Камень

А. Бельский

– Негоже его было на виду оставлять. Могли прийти и другие... с платками. Да и просто не стоит колдовские предметы по полу разбрасывать, - и она протянула жезл гному. Ойкнула, едва Дарри коснулся артефакта, словно бы ее ударило током, а возможно, так оно и было. Потирая ладошку с аккуратными коротко обрезаными ноготками другой рукой, улыб-нулась и смущенно сказала:

– Похоже, он теперь твой. Хотя я и не понимаю, как это возможно...

– Погоди, ты сказала - разбрасывать артефакты. А рабские ошейники? Мы их оста-вили в том доме...

– Эту мерзость вдвойне нельзя разбрасывать. Я принесла их сюда. Потом их нужно будет обязательно уничтожить.

– Это правильно. Ладно, давай вернемся к нашим опытам. Ну-ка, попробуй теперь сделать то же самое - набрать силы.

На этот раз он увидел. Нити, подобные той, что выходила из него, когда он делал бу-лыжник-гранату или боролся с нежитью. Только намного тоньше, и разных цветов. Они вы-ходили из Вараззы примерно в том же месте, что и у него, но не по прямой, а выписывали кренделя, сплетались в узоры, завязывались в узлы. Голубые, зеленые, перламутровые, розо-вые нити. Это было красиво, но очень сложно и не понятно. Он почувствовал, что теперь разглядит их и без жезла, и убрал его за пояс, по-прежнему его ощущая, словно часть себя, но не пользуясь им, чтобы разглядеть узор. Получилось! Он,

словно подслеповатый покупа-тель в лавке к штуке ткани, потянулся к этим нитям. Не рукой, и даже не своей нитью, а... Ну он не мог объяснить, чем-то, что могло эти нити потрогать. И потянул их к себе. Варазза болезненно охнула, прижала обе руки к груди и тихо сползла на лавку. Он испугался и от-пустил нити. Армирка выдохнула и задышала, растирая себе грудь. Когда он потянулся к ней, пытаясь помочь, она испуганно, как щенок, который боится, что его ударят, отшатну-лась, но затем, пересилив себе, позволила ему поддержать себя. Жалко улыбаясь, она сказа-ла:

– Ты очень, просто невероятно силен. Мне показалось, что ты сейчес вырвешь из ме-ня всю Силу. Вместе с жизнью и душой. Я понимаю, что ты не хотел. Но пожалуйста, не де-лай так больше никогда. Я даже не поняла, чем и как ты это сотворил. И никогда не слыша-ла, чтобы такое было возможно. Откуда это в тебе?

– Я не знаю. До сегодняшнего дня не было ничего, понимаешь, ничего! Я не пред-ставляю себе, что такое заклинание, как его создать. Я видел разноцветные линии Силы, вы-ходящие из тебя, и просто хотел их рассмотреть поближе, пощупать узелки и плетения. На мгновение мне почудилось, что я что-то понял, и я словно потянулся к ним, потрогать. Ну и потрогал. Но не рукой. Я и сам не смогу объяснить, как и что я сделал. Прости, уж точно меньше всего я хотел навредить тебе или напугать. Бывший хозяин жезла... Он умер на моих руках. И все пытался что-то объяснить, сказать... А когда он отошел, меня как толкнуло, и словно какая-то цепь, сковывавшая меня, вдруг лопнула. И еще я начал чувствовать его жезл.

– Наверное, умирая, он отдал тебе и свою Силу. А она наложилась на что-то в тебе, и произошла твоя инициация. Но, если ты не умеешь волхвовать, как же ты снял ошейник?

– С помощью рун. Иного-то я и не знаю. Помнишь, я сказал тебе, что, кажется, стал Рунопевцем? До этого дня я не мог просто наложить или внедрить руну, мне нужно было ее начертать. И ты ошибаешься насчет Рунопевцев, у них есть магия, просто, наверное, ты не можешь ее почувствовать и увидеть. И, может быть, Владеющий, умирая, пробил заплот к владению этой магией, да еще наградил меня своей, вот они и переплелись. Погоди-ка. Тут у меня мелькнула одна мысль. Ты можешь, например, зажечь волшебный светильник?

