Каирская трилогия

Махфуз Нагиб

Из дальнего конца зала на него вопросительно уставились большие глаза из-под косматых седых бровей. Юноша закрыл за собой дверь и извиняющимся тоном сказал:

— Простите, только минутку…

— Прошу…

Ахмад приблизился к столу, на котором в кучу были свалены книги и бумаги, и поприветствовал редактора, что встал, чтобы поздороваться с ним. После того, как мужчина сел, он пригласил присесть и Ахмада. Тот чувствовал облегчение и гордость, глядя на великого мастера, благодаря журналу и работам которого за три прошедших года на него нашло столько просветления. Он

уставился на бледное лицо этого человека, на которое возраст наложил свой отпечаток, на его поседевшие волосы, а также на единственный признак, оставшийся от молодости — глубоко посаженные глаза, сверкавшие проницательным блеском.

Это был его мастер, или «духовный отец», как он сам называл его. И сейчас он находился в комнате вдохновения, стенами которой служили ряды книг, тянувшихся до самого потолка.

Мужчина вопросительным тоном произнёс:

— Добро пожаловать?

Ахмад любезно ответил:

— Я пришёл, чтобы оплатить подписку на журнал.

Когда он успокоился, видя положительное воздействие, оказанное его словами, то продолжил:

— И ещё спросить о судьбе статьи, которую я послал в журнал две недели назад.

Мастер Адли Карим улыбнулся и спросил:

— Как вас зовут?

— Ахмад ибн Ибрахим Шаукат.

На лбу редактора появилась складка из-за напряжённого усилия, чтобы вспомнить. Затем он сказал:

— Я помню вас: вы были первым подписчиком моего журнала. Да, и вы привели мне ещё троих подписчиков, так? Я помню имя Шаукат, и полагаю, что послал вам благодарственное письмо от имени журнала. Так?

Вдохновлённый этим прекрасным упоминанием, Ахмад почувствовал признательное облегчение:

— В вашем письме, что я получил, вы назвали меня «первым другом журнала»!

— Это правда. Журнал «Новый человек» посвящён принципу, и ему нужны друзья, которые будут привержены ему, чтобы проложить себе путь среди вороха иллюстрированных и монополизированных журналов. Добро пожаловать, друг журнала. Но разве вы не наносили нам визит раньше?

— Нет. Я получил диплом бакалавра только месяц назад.

Мастер Адли Карим засмеялся и сказал:

— Вы думаете, что журнал могут посещать люди, имеющие степень бакалавра?!

Ахмад застенчиво улыбнулся и ответил:

— Да нет же, конечно. Я имею в виду, что был молод.

Мастер серьёзно заметил:

— Читателю журнала «Новый человек» не пристало судить человека по его возрасту: в нашей стране есть старики, которым перевалило за шестьдесят, но ум которых по-прежнему молод, и есть также молодые люди, что вступили в пору весны жизни, но умы их настолько стары, словно они прожили уже целую эру или даже больше. Такова болезнь Востока…

Затем более мягким тоном он спросил:

— А вы раньше присылали нам свои статьи?

— Три статьи, которым суждено было остаться без внимания. А в отношении последней статьи я очень надеялся, что её опубликуют!

— О чём она?.. Извините, но я ежедневно получаю десятки статей!

— О теории Ле Бона на образование и мои комментарии к ней!

— В любом случае, вы обнаружите её в секретариате — это соседняя от меня комната — и узнаете её судьбу…

Ахмад

уже собирался было подняться, но мастер Адли сделал ему знак остаться на месте и сказал:

— Сегодня журнал почти в отпуске. Я надеюсь, что вы немного посидите со мной, чтобы побеседовать.

Ахмад с глубоким чувством облегчения пролепетал:

— С огромной радостью, эфенди.

— Вы сказали, что получили степень бакалавра в этом году. Сколько вам лет?

— Шестнадцать.

— Скороспелый. Это хорошо. Журнал знают в средней школе?

— Нет, к сожалению…

— Знаю. Большинство наших читателей — студенты университетов. Чтение в Египте — это дешёвое развлечение. Не будет у нас прогресса до тех пор, пока мы не признаем, что чтение — это жизненная необходимость.

После недолгой паузы он продолжил:

— А как сами ученики относятся к этому?

Ахмад вопросительно поглядел на него, словно прося пояснить его слова, и тот сказал:

— Я спрашиваю об их политической ориентации, поскольку это более очевидно, чем всё прочее…

— Подавляющее большинство учеников — вафдисты…

— А ходят ли разговоры о новых движениях?

— Разве что «Миср Аль-Фата» [79] . Но у него нет никакого веса. Его сторонников можно пересчитать по пальцам. У других партий нет последователей, за исключением родственников их лидеров. Есть также меньшинство, которое вообще не интересуется партийными делами. Остальные же, среди которых и я, предпочитают «Вафд» всем прочим, но мы желаем чего-то более совершенного…

79

«Миср аль-Фата» — «Молодой Египет» — политическое движение в Египте в первой половине прошлого века, основанное Ахмадом Хусейном в 1930-м году и находившееся под влиянием фашистских идей.

Мужчина с удовлетворением сказал:

— Я об этом и спрашиваю. «Вафд» — народная партия, это серьёзный и одновременно естественный шаг в развитии. Националистическая партия была турецкой, религиозной, реакционной. Но «Вафд» — это выкристаллизовавшийся египетский национализм, очищенный от недостатков и скверны. Это школа национализма и демократии. Однако дело в том, что народ не удовлетворён этой школой, и не должен быть удовлетворён ею. Нам нужен новый этап развития. Мы хотим социальную школу, ибо независимость — это ещё не конечная цель, а лишь средство достижения конституционных, экономических и гуманитарных прав народа.

Ахмад воодушевлённо воскликнул:

— До чего прекрасные слова!

— «Вафд» должна быть отправной точкой, а «Молодой Египет» — это фашистское, реакционистское, преступное движение. Оно также опасно, как и религиозный реакционизм, и является ни чем иным, как отголоском немецкого и итальянского милитаризма, который преклоняется перед силой, основывается на диктатуре и попирает человеческие ценности и достоинство. Реакционизм — это недуг, который вполне освоился на Востоке, вроде холеры и тифа, и который следует искоренить…