый русский танк. (Мягко.) Тогда я выброшу его, Анна. И я верю, что тогда наступит то, о чем говорил твой отец… Чтобы остаться в живых, не понадобится оружие.

Грета (врывается в комнату). Началось! У фрау Роде! Ужас!

Анна. Позовите акушерку. Вы знаете какую-нибудь? Грета. Да, если только уцелела. Но кому-нибудь надо побыть с фрау Роде. Она умирает…

Анна. Она не умирает. Она несет в мир новую жизнь. Позовите фрау Кернер, она знает, что надо делать. (Выпроваживает Грету.)

Грета. Кажется, что она прямо-таки умирает.

Анна. Да, это выглядит так…

Грета уходит.

Ребенок. Для чего?

Росс. Для следующей мировой войны.

Анна. Но ведь больше не должно быть войн?

Росс. Двадцать пять с лишним лет назад тоже думали, что одна мировая война достаточный урок для целого поколения. Сейчас еще не окончилась вторая мировая война, а уже поговаривают о третьей. Мы, видите ли, должны отвоевать все, что теперь потеряли!

Слышны шаги поднимающегося по лестнице человека.

Анна (спрашивает, высунувшись в дверь). Она здесь? Голос Греты. Фрау Кернер… да.

Голос фрау Кернер. Потихоньку-полегоньку. Времени еще достаточно.

Росс (быстро подходит к двери, высовывается из нее). Ваш муж внизу, фрау Кернер?

Голос фрау Кернер. Пока еще не ушел. Но собирается. По каким-то делам.

Анна (захлопывает дверь, заслоняет собой выход). Что тебе от него надо?

Росс. Хочу сказать, чтобы не заявлял обо мне.

Анна смотрит на него.

Что эсэсовцы вчера проверили мои документы. Все улажено. Анна (тихо). Оставь револьвер.

Росс (мягко). Я беру его в последний раз. Завтра он не понадобится. А может быть, и сегодня. (Смотрит на нее.) Я не буду стрелять.

Анна. Тогда оставь его. Скажи Кернеру, русские

через час будут здесь. Скажи, ему самому не мешало бы спрятаться. Он это сделает.

Росс глядит на нее. Вынимает револьвер, отдает. Целует ее. Уходит. Анна смотрит ему вслед, проводит рукой по лбу, кидает взгляд на револьвер. Хочет его выбросить. Выглядывает в окно. Вдруг останавливается. Возвращается. Кладет револьвер в свою сумочку. Подходит к зеркалу. Подкрашивает губы, внимательно изучает свое лицо. Переодевает чулки, туфли. Берет чашку, пьет. Тихо отворяется дверь. В комнату проскальзывает Шмидт. Он в штатском, похож на пьяного, но не пьян. Под мышкой — завернутая в бумагу бутылка.

Шмидт. Привет, куколка.

Анна (в первый момент не узнает его, потом пугается). Вы?

Шмидт. В натуральную величину. Отто Шмидт. Даже в качестве кавалера. (Протягивает бутылку.) Прошу!

Анна. Что вам нужно?

Шмидт. Ваш дружок испарился?

Анна. Какой дружок?

Шмидт. Тот самый — двоюродный братец.

Анна (понемногу берет себя в руки. Думает, что Шмидт явился в гости. Пробует по-хорошему отделаться от него. Принимает бутылку). Благодарю. Вы в штатском, господин Шмидт?

Шмидт. Угу. Сам себе кажусь смешным. Полуголым.

Анна. Вышли в отставку?

Шмидт. Вроде вашего кузена с утерянными документами? (Смеется.) Ты должна признать, куколка, вчера вечером я был галантным кавалером. Мог бы и заграбастать его. Так-то, сам живу и другим даю жить. Счастливой дорожки!

Анна. А вы? Разве война кончилась?

Шмидт. Похоже, а? Нет. Нет еще, куколка. Но идея вашего братца и мне прочистила мозги. Вовремя отчалить! Глупо под самый конец сыграть в ящик. (Вынимает из кармана пакеты.) Ну, как? Неплохо выглядит, а? Захватил кое-что червячка заморить. (Выкладывает пакеты на стол.)

Анна пытается пройти мимо него к тахте, на которой лежит сумочка (Ловит Анну и прижимает к себе.) Ну, а как насчет приветственного поцелуйчика?

Анна. Пустите меня!

Шмидт. Но-но, не будь такой недотрогой, куколка! Вчера ты была податливей!

Анна. Что?

Шмидт. А то нет? Я ж не ребенок! Вчера сразу заметил, на что намекала, когда переодевалась! Ты в моем вкусе.

Анна. Если заметили, так должны знать, что я сделаю, если тотчас же не отпустите меня. (Схватила со стола принесенную Шмидтом бутылку.)

Шмидт, (смеется). Вот это мне нравится. Терпеть не могу рыб. (Отпускает ее.) Ладно, ладно, куколка, время у нас еще есть. А как насчет глотка из этой посудины?

Анна. Забирайте все это и проваливайте!

Шмидт (невозмутимо). Ладно. Тогда отдай бутылку.

Анна (спокойно). Вы скажете, наконец, что вам тут, собственно, надо?

Шмидт. Я же тебе сказал. Нырнуть поглубже. А что ж еще? На пару деньков… пока не пройдут передовые русские части. А если мы и потом не наскучим друг другу…