– Могу, но зачем?

– Я боюсь просить тебя саму сделать что-либо с помощью Силы саму - вдруг я по неумелости снова причиню тебе боль? Я этого совсем не хочу, совсем. А тут Сила, но не привязанная к тебе. Есть у меня одна мысль, и ее надо проверить, иначе она сожрет меня из-нутри.

Варазза, все еще морщась, встала, прошла к комоду, на котором стоял небольшой шар волшебного светильника, и включила его. Дарри, разглядев слабый всплеск Силы, увидел красные и белые ниточки, едва видные, танцующие вокруг него. Их танец словно складывал-ся в... письмо, что ли... Ну да, как он и подумал, в руну! Только он такой не видел никогда. Камень, стараясь все сделать без жезла и взять силы как можно меньше, представил себе, как эта новая руна вращается, напитываясь нитью его силы, но, помня про бомбу, дал ей сделать едва пару оборотов, после чего оборвал нить и дал руне активироваться. Рядом с шаром све-тильника вспыхнул холодным светом такой же, только не заключенный в стекло и раз в де-сять более яркий шар. Завороженно глядя на него, он убавил, влияя на руну, яркость свече-ния. Потом чуть прибавил. Потом - выпил назад всю силу, вложенную им в руну. Руна, а за ней и шар, исчезли. Задумчиво, обращаясь то ли к Вараззе, то ли к самому себе, он сказал:

– Нет, я ошибся. Я не Рунопевец. Я - Рунотворец.

Он сидел и устало смотрел на отсветы пожаров за окошком. Горело где-то недалеко от "Улар-реки", где они остановились бесконечно давно, утром. Варазза, слава всем богам, не совсем его поняла. Поторопился он ей про Рунознатца языком трепать, то дело только гно-мов. Для неё, впрочем, не было большой разницы между Рунопевцем и Рунознатцем, а про Рунотворцев она, кажется, вовсе не слышала. Друидка успокоилась, поняв главное - он на-чал осваиваться со своей силой и понемногу учится ее контролировать. Дарри и в самом де-ле, сначала оробев, потом, как ребенок на новую игрушку, с жадностью набросился на свое новое умение. Боясь затронуть Силу армирки, он пытался получить знания на артефактах. Жидкость, пахнущую хвоей, всеочищающий и всеуничтожающий огонь друидов, исследо-вать не стали. Во-первых, не хватало еще спалить их убежище, во-вторых, руну "Омм", сим-вол огня, Камень и так знал. Именно ее он вкладывал в булыжник. Правда, для друидского очищения, как он подозревал, ее нужно немного изменить, но это потом. Руну вечной свеже-сти, для хранилищ всякой снеди, он тоже знал. Амулетом портала без умения привязки луч-ше не пользоваться - угодишь в Дурное болото, и поминай, как звали. В общем, не так много оказалось полезного, что можно было бы изучить, но суть он уловил. Нужно будет потом по-глядеть на действия колдунов или артефактов, делающих то, чего не могут известные ему руны, и пытаться представить себе в этот момент новые руны, способные эти действия в себе воплотить. Звучит-то просто, сделать трудно. Почти час он ухлопал на "Печать взломщика" - амулет, отпирающий запоры. Как гнома, его несколько возмущала такая магия - направ-ленная на вскрытие самых хитроумных гномьих замков. Но и задачка не давалась, это его раззадорило и увлекло. Пока он додумался, что в этом, простеньком на первый взгляд и не очень большой колдовской силы предмете скрыто нечто, что описывается не одной руной, а целыми четырьмя... И новой из них была всего лишь одна, соединяющая три остальных в единое целое. Он не очень представлял себе, что делать с умением вскрывать тайные замки - ведь не идти же, в самом деле, во взломщики! Пока не сообразил, что им можно вскрывать и рабские ошейники, да к тому же не только не затрачивая столько сил, как он это сделал сего-дня, а, наоборот, откачивая Силу из ошейника и пополняя свой запас! Причем все это можно сделать в обход управляющего жезла, нужно только добавить к новой руне всего одну черту. Вот уж воистину, лишних знаний не бывает, бывает неумение их использовать. Для провер-ки он потерзал ошейник, закачивая и выкачивая из него силу. Потом, тоже для проверки, разломал этот ошейник на куски. При этом сломался и жезл. Затем у них дошел черед до амулета незначительности. Тут тоже пришлось попотеть. Как только Варазза активировала его, он переставал замечать ее, а, вместе с ней - амулет. Ну и, не видя амулета, не видел и действия магии. Заколдованный круг

какой-то! Пока не сообразил, и не попросил друидку запустить амулет так, чтобы его полог покрывал их обоих. Переплетение нитей было не очень сложным, но повторяющимся, из одинаковых элементов и очень густым. К тому мо-менту, когда он решил, что понял достаточно, амулет почти разрядился. Варазза, с помощью своего шара силы, которым она выхаживала Дарри, принялась его заряжать, и это притормо-зило Дарри, уже готового воплотить руну, представленную им в воображении. Он задумался, как бы сделать ее самоподдерживающейся. Иначе в нее нужно было либо закачать очень много силы, либо она быстро слабела бы и рассыпалась. Когда же все было почти готово, он вдруг сообразил, что ведь и сам не сможет найти скрытый предмет, а при самоподдержи-вающейся руне - не найдет его никогда. В итоге родился настоящий, как ему казалось, ше-девр. Руна могла существовать вечно, впитывая Силу из окружающего мира, просто беско-нечно долго. При этом Сила не поглощалась ей в количестве большем, чем это делают камни и деревья, и ее нельзя было найти по этому самому поглощению и магическим поиском. Еще она была избирательна - он мог при формировании сделать так, чтобы действие руны не за-трагивала не только его самого, но вдобавок и тех, кого он пожелает. И хотя она могла дей-ствовать бесконечно долго, при этом он мог ее в любую секунду убрать, а силу забрать себе. Ай да Дарри, ай да молодец! Решив, что такой замечательной придумкой он реабилитирует себя перед предками за руну-взломщика, он понял, что должен немедленно ее создать и ис-пытать. Хорошо, что испытывал не на себе. Решив спрятать стул, на котором недавно сидел, он начал представлять себе новую руну. Она, как и плетение амулета, получалась сложной и повторяющейся. Неожиданно затратилось очень много Силы. Стул исчез. Но так не должно было быть! Он-то сам должен был его видеть! Потянув кончик силы назад, он встретил не-ожиданное сопротивление, но все же преодолел его, и "поглотил" силу обратно. Стул возник там же, где был, но словно обгорел, и от него ощутимо несло паленым, даже Варазза оберну-лась. Охнув, она зашептала:

– Ты что творишь! Пожар хочешь устроить?

Дарри поднял в успокаивающе-останавливающем жесте ладонь, мол, не отвлекай! Ти-хо поежился, вообразив, что было бы, если бы он наложил руну на себя. Следовало со всем хорошенько разобраться. Представив в голове руну-новоделку и на всякий случай полностью заблокировав силу, у него это уже хорошо получалось, он начал и так и эдак ее крутить, пы-таясь разбить на простые составляющие и выяснить, в чем же он так ошибся. Гномы мето-дичны и упрямы. Перебирая все черты и черточки, он, наконец, понял, в чем дело. Неболь-шая ошибка в написании, два похожих элемента, а вот - поди ж ты! Вместо того, чтобы скрыть предмет от взглядов, он убрал его от взглядов. Убрал из этого плана бытия мира. Ку-да? Да прародитель лишь знает, может, и вовсе на демонический план. Хорошо, что никто не прицепился к стулу и не вторгся в этот, наш мир. Представив, что могло бы быть, Камень поежился снова. Впредь никакой спешки, никаких испытаний на себе. И до первой пробы всякую новую руну исследовать, хоть это займет месяц, хоть год! Медленно и тщательно во-образив исправления, он со всеми предосторожностями, едва-едва капнув Силы, вновь под-верг злосчастный стул испытанию. Стул никуда не делся, только покрылся каким-то маре-вом. Но так и должно было быть - он и должен был его видеть. Силы на этот раз почти не убавилось. Теперь оставалось выяснить - видит ли стул Варазза. Она, не дождавшись от него ответа по поводу стула и утомившись глядеть на его бессмысленную рожу с устремленным внутрь себя взглядом, вновь занялась уборкой извлеченных для экспериментов Дарри арте-фактов назад в шкафы и шкафчики. Тихонько окликнув ее, гном спросил, указав рукой на стул:

– Варазза, что ты тут видишь?

Мазнув взглядом по мерцающему стулу и вокруг него, она вернулась к нему глазами и спросила:

– А где стул? Что ты с ним сотворил на этот раз?

Дарри засмеялся и убрал руну, выкачав из нее силу. Стул перестал мерцать. Для ар-мирки же, судя по всему, он возник из воздуха, и она всплеснула руками. Она по-прежнему не видела его колдовства. Дарри пытался ей объяснить про руны, про то, как он их представ-ляет и напитывает силой, но она их так и не могла заметить, и не уставала дивиться.

Зато он устал, словно подросток, который впервые встал в забой с киркой. Да так оно и было, наверное. Он чувствовал, что Силы потратил совсем мало, и ни о каком магическом истощении речи и быть не может. Но вот то, что он бы затруднился назвать, чем он, как раз и создает руны, раньше никогда не делало такой работы, и с непривычки устало. Надо будет тренировать это нечто, как в том же забое подростками их учили не только скалывать поро-ду, но и развивать свои мышцы. Воспоминания о прошлом заставили его вновь задуматься о соплеменниках. Выжили ли они? А потом явилась сумасшедшая мысль - пойти и спасти имущество клана. Спасти грузовики. О чем он и сказал армирке.

– Ты ненормальный, ты понимаешь это? Что ты сможешь один? Убьют тебя без тол-ку, и все...

– Но я же пойду закрытый незначительностью...

– Да хоть "Покрывалом мрака"!

– А это что такое?

– Есть такой амулет. Все скрывает вокруг себя как будто облаком тьмы. Ночью осо-бенно помогает укрыться, - ответила Варазза, и, заметив его жадный взгляд, протестующе подняла руки, - у меня его нет! Тут же тебе выложила бы, лишь бы ты не ходил никуда! Но ты уже и так все амулеты пересмотрел, разве только до эликсиров не добрался! Убьют тебя, глупого мальчишку. Не поможет незначительность. Ну вот что ты будешь делать, если шальная пуля тебя клюнет? А амулета щита у меня тоже нет, и заклинания этого я сотворить не смогу, чтобы показать тебе! Или - отряд будет идти, во всю ширину улицы. Они тебя не увидят, но, когда наткнутся на тебя в тесноте - не поможет тебе твоя незначительность. Ге-рой-одиночка только в сказке может победить. Никакие умения, никакая сила и колдовство не спасут одного от многих, как ты не понимаешь? Ну вот вспомни свое детство, ведь драл-ся, наверное? Все мальчишки дерутся. И всегда есть кто-то один - сильнее всех, быстрее всех, или какой воинской наукой сызмальства занимается. Если он умен, он не будет этим злоупотреблять. А глуп - так будет шпынять и изводить тех, кто слабее. До той поры, пока они не соберутся в стаю и не понесут его на кулачках. Ну вот что, было у вас так? Было? По лицу вижу, что было. Так вот если ты надеешься на незначительность, то ты врешь, а если на свою обретенную силу - то ошибаешься. И, рассчитывая на силу, становишься таким же ду-раком, как тот, кого бьют толпой. Опыта воевать у тебя тоже почти нет, город ты не знаешь. Зажмут тебя в углу, и никакая сила твоя не поможет. Есть у меня покупатель постоянный, из пришлых, старший унтер из крепости. У него кисти левой нет, и по весне-осени культю ему крутит, за обезболивающим ко мне ходит. Ну, кисти нет, да голова на месте, не отнять! Так вот он говорит, и правильно, между прочим, говорит: "Порядок бьет класс". Сильного оди-ночку отряд всегда победит правильными, методичными и привычными действиями. Не хо-ди! Погибнешь! Прошу тебя, не ходи!