Искра жизни. Последняя остановка.

Ремарк Эрих Мария

Шмидт (перебивает его). Хватит! Следовательно, вы были в какой-то мере образованным человеком, насколько это позволяет ваша раса. А теперь слушайте: мы хотим узнать, почему вы прибежали именно сюда, кто вас спрятал и где двое других, с которыми вы бежали? Больше ничего. Понятно?

Кох. Так точно, господин обершарфюрер.

Шмидт (мягко). Итак, кто вас спрятал?

Кох. Никто, господин обершарфюрер.

Шмидт. Где остальные?

Кох. Не знаю, господин обершарфюрер.

Маурер.

Завтра с утра пораньше узнаешь. Лучше сразу говори.

Шмидт (мягко). В этом доме у вас есть знакомые?

Кох (мельком взглядывает на Росса). Нет, господин обершарфюрер.

Шмидт. Вам известно, что убит эсэсовец? Один из вас вырвал у него пистолет и застрелил. Поэтому вы и смогли убежать. Это вы?

Кох. Нет, господин обершарфюрер.

Росс встает, медленно направляется к окну. Маурер вопросительно смотрит на него.

Росс (схватившись за голову). А, черт, мутит с похмелья. Глотнуть свежего воздуха.

Маурер. Слабенькие нервы, а? Хваленая армия!

Шмидт (Коху). Кто же?

Кох. Я.его не знаю, господин обершарфюрер.

Шмидт. Вы же не станете уверять, что не договорились обо всем заранее?

Кох. Мы ни о чем не договаривались. Нам сказали, что выпустят на свободу. Тут не о чем было договариваться.

Шмидт. Знаете, что вас ожидает, Кох?

Кох. Так точно, господин обершарфюрер. Сперва будут допрашивать, а потом ликвидируют.

Шмидт. Ладно, Кох. Подобные допросы иногда могут продолжаться долго. Мы хотим узнать от вас, куда делся тот субъект, который застрелил эсэсовца. Если скажете, я позабочусь, чтобы вас… чтобы вас больше не допрашивали. Вы знаете, что это такое. Ну, где он?

Росс осторожно приоткрыл окно. Анна идет к постели.

Кох. Я не знаю, господин обершарфюрер.

Шмидт. Кто-нибудь из присутствующих вам знаком?

Анна напряжена, Росс пристально смотрит на Коха.

Кох (оглядывается). Нет, господин обершарфюрер.

Грета (кудахчет). Ох, до чего интересно!

Шмидт. Послушайте, Кох. Вы знаете, что есть различные способы ликвидации?

Кох. Так точно, господин обершарфюрер.

Шмидт (Коху). Обещаю, что вы будете просто расстреляны и больше ничего, если сообщите, кто убийца.

Кох. Я не знаю, господин обершарфюрер. Мы побежали в разные стороны.

Маурер закуривает сигарету. Спичку не тушит, а держит на виду. Кох невольно вздрагивает.

Шмидт (заметив это). Вы не ахти какой храбрец, Кох, а?

Кох (просто). Нет, господин обершарфюрер.

Шмидт. Так вот, послушайте! Вы нас не интересуете. Нам нужен тот, кто стрелял. Если вы скажете, где его найти, обещаю, вам ничего не будет. Ни-че-го, ровным счетом.

Анна включает радио. Слушает.

Мак.

Ну-ну, давай-давай, выкладывай! Это же стотысячный выигрыш!

Шмидт. И ваша жизнь спасена! Гарантирую.

Кох молчит.

Грета. Господи, как интересно! Жуть! (От возбуждения засунула пальцы в рот.)

Маурер (ударяет Коха). Говори, ну, говори!

Шмидт (раздраженно, Анне). Выключить!

Анна. Последние известия. Не хотите послушать? Русские всего лишь в ста метрах от бомбоубежища фюрера.

Мак. Что?

Шмидт. Тихо!

Анна приглушает радио.

Вы слышите, Кох! К чему в последний момент оказаться вздернутым? Через пару дней мы отпустим вас на все четыре стороны. Может, даже сегодня вечером.

Кох смотрит на него.

Это уже кое-что, а? Мы выпустим вас на свободу.

Кох (без всякого выражения). Так точно, господин обершарфюрер.

Шмидт. На вас это не производит никакого впечатления?

Кох. Нас и сегодня утром выпускали на свободу. Трое вырвались. Остальные убиты.

Мак. Какая наглость!

Шмидт (Коху). Там другое дело. А это — личное обещание.

Грета взвизгивает от возбуждения.

Мак. Тихо, — дура!

Шмидт. Беру это на себя! Непосредственно, Кох. Я лично отпущу вас. Как только поймаем того, другого, вы автоматически получите свободу. Без бюрократизма. Ну, говорите!

Кох. Разве вы можете отпустить арестованного без разрешения гестапо?

Шмидт (наэлектризован, очень тепло). Конечно, могу! Возьму это на себя. Ну, Кох, давайте, давайте! Я же знал, что вы будете благоразумны.

Кох. Мы бежали из Луна-парка. Я несколько раз оглянулся. Другие были позади. Затем я их потерял. Наверно, остались там.

Шмидт. Что? И это все?

Кох. Ничего нельзя было разглядеть. Мы были в самом пекле бомбежки. Может, они погибли.

Грета. Ну, ясно! Так тоже могло получиться!

Маурер. Заткнись!

Шмидт. Кох, еще тридцать секунд на размышление. (Смотрит на свои часы. Вытирает носовым платком лицо.)

Похоже, что Кох вконец изнемог. Росс отходит от окна. Все ждут. Шмидт швыряет платок Коху в лицо. Кох поднимает платок, протягивает Шмидту.

(Изменяя тон.) Ах, так, сволочь, попался! Теперь ясно, ты кое-что знаешь, и мы это вытянем из тебя! Ты еще будешь умолять о расстреле, если вообще сможешь говорить.

Анна (внезапно включает радио на полную мощность). Слушайте! Они повторяют сообщение!

Голос по радио (громогласно).…мы повторяем потрясшее всех известие: наш фюрер, исполняя последний долг, героически ушел из жизни. Гроссадмирал Дениц…

Анна (кричит). Мертв! Гитлер мертв!