Измена. Простить, отпустить, отомстить?
Шрифт:
Пока Гавр делает вид, что теряет сознание, а Римма фотографирует меня для протокола, я изучаю незнакомку в зеркале.
Она меня пугает, потому что я не знаю, чего от нее ждать.
Слишком смело, слишком пафосно, слишком дерзко. Всего с излишком. Даже роста, потому что я надела на ноги Римкины шпильки и теперь стала немного выше Тимура.
– И все-таки чего-то не хватает, - причитал Гавр, пока мы шли к администратору.
Милая девушка назвала счет и прежде чем я достала кошелек, Тимур провел картой по терминалу.
–
– Знаю, - просто кивнул Тим. – Но Гавр прав, тебе не хватает чего-то. К примеру, легкости содержанки, за которую всегда платит мужик.
– Я не такая, - с нажимом шепчу, пока меня выводят из салона.
– К сожалению, девочка, - грустно произносит Тимур, - сегодня ты именно такой и должна быть.
Мы вчетвером выходим под козырек салона. Я покачиваюсь на острых шпильках, пока Римма поправляет складки на платье, а Гавр шепчет мне мантры сильной и независимой.
– Наш девиз непобедим, возбудим и не дадим! – Произносит он мне почти на ухо, но я этого не слышу. Кручу головой в поисках Тимура и успокаиваюсь, только когда нахожу его темную, во всех смыслах, фигуру.
– Тебя довезти?
– Спрашивает Римма.
Качаю головой. Мы договорились, что Савранский заберет меня от салона, и в ресторан мы придем вместе. Так будет правильно и правдоподобно. Сегодня нам нужно сыграть счастливую, беззаботную семью, которая мечтает работать в новой клинике будущего.
– И все-таки чего-то не хватает, - не сдается Гавр.
Тимур, все это время наблюдавший за нами, отходит от стены, приближается прямо ко мне и притягивает меня за края пальто.
Наши глаза, наши губы, наши сердца на одном уровне. Так близко, что я слышу, как рьяно бьется его, как замерло и остановилось мое.
– Не хватает вот этого, - тихо цедит он и накрывает мой рот поцелуем. Очерчивает губы сухим, твердым языком, стучит зубами о мои зубы, сжимает талию руками, отчего кажется, что я сейчас сломаюсь, надломлюсь.
Я цепляюсь пальцами за его шею и с какого-то хрена ныряю в этот омут, полностью растворяясь в поцелуе.
«Тимур тебе даже не нравится!» – кричит голос у меня в голове, пока я тону в руках этого огромного, невоспитанного мужлана, вьюсь ужом и стону от удовольствия!
Поцелуй заканчивается так же неожиданно. Еще несколько секунд я ошарашенно смотрю перед собой, пока Тимур мягко гладит меня по плечам, давая мне время успокоиться.
Что делают Гавр и Римма мне давно неинтересно, они выпали из моего мира, который сконцентрировался только на этих черных, демонических глазах.
– Что это было, - шепчу я ему в губы.
– Помешательство, - так же надсадно отвечает Тимур.
– И зачем?
Я хочу услышать то, что мужчина говорит женщине. Что я ему нравлюсь. Что он влюбился в меня с первой секунды и сейчас землю перевернет ради одного моего слова. Что нас ждет если не вселенная, то хотя бы крохотный угол, где будем только мы
– Возможно, я поступил неправильно, но если ты захочешь, чтобы твой муж наконец раздуплился и увидел, кого теряет, то… в общем… как-то так…
И прежде чем я испугалась, не тронулся ли Тимур своей лысой головой, меня осторожно повернули к дороге. Туда где ждал припаркованный возле салона джип и Савранский, который видел все.
Который.
Видел.
Все.
Савранский
Настя сидит как ни в чем не бывало и только неестественно прямая спина дает мне понять, как она нервничает.
Нервничай, милая, нервничай.
Потому что у нас будет серьезный, долгий разговор.
Когда я приехал к адресу, который написала жена, то ждал, что она выйдет из подъезда ближайшей новостройки. Мало ли что у Савранской в голове, зашла к кому-то туфли одолжить. Или платье. Подобные ужины были для нее пыткой, потому что она никогда не знала, что на них надеть и в последний момент металась между своими подружками в поисках не то чтобы подходящего наряда… просто чего-нибудь.
Что-нибудь и находила. Некрасивое, неподходящее, с чужого плеча.
Я это видел, бесился, но всякий раз, когда просил Настю купить наряд для презентации или делового обеда, она начинала злиться.
А вот теперь зол я.
– Ты никогда не носила красное, - стараюсь, чтобы мой голос звучал безразлично.
– А может, носила? Просто ты никогда этого не замечал? – А вот моя дорогая женушка нервничает. Пищит как мышь и прячет глаза в сторону.
– О, конечно! Сделай меня виноватым в нашем конфликте!
– Твое желание трахать молодую девочку не совсем конфликт, милый. – Последние слова я почти не слышу. Она говорит так тихо, что приходится напрягаться и ловить каждый сказанный ей звук.
Чтобы через секунду взорваться от возмущения. Это тут при чем?! Какое отношение Женя имеет к лысому бугаю, который десять минут назад облизывал мою жену?! Вдавливаю педаль газа в пол и обгоняю таз, который еле плетется перед нами. Скорость хоть как-то снижает адреналин у меня в крови, и теперь я думаю не только о Настином любовнике, но и о дороге.
Нам нельзя попасть в аварию, потому что я не договорил!
Спросить вот так в лоб, кто это был и как давно у них все - унизительно. Савранская не должна знать, до чего меня задели эти нежности на крылечке перед моим авто. Еще и в присутствие посторонних людей! Там точно была Римма, то есть даже ее подруги в курсе, что у меня есть рога! Ветвистые такие, крепкие!
Я хочу узнать, как давно она мне изменяет? Сколько это длится и есть ли у жены совесть, вот так, обвинять меня в предательстве, когда у самой рыльце в пушку! И как можно сравнивать то, что у нас с Женечкой и этого маргинала, с которым она… фу… даже думать противно!