Каллиграфия
Шрифт:
– И вы прочувствовали, да?
– с надеждой спросил Росси.
– Я только что от Аризу Кей. Елизавета у нее на подхвате, работа движется полным ходом, так что, думаю, к вечеру проблема с порталом будет решена.
– Только давайте не спешить с отбытием. Очень уж охота посмотреть, как возродится сад!
– сказала Джулия, и Джейн ее тотчас поддержала. А Франческо с плохо скрываемой алчностью заметил, что не худо бы и бриллиант назад получить, когда все пташки и букашки войдут в привычный ритм и восстановится круговорот в природе.
– Кстати, насчет
– Их нужно выпроводить прежде, чем от пагод не останется камня на камне.
Кристиан изысканно испросил разрешения похитить Джулию на некоторое время, увел ее в укромное местечко и сообщил, что тема для ее нового исследования в академической лаборатории найдена.
– Пси-явления?!
– с подозрением переспросила та.
– Но это ведь очень сложно! Полупроводники на основе природных полимеров - еще куда ни шло, но телепортация и прочие сомнительные процессы...
– Здоровый пессимизм, бесспорно, важен, однако проект действительно перспективный. В нем задействованы лучшие умы Академии, и за финансированием дело не станет.
– Полагаете, у меня ум как у Эйнштейна?!
– Я полагаю, - мягко и с расстановкой произнес Кристиан, - мы на пороге знаменательного открытия, и курсовая работа по данной теме может значительно способствовать повышению твоего уровня.
– А также расширению кругозора и покорению недоступных вершин, - усмехнувшись, завершила Венто.
– Хорошо, я согласна. Только предупреждаю сразу: вас сильно разочаруют мои умственные способности.
Лишь хорошенько перегнувшись через перила, Джейн и Франческо могли наблюдать за их жестикуляцией и выражениями лиц.
– О чем, интересно, они секретничают?
– не скрывая досады, гадал Росси.
– Могли бы уж и нас в свои тайны посвятить.
– А если они просто хотят побыть вдвоем, - предположила Джейн.
– Вот как мы с тобой. Мы ведь тоже нередко уединяемся.
– Ну, с нами-то всё понятно, - отмахнулся Франческо.
– Или... Ты что, хочешь сказать, они... Пффф!
– Он был столь ошеломлен, что более доходчиво передать своё удивление никак не мог.
– Им это не на пользу! Нет, подумай только, что сделает Деви!
– Поплюет через плечо, умоет руки да улизнет в какую-нибудь щелку, - спокойно сказала Джейн.
– Или ты директора нашего не знаешь?
– Да это ведь почти служебный роман! За такое в кутузку сажают! Отлучают от церкви! Устраивают публичную порку!
– Не городи чушь!
– перебила та.
– Хоть бы здесь воздержался от пустой болтовни! А речь, между прочим, идет о весьма глубоком чувстве. Джулия поведала мне, что отныне имеет честь приходиться синьору Кимура сестрою, правда, не в прямом смысле. Они, как бы так выразиться, заключили договор.
Было видно, что Франческо уловил суть. Его левый глаз перестал дергаться, морщина на переносице разгладилась. Он с облегчением облокотился на балконное ограждение и самоуверенно заявил:
– Кимура не продержится, зуб даю. Снаружи, может, он и ледовит, как Северный океан, но внутри него бурлит лава.
– О, великий сердцеведец!
– насмешливо воскликнула Джейн.
–
Ухоженные руки Кристиана чинно покоились на перилах горбатого мостика, из уст его текла размеренная речь, а осанка и манеры внушали уважение, причем не только Джулии, которая слушала его с раскрытым ртом, но также и детям-беженцам. Вначале они толпились поодаль, но потом набрались храбрости и приступили к самому ручью.
Мало кто постиг бы, что удовольствие для себя названные брат и сестра находят в беседе сугубо научной и что страстные излияния, какие тешат обыкновенно слух влюбленных, ни ему, ни ей радости не доставляют. Из русла научных истин разговор их постепенно перелился в русло высоких материй, и Джулия не могла не заметить, что на всём в саду, за исключением проточной воды, лежит отпечаток вырождения и некоего уродства. Даже небо, восхищавшее раньше слепящею синевой, сделалось серым и неприглядным.
– Тогда почему бы нам не прогуляться вдоль моря?
– предложил Кимура, который непременно добавил бы, что, хотя небеса и не вызывают у него восторга, их лучезарность с лихвою восполняют глаза милой его собеседницы. Однако ради спокойствия обоих предпочел скрыть сии слова за долгим, выразительным взглядом.
Предчувствие говорило ему, что нескоро теперь доведется им здесь побывать, а потому запечатлеть напоследок в памяти морской пейзаж он почитал за великое счастье. Смутная надежда всколыхнулась в нем, когда по узкой лесной тропке, ведущей к пляжу, скользнул тонкий лучик света. Но, запрокинув голову, он осознал, что принял желаемое за действительное и что солнце выглянет из-за туч не раньше, чем будет сконструирован спасительный прибор. Однако он покривил бы душой, если б сказал, что небесное светило ему дороже солнца, шагающего рядом.
На берегу, как он и предвидел, было столь же сумрачно и неприютно, как и в саду. Мутные, болотно-зеленые волны со взвесью водорослей атаковали отмель и вползали на песок под вой шквального ветра, клонящего долу колосистую траву в дюнах и немилосердно раскачивающего прибрежные сосны.
Джулия поежилась, жалостливо и с мольбою взглянув на учителя, который с поразительной понятливостью пожертвовал ей свой плащ, как когда-то на плоскогорье. Однако своенравная «богиня» жертву принимать отказалась, настояв на том, чтобы левая половина плаща досталась ему. Во время «Пелопоннесской войны» при подобном дележе она, вероятно, прибегла бы к помощи портняжных ножниц или чего-нибудь еще в том же роде. Но теперь, когда «Архидамов», «Сицилийский» и «Декелейский» периоды в их вражде были пройдены практически без потерь, Джулия могла прильнуть к его плечу с осознанием защищенности, какой доселе не ощущала.
– Ну вот, что я говорил?!
– завозился в кустах Франческо, который вытащил Джейн из уютной пока еще пагоды исключительно оттого, что его взяла охота последить за своим научным руководителем.
– Разложение нравов налицо!
– Холодно здесь, пойдем назад!
– обиженно потребовала та.
– Что тебе до них?!
Росси вспетушился, смерив ее надменным взглядом.
– Неужели ты можешь равнодушно смотреть, как эти двое афишируют свои чувства?! У тех, кто поскромнее, такие вещи держатся в строжайшем секрете, тогда как иные не стыдятся выставлять их напоказ!
– напыщенно высказался он.