Каллиграфия
Шрифт:
От неожиданности человек-в-черном даже ударился головой о столешницу.
– Если это была шутка, то очень неудачная. Изволь больше так не делать.
– Да не шучу я, сам посмотри: вышагивает, что твой генерал. А сияет, сияет-то почище шаровой молнии!
Когда Джулия поравнялась с пагодой, у Кристиана мелькнула мысль о бегстве, но он тотчас же совладал с собой, восстановив свое прежнее, невозмутимое состояние.
– Будем надеяться,
– Всё-таки странно, что недуг овладел ею вновь, - проговорила Аризу Кей, нагнувшись за фигурками сёги.
– Конечно, еще три дня в постели - и она будет как огурчик, но уж лучше бы не горячиться ей понапрасну.
– Не горячиться? М-да... Кстати, поторопись, если не хочешь, чтобы твои шахматы оплавились. Скоро здесь будет жарко, - сказал Кристиан, ослабляя воротник плаща.
Когда Джулия предстала перед ним и, тыча ему в грудь светящимся пальцем, потребовала объяснений, японка сунула игральную доску под мышку и благоразумно испарилась.
– Что за лазейка, спрашиваю я вас?
– напирала Венто.
– Каким путем вы проникли в сад? И почему мои друзья не могут ничего толком рассказать?
Тот молчал, устремив на нее холодный взор. Она была охвачена огнем.
– Отвечайте! Отвечайте!
– неистовствовала Джулия.
– По вашей вине сад может погибнуть!
– Она трясла Кристиана за плечи, и ее жар опалял его.
– Послушай, ты не должна так напрягаться. Ты нездорова, - сказал он наконец.
– Нет, это вы послушайте!
– Она перешла на угрожающий шепот.
– Вы, предатель, изменник, вы поставили под удар Академию, а теперь подбираетесь к Аризу Кей. Но ничего у вас не выйдет! Я никогда вам не верила и впредь не поверю!
Поддавшись ярости, он резко отвел от себя ее руки и сжал, как ему показалось, с нечеловеческой силой. Однако, обжегшись, тут же отпустил, тогда как Джулия, похоже, совсем не почувствовала его железной хватки. Ее глаза пылали гневом, который делал ее столь же прекрасной, сколь и недосягаемой.
– Ты судишь обо мне превратно, - сказал Кристиан, едва сдерживая эмоции.
– Аризу Кей мне как сестра, а ты...
– внезапно он оборвал речь, и взгляды их скрестились, словно рапиры на дуэли.
– Иди, собирайся, мы отправляемся на Крит, - выдержав паузу, добавил он, после чего отвернулся, оправил плащ и стал выжидать.
«Будь я мужчиной, - озлобленно подумала Джулия, - мы бы уже стрелялись».
«Будь ты мужчиной, я бы дал тебе пинка», - усмехнулся про себя Кимура.
Они поняли друг друга без слов.
Кристиан долго смотрел ей вслед, замечая, как мало-помалу угасает сияние.
– Ей нужно контролировать себя, - сказала хранительница, материализовавшись с ним рядом.
–
– У нас у всех тогда будут проблемы, - невесело отозвался тот.
– Ты зря умолчал о вине, - вздохнула Аризу Кей.
– К чему ей знать о нашем с тобой давнем союзе? Ведь вместе с вином на поверхность всплывет и сей неизбежный факт. Пускай считает первооткрывательницей себя, пусть думает, будто знакомством с тобою я обязан ей. Ее опасно лишать розовых очков, по крайней мере, сейчас. В конце концов, правда не так уж и важна...
А правда состояла в том, что, помимо различного рода телепортаторов, к калитке на небесном острове существовал еще один ключ. До того как Кристиан увез Джулию из Рима, хранительница была помешана на виноградарстве. И ее кладовая просто ломилась от бутылок с волшебным кагором, когда, одним росистым утром, перед пагодой предстал незнакомец в черном плаще. Их встреча была подобна раскрывшемуся цветку пиона, майскому ветерку над лугом, радостному плеску волны. В те беззаботные, свежие дни их дружба цвела и крепла, как крепнет с годами вино. И хотя они не делились друг с другом своими планами, им было очень хорошо вдвоем.
О глобусе-телепортаторе знали лишь единицы, и он не представлял собою угрозы до той поры, пока до него не добрались студенты. Поэтому Кристиан беспрепятственно проникал в сад и возвращался в Академию, не вызывая подозрений. Джулия и Франческо всё испортили. Из-за них местоположение глобуса стало известно шпионам Морриса, и японке грозило серьезное вторжение. Поэтому Кимура вынужден был своими же руками разрушить мост, соединявший два измерения. Он рассказал о телепортаторе директору.
Во время последней прогулки вдоль побережья Кристиан с тяжелым сердцем поведал хранительнице о невозможности дальнейших встреч и выразил глубокое сожаление по поводу расставания. Аризу Кей была опечалена, однако после минутного раздумья она вдруг потащила его за собой, с вечернего пляжа, через лес, в сад. Она заставила его ждать возле пагоды и вскоре вернулась с увесистым подарком.
«Не пей, - коротко проинструктировала она.
– Смешаешь с водой, коснешься пальцем - и ты снова здесь. Трех капель на стакан будет достаточно, но их действие завершится, не успеешь ты сосчитать до десяти. Поэтому будь бдителен. А теперь прощай!» - Сказав так, она взмахнула своим веером, и Кимура растаял в сумерках вместе с заветной ношей.
[35] Так китайцы называют русских за глаза
[36] Мне и так уже плохо! (кит.)
[37] Китайская водка
[38] Японские шахматы
Глава 17. Обезоруживающий свет
Под мостом бурлил ручей. Примыкавшую к пагоде рощу оглашали радостные крики и детский смех, и к этому звонкому, серебристому смеху изредка примешивался более низкий голос Клеопатры.