Камаэль
Шрифт:
Спустя час нехитрого развлечения, к которому привлекли и меня, лагерь наполнился запахом дыма от костра, треском веток в огне. Стало даже уютно, и я с улыбкой согласился на объятия Аэлирна, который выглядел уставшим и довольным. От него пахло лесом и кровью разделанной живности; и вместе с прикосновением его рук пришло спокойствие. Есть с огня оказалось весьма занимательно, но ввиду магических наклонностей мне не приходилось пытаться за несколько секунд отщипнуть мясо и притом не обжечься. Постепенно это переросло в соревнование, которое всем пришлось по вкусу – кто изловчится особенно мастерски и быстро отхватить приглянувшийся кусок. Нас с Аэлирном в «игру» не взяли, но мы и не просились. Насытившись, лениво наблюдали за ними, переплетя объятия и подначивая затейников, поворачивая время от времени вертел и поддерживая огонь, подкармливая его сухим хворостом. В итоге самыми терпеливыми и ловкими оказались Лаирендил и Рудольф. Смурной плечистый
После такого спокойного и затейливого «ужина» все, кроме нас с Аэлирном, отправились спать. Нам же выпало счастье нести первое дежурство. И в смысле отдыха это было даже лучше: всяко приятнее посидеть на час дольше, а затем спать в своё удовольствие, чем прерывать сон и бороться с подступающей дрёмой. Впрочем, я бы даже предпочёл не спать вовсе, предчувствуя новую порцию кошмаров, но Аэлирн в этом смысле был неумолим: уложил меня и усыпил, не слушая возражений. Но до того мы вдоволь насладились пением сверчков в невысокой траве, отдалённым пересвистом лесных птах. Павший охотно показывал мне созвездия, по памяти называя звёзды и их истории, а может и выдумывал их прямо из головы. В любом случае приятно было слушать его шёпот над своей макушкой и ощущать расслабленные прикосновения рук к талии под одеждой. Неторопливо вплетая в истории толику своей магии, он вынуждал меня закрыть глаза и соскользнуть в сон.
И, как и следовало ожидать, кошмар явился сразу, окутывая слабостью и холодом. Конечности словно существовали отдельно от тела и не слушались моей воли совершенно. Тёмный потолок маячил перед глазами, очертания комнаты тонули в полумгле, и из неё раздавался едва различимый, но знакомый шёпот, ядовитый, влекущий, манящий. И я непременно последовал за ним, однако же, внимание моё привлёк резкий, режущий слух скрежет, как это бывает во снах, облачённый не в звук, а в образ, подобный вспышкам света перед глазами. Бледные руки с изогнутыми когтями медленно, но верно вновь и вновь оставляли белые полосы на стекле. До боли знакомое лицо показалось в оконном проёме, искажённое ужасом и немой мольбой. И вместе с тем я чувствовал, что, стоит мне до конца отворить окно, как нечто более ужасное, чем вампир, настигнет меня. Свернёт меня и выломает все кости, выпьет всю кровь не для утоления жажды, но тупого удовлетворения. Но суть этого нечто была столь велика и размыта, что я не мог охватить её ни одним чутьём, и даже силы Павшего трусливо молчали во мне, свернувшись на границе сознания крохотным, бесполезным комком. Прилагая огромные усилия, обливаясь потом, я медленно поднялся с кровати, сотрясаясь от усталости. Но не успел я сделать и двух шагов, как ощутил прикосновение холодного металла к шее и подбородку. Сон растаял мгновенно, улизнул от меня в щель реальности, я распахнул глаза, пытаясь отпихнуть предмет, но напоролся на острый клинок и замер, ощутив тёплую кровь на ладонях.
– Так-так, что это у нас тут, – наконец донеслось до моего отупевшего от резкого пробуждения сознания. – Шестнадцать вооружённых Светлых.
Кто-то смачно сплюнул. Окончательно продрав глаза, я разглядел лицо дроу. Как и прочие его братья, серокожий, со светлыми волосами, он довольно ухмыльнулся, глядя на меня. И вместе с тем в его интонациях, в выражении его лица сквозило презрение и торжество. Осторожно уйдя из-под клинка, я медленно сел, бегло оглядывая стоянку. Костёр давно потух, угли остыли, а прочие только начинали просыпаться. Вероятно, последний дежуривший не справился с усталостью и всё же заснул, но я не мог его в чём-то обвинить. Тёмных было больше, но не сильно – всего два десятка, однако нападать на них я не стал. Оповещать Джинджера о проблемах, которые у него вот-вот возникнут, было неразумно. Слабо улыбнувшись, я приобнял себя за плечи, ёжась от утреннего холода:
– Простите, благородный господин. А в чём проблема?
Говорить я старался как можно тише, делая свой голос слабее. Патруль, а я подозреваю, что это был именно он, переглянулся, Тёмные загоготали, окончательно разбудив моих спутников.
– Проблема? Мальчик, ты, кажется, чего-то не понимаешь. В Империи за последние несколько месяцев вспыхнул не один бунт Светлых. По всем правилам нам полагается вас убить. – Осклабился дроу.
– Это вы не понимаете. – Притворно возмутился я. – Мы от этих сумасшедших и бежим! Они подожгли мой дом и бордель! А всё потому, что я снижал цену таким, как вы. Мне ли не знать, что эти долгоживущие придурки накопили
Дроу поднял руку, прерывая мой словесный понос, но я не переставал заламывать руки и жалобно глядеть на его закованных в сталь бравых ребят.
– С тобой ясно. А эти? – он кивнул на прочих.
– Это мой лучший мальчик, – я взял Аэлирна под локоток и подтащил к себе. – Хотите? Недорого.
Если бы Павший не понимал, что я заговариваю дроу зубы, вероятно, мне бы не поздоровилось, но мой муж заулыбался, поднялся и, покачивая бёдрами, приблизился к дроу, ласково уложил ладонь ему на плечо, как если бы собирался прямо здесь и сейчас забраться на него. Но мужчина лишь сдержанно отстранился и кашлянул:
– Я понял. Эти тоже шлюхи?
– Нет, рыженькие из той стражи. Чудом избежали повешенья. В наши дни без охраны нельзя, вот я их с собой и взял.
– И где, в таком случае, погоня? Вы же не пешком бежали.
– Так нас и не особо-то искали. Вы же знаете этих Светлых – фыркают на бордели, а сами тайком ходят. Но жить среди таких лицемеров – невозможно!
Тёмные убрали мечи, и я невольно засомневался в качестве их работы, прикидывая, поверил бы такому бестолковому вранью сам или нет. Стараясь не спровоцировать их на перемену решения и атаку, я медленно поднялся, всё ещё заламывая пальцы:
– Так вы нас отпустите, благородный господин?
– Конечно не за так, – прыснул дроу, вновь осклабившись и перехватив меня за кисть. – Шлюхам всегда найдётся работа.
В горле у меня встал ком, от омерзения затошнило, кости стали разогреваться, однако от поспешных действий я себя удержал и улыбнулся «благородному господину». Кивнув, я позволил мыслям коснуться сознания каждого Светлого вблизи: «Вырубите их. Не убивать». Не пристало тигру, особенно белому, вонзать клыки в Тёмную плоть и осквернять их и пасть холодной и гадкой кровью всего лишь потому, что надо выкрутиться из ситуации. И я не стал этого делать, не постыдился удалиться с чужим мужчиной в сторону худого елового леса, почти усохшего, а оттого не мрачного и не пугавшего. Прочие столь же лениво разбредались по другим укромным, отдалённым друг от друга местам. И особо непринуждённо, точно действительно опытная шлюха, Аэлирн словно танцевал меж троих мужчин, что пытались заграбастать гибкого эльфа в похотливые руки. Но Павший с зазывным смехом ускользал в сторону подобно прозрачному и безобидному дыму, уводя их всё глубже в лес, в мелкие и на первый взгляд безобидные топи. А оттуда уже не раздалось ни всхлипа, ни полвскрика, точно канули в Долину Тени, минуя её порог и агонию смерти под руками Павшего. Что было с прочими, я не знал и не вслушивался, был полностью сосредоточен на своём спутнике. Когда тот потянулся к собственной шнуровке в районе паха, мне оставалось только безропотно повернуться к нему спиной и, скинув плащ, прижаться ладонями к ободранному стволу ели. От него пахло душистой смолой, хвоей и сухим деревом. Чужие ладони на бёдрах были не лучшим ощущением, пробудившем те воспоминания, какие мне были не нужны, особенно когда он принялись расправляться с моими брюками. Это послужило сигналом, и я запрокинул голову на крепкое плечо, к удивлению не скрытое сталью доспеха, обхватил лицо мужчины ладонями, заглянул в его глаза звериными.
– Тени следят за вами. И скоро они явятся. – Прорычал я сквозь клыки, не выпуская перепуганного дроу.
Не успел тот толком сообразить, в чём дело, как я сжал его шею пальцами ровно настолько, чтобы бравый вояка потерял сознание, но не погиб. Начисто ободрав его увесистый кошель и без стыда забрав оружие, плащ, вернулся после на место стоянки. Там уже собрались мои спутники. Не дураки: при оружии, доспехах, кошелях. Ни дать ни взять – переметнувшиеся Светлые, отдавшие жизни на службу Императору.
– Хороших лошадей можно купить. – Задумчиво протянул я, наконец, взвесив свой кошель в руке. – На дозор будут меньше коситься. Полагаю, знаю, куда нагрянем в городе. А пока, господа, собрались и пошли. Дел у нас слишком много для не всесильных существ.
Возражать они не стали и повиновались: сгребли останки стоянки и её следы, торопливо ринулись прочь к городу. Первое время мы шли быстрым шагом, затем несколько раз переходили на рысцу, возвращались на шаг, разогревая мышцы после студёной ночи. Лес по левую руку отдалялся от нас, мелкие речушки пересекали нашу дорогу несколько раз, и каменистое дно с мелкими сверкающими рыбками, было ясно видно. Горы и их снежные шапки постепенно утопали в наплывающих облаках, но вскоре их начало сносить сильным ветром нам за спины. Оборотни двигались слажено, как сроднившаяся стая, а я со счастливым придыханием слушал единое биение сердец, присоединялся к ним. Дышал вместе с ними, двигался. Покуда слуха не достиг возмущённый окрик эльфов: они остались далеко позади, не в силах догнать разохотившихся зверей, почуявших близость жертвы, цели. Замерли разом, ровно дыша и нетерпеливо подрагивая, смотря в их сторону.