Каллиграфия
Шрифт:
– Да что уж там!
– махнула рукой россиянка.
– Всё равно от них теперь никакой пользы. А полосатый наверняка забился в подвал. Зуб даю, что он носа не высунет, пока мы отсюда не уберемся. Гром и молния!
– Еще немного, и она разразится матросской руганью!
– шепнула француженке Роза.
– Неудивительно! Ее отец всё-таки служил во флоте!
– вполголоса ответила та.
Отставив
– Так, - бормотала она, шаря в коробках и по шкафчикам, - где-то здесь должен быть волшебный бокал и вино, в котором отображается параллельная вселенная...
– Что? Параллельная вселенная?
– насторожилась Мирей.
– Наша подружка, похоже, маленько свихнулась!
– Тссс!
– зашипела на нее Кианг, которая неотрывно следила за передвижениями Лизы. Вдруг из-за стойки послышался треск, и на пол с грохотом обрушилась хрустальная ваза, предварительно подмяв под себя пару бокалов. Россиянка в испуге отпрянула от шкафа и уставилась себе под ноги.
– Недурно, недурно, - прокомментировал кто-то.
– Из этой вазы получится превосходное толченое стекло. Мне для эксперимента такое позарез нужно!
Будь эта реплика произнесена чуть тише, возможно, владелец нефа и простил бы студентам инцидент с разбитой вазой.
– По-за-ррез?!
– взвыл он леденящим душу голосом, от которого стены зала затряслись, а никем не управляемые скрипки синхронно испустили звук, очень напоминающий крик мартовских котов.
Вместо того чтобы сплотиться, ученики бросились врассыпную. Роза нашла свое убежище между роялем и баром, где обнаружилось одеяло, которое как нельзя лучше подошло для маскировки. Мирей заползла под парту, заваленную реквизитом. Лиза затаилась в углу, под стойкой, а зеваки, которых пригласила Кианг, со всех ног помчались к выходу. Но двери захлопнулись перед самым их носом, и бедолагам не оставалось ничего другого, кроме как колотиться от страха под аккомпанемент жуткого, безымянного хохота.
– Ой, - сказала Роза, опасливо глянув вверх. С потолка со змеиным шуршанием посыпалось конфетти.
– Если так будет продолжаться, нас заметёт!
А конфетти, и правда, всё прибывало. Оно падало и падало, так что вскорости им до отказа наполнилась оркестровая яма. Паутина из бумажных шариков и спиралек оплела мебель и затруднила всякое передвижение. Перестали различаться проходы между зрительскими рядами, а ковровая дорожка совершенно исчезла под блестящими пластами серпантина.
Ошибся тот, кто подумал, будто на этом «представление» завершится. После бумажного дождя студентов здорово побило градом из прошлогодних карамелек, а напоследок зал обесточило: лампочки истерично замигали и погасли, все как одна. Заголосил ветер.
–
– фыркнула Кианг, успев перебраться к Лизе в бар.
– Знать бы, кто за этим стоит!
– приглушенно ответила та.
– Если он еще стоит, ему же хуже, - процедила китаянка, хрустнув пальцами.
– Он у меня ползать будет, на коленях, и молить о пощаде!
Вряд ли Донеро опустился бы до такого унижения, ибо виновником бед, обрушившихся на головы непрошеных гостей, был именно он.
«Задали они мне работенку! В любую щель нос просунут, особенно туда, куда их не просят!
– вгорячах думал географ, вертя колесо, управлявшее софитами.
– Хороша моя ученица: нет, чтобы втихаря сюда пробраться, так она с собой целую когорту притащила! Знайте же, господа: не видать вам портала, куда бы он ни вел! Я призван охранять тайны нефа, я же вас отсюда и выпровожу!»
Настроен он был весьма воинственно, и, если бы не Елизавета Вяземская, которая нужна была ему живой и здоровой, студенты очень скоро сделались бы заиками. Зал был буквально напичкан всевозможным оборудованием для спецэффектов, а воображение Донеро фонтанировало неиссякаемым гейзером, и полет его фантазии сдерживался одной лишь мыслью о Лизе.
А Лиза напрасно времени не теряла. Спрятавшись под барной стойкой, она наткнулась на деревянный ящик с бутылками, из которых откупорено было всего две.
«Этот запах... Его ни с чем не спутаешь, - подумала она.
– Но вино пить нельзя. Тут хватит и капли, чтобы погрузиться в глубокий сон».
– Эй, Кианг!
– окликнула она китаянку. Та с выпученными глазами слушала дикий вой ветра и бесшумно шевелила губами, не замечая ничего вокруг. Пришлось Лизе ее ущипнуть.
– Что ж ты творишь, лаомаоцзы![35] - выругалась Кианг.
– Wо zhеme huаi! [36]
– Будь другом, помоги, а?
– извинительно улыбнулась Лиза. Под люстрой нефа, между тем, загремели фейерверки.
– Эти бутылки нужно донести до апартамента, я без тебя не справлюсь.
– Ого!
– обрадовалась Кианг.
– После маотай [37]красное вино снимает напряжение лучше всего!
– С такими словами она вырвала у Лизы бутылку и опрокинула себе в рот.
– Стой, нет! Только не это!
– простонала та.
– А что?
– с вызовом спросила азиатка.
– Какая разница, где нести - в руках или в животе?
Через минуту она уже вовсю храпела над ящиком, и на быстрое ее пробуждение можно было даже не рассчитывать. Лиза развела руками, вздохнула, после чего устроила китаянку на ворохе цветного конфетти и, когда последний фейерверк распался на бледно-синие ленты, тихонько позвала Розу.