Измена. Простить, отпустить, отомстить?
Шрифт:
– У тебя всегда был плохой вкус, - мы останавливаемся на светофоре. Люди осторожно переходят дорогу, медленно бредут по своим делам, будто ничего не случилось, в то время как у меня мир разделился на до и после.
Я поворачиваюсь в сторону Насти и немею. Она что, еще и губы красным накрасила?! Ну, это уже ни в какие ворота!
– Определенно плохой, раз я вышла замуж за тебя. – Смотрю не на нее, а на алые губы, которые она тянет в довольной улыбке.
– Выглядишь как шлюха, - наконец теряю самообладание.
Жду,
– А я и есть шлюха. Удивлен?
– Отнюдь, чего-то такого я от тебя и ожидал.
– И чего же?
– Мести.
На секунду лицо жены меняется. Красивые раскосые глаза с длинными ресницами медленно закрываются и, кажется, что Настя не то заснула, не то потеряла сознание. Я жду целую секунду, пока она что-то решит у себя в голове. Слышу глубокий выдох и незнакомый, будто чужой голос:
– Когда я с ним, милый, последнее, о чем я думаю, это ты, Кеша. Так что месть ту не при чем.
– С ним? И кто же это, - рычу прямо ей в лицо.
Настя снимает перчатку и касается холодной, дрожащей рукой моей скулы. Пальцы гладят мою кожу и опускаются на губы, словно закрывают мне рот, чтобы я молчал. А меня от этого невинного жеста пронзает и подбрасывает в воздух. Тело напряженно дрожит, потому что сейчас со мной не моя жена. Меня гладит, ласкает какая-то другая женщина, с которой я изменяю своей Насте.
– Знаешь, - даже ее голос звучит иначе, - я бы с радостью рассказала тебе, кто он такой, вот только…
Она замолкает. Я подаюсь вперед и тяну ее за подбородок, чтобы Савранская больше не смела прятать от меня глаза.
– Только что, милая?
– Только мы уже приехали.
Оглядываюсь и понимаю, что не заметил, как пролетел через весь город и припарковался перед клубом, в котором пройдет сегодняшний ужин. В нашу сторону уже бежит мальчик, чтобы отвезти машину на парковку или помочь с чемоданом. Ресторан это только приложение к отелю и гости сюда приезжают не просто поесть, но и отдохнуть.
– Знаешь, - глухо, будто через подушку, слышу Настин голос, - зря я не любила подобные мероприятия. Оказывается, это может быть весело.
И она открывает дверь, не дождавшись, когда я подам ей руку.
Следующие три часа стали для меня балом Сатаны, где в качестве конферансье выступала моя жена.
Я сидел напротив нее, не рядом, как планировал, а напротив. Отец попросил занять место по правую от него руку, так, чтобы быть поближе к нужным людям. Ему нужным, мне – нет.
Зато со своего места мне открывался чудесный обзор на шоу, которое затеяла моя ненаглядная!
Я видел все! Она у меня на ладони, стоило только протянуть руку, и я коснусь содержимого ее неприличного, похабного декольте! На кой ляд было так вообще наряжаться?!
День, когда Савранская пришла на работу в пижаме,
Один из инвесторов, предприниматель, недавно поднявшийся на аренде, сидел рядом с Настей и сушил свои желтые зубы всякий раз, когда моя жена изволила шутить.
А шутила она постоянно. Просто стенд ап на выезде!
– Нет, нет, после того раза в Стамбуле я вообще не пью, - надрывался безымянный хер и подливал Насте в бокал шампанское, пока она смеялась с какой-то глупой херни.
Того раза в Стамбуле? Он сказал это так доверительно, будто моя жена сопровождала его в Турции и точно знала, что случилось, в тот самый раз.
Я сидел и молча буравил Савранскую взглядом. Мысленно посылал сигналы, что она ведет себя неприлично. Не на дискотеку пришла, а на деловой ужин с моим отцом.
– Аря, - папа незаметно похлопал меня по руке, - хорошо, что ты помирился с Настей. Отличная девочка, не будь дураком, и не делай глупости.
– Да уж куда мне, - прорычал я и опрокинул в себя третий по счету хайбол с виски. Официанты проворно меняли тарелки, приносили новые блюда, подливали напитки, едва те успевали закончиться, но я не замечал этой суеты вокруг нас. Весь мой мир сузился до одной точки. До ярко красной точки прямо передо мной – Настиных губ, которые она округляла, когда слушала гребаную историю гребаного инвестора!
– Арик, - я не с первого раза услышал голос отца, - пожалуй, это твоя последняя рюмка на сегодня. Хорошо, дорогой?
Нарочитая мягкость в голосе не дала мне себя обмануть, папа злился.
Я тоже.
Но причины нашей с ним злости были разными.
Мне на телефон пришло третье за вечер сообщение. Я, не открывая его, снова заблокировал айфон.
Точно знал, что писала Женя.
Она ждала меня дома, в развратном и очень красивом белье, которое я оплатил ей накануне.
Никогда не думал, что две полоски шелка могут столько стоить, с Настей таких проблем не было, потому что эта женщина умудрялась радоваться мелочам, вроде сорванных с клумбы цветов. Не ждала подарков, не просила комплиментов и всегда смеялась с моих шуток. А теперь ржет над шутками какого-то придурка рядом с ней!
Может она и с ним спит?
Ярость алым цветом залила мне глаза. Я не слышал ничего, что говорили, не учувствовал и не поддерживал, а просто пялился на свою жену.
В четвертый раз телефон зазвонил, видимо Жене стало скучно писать в пустоту:
– Зайка, ну ты скоро? Я очень, очень по тебе скучаю, - ее нежный голос будто выдернул меня из страшного сна и заставил вспомнить, ради чего все это. Ради меня, Жени, наших детей.
Соберись, Аркадий, скоро все закончится, и ты поедешь к своей женщине, которая тебя ждет в вашем уютном доме, красивая и готовая на все!