История исторической науки России (дореволюционный период): учебник для бакалавров

Лачаева Марина

Даниил давал историческое обоснование вопросам, которые являлись предметом обсуждения церковного собора 1531 г.: о праве монастырей на владение селами, о законности поставления русского митрополита без санкции константинопольского патриарха, о борьбе с ересью. Он последовательно проводил идеи интересов церкви, союза светской и духовной власти, поддерживал политику великого князя Василия III.

Крупнейшая после Никоновской летописи была Воскресенская, памятник московского летописания XVI в. А. А. Шахматов считал, что в основе Воскресенской летописи лежал Летописный Московский великокняжеский свод 1479 г.

«Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича

всея Руси» – официальная летопись, в которой излагались события первых двадцати лет княжения Ивана IV. Ее составили в связи с победой над Казанским ханством. Она неоднократно редактировалась. В редакции 1556 г. возвеличивался А. Ф. Адашев, который признавался составителем летописи, и были включены проекты адашевских реформ, давалась критика своевольному боярству.

Самым крупным летописно-хронографическим произведением отечественного Средневековья стал Летописный Лицевой свод XVI в. История человечества описывается в нем в виде смены великих царств. Венцом развития изображалось царствование самого Ивана IV, которому посвящен последний десятый том, охватывающий события 1535–1567 гг. Исторический процесс излагается в соответствии с концепцией укрепления самодержавной власти царя и представлением о том, что Русь является наследницей древних монархий, оплотом православия.

Свод создавался по заказу Ивана IV в Александровской слободе в 1568–1576 гг., ставшей во времена опричнины политическим центром Русского государства, постоянной резиденцией царя. В 1575 г. в изложение истории царствования Грозного по указанию царя с целью оправдания расправ были внесены материалы против лиц, которые подверглись опалам и казням во времена опричного террора.

Летопись называлась «Лицевой свод», поскольку ее текст был иллюстрирован, написан «в лицах». Он дошел до нас в десяти роскошных томах, где почти каждая страница украшена миниатюрами (всего более 16 000 искусных миниатюр). Великолепная бумага для свода была специально закуплена во Франции из королевских запасов [195] .

195

На такой бумаге писали французские короли Карл IX (1550–1574), Генрих III (1551–1589) и королева Екатерина Медичи (1519–1589), жена Генриха II.

Работа над сводом не была завершена. После 1576 г. в связи с общегосударственными потрясениями, официальное летописание прекращается на несколько десятилетий и восстанавливается, но уже в иных формах к концу XVI – началу XVII вв.

Задачу представить летописание в единой системе не одно столетие решали выдающиеся историки: А. А. Шахматов, И. А. Тихомиров, М. Д. Приселков, А. Н. Насонов, Д. С. Лихачев, Я. С. Лурье, М. Н. Тихомиров, А. Г. Кузьмин, В. И. Корецкий и др.

Контрольные вопросы

1. В чем состоит концептуальный смысл общерусского летописания?

2. Когда, где и в каких исторических условиях оно появляется и как долго развивается как явление?

3. Охарактеризуйте центры общерусского летописания и их особенности.

4. Какие памятники представляли официальное московское летописание?

Рекомендуемая литература

1. Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. – М., 1963.

2. Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века. – СПб., 2001.

3. Еремин И. П. Волынская летопись 1289–1290 гг. // Еремин И. П. Литература Древней Руси. – М.; Л., 1966.

4. Зиборов В. К. Русское летописание XI–XVIII веков. – СПб., 2002.

5. Иоасафовская летопись. – М., 1957.

6. Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI–XVII веков. – М., 1980.

7. Корецкий В.

И. Соловецкий летописец конца XVI в. // Летописи и хроники. 1980. – М., 1981.

8. Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. – М.; Л., 1947.

9. Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV–XV вв. – Л., 1976.

10. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). – Т. 1—43.

11. Приселков М. Д. История русского летописания XI–XV вв. – Л., 1940; СПб., 1996.

12. Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. – М.; Л.: 1950; СПб., 2002.

13. Тверские летописи. Древнерусские тексты и переводы. – Тверь, 1999.

14. Тихомиров М. Н. Русское летописание. – М., 1979.

15. Улащик Н. Н. Введение в изучение белорусско-литовского летописания. – М., 1985.

16. Шахматов А. А. История русского летописания. – М., 2003.

4.3. Русские летописи в системе европейского исторического знания XV–XVII веков

Движение идей и концепций национальных историографий, преодоление ими границ и знакомство с историографическими источниками других стран, их изучение и включение в историю собственной науки – нелинейный процесс. Начиная с XV в., русские летописи и Повесть временных лет входят в историографическое европейское пространство. Они оказывают влияние на зарубежную историографию в изложении ранней истории Руси.

Известны случаи, когда благодаря такому движению сохранились национальные памятники. Так, после сверки «русских известий» Я. Длугоша с русскими летописями, Ю. А. Лимонов (1933–2006) подтвердил гипотезу А. Н. Насонова (1898–1965) о том, основной состав русского летописного свода 1464–1472 гг. представлен в «Истории» польского автора [196] .

М. Д. Приселков (1881–1941) отмечал, что русская наука узнала о белорусских или западнорусских летописях из сочинений польских хронистов XV и XVI вв.: Яна Длугоша (1415–1480), Мартина Бельского (1495–1575) и Матвея Стрыйковского (или Стрыковского) (род. 1547, участник русско-польской войны 1574–1575).

196

Лимонов Ю. А. Культурные связи России с европейскими странами в XV–XVII веках. – Л., 1978. – С. 96.

Значительный комплекс сведений об истории Руси и Московии был заимствован иностранными авторами XV–XVII вв. в их трудах о Руси, России и ее отношениях с Европой из русских летописей. Князь М. М. Щербатов подчеркивал особую среди европейских источников ценность русских летописей в сохранении памяти, а также обращал внимание на отсутствие такого источника у других славянских народов. «Что протчие Славянские народы, Поляки, Богемцы, Венеды и Иллириане подобной ей (древней русской летописи, – М. Л.) не имеют, ниже, чтоб которая из их летописей, либо древностию, либо обстоятельным и внятным объявлением произшедших дел, сей нашей предпочитаема быть могла. Сам, последует сей писатель, Стриковский (М. Стрыйковский, – М. Л.) славный Польский историк, не нашел лучшего основания, кроме нашего Нестора, к сочинению своей Польской и Российской Хроники» [197] .

197

Щербатов М. М. История Российская от древнейших времянъ. – Т. 1. —СПб., 1770. —С. VIII